Про то, как вредно спасать драконов (СИ) - Барбуца Евгения Васильевна

— Не дождетесь, — прочавкала я.

— Чего? — моргнул Зар.

— Момента, когда я подавлюсь, — фыркнула я.

— Не понял, — наклонил он голову. О Равновесие, обожаю оборотней.

— А кто не понял, у того плохих мыслей в голове не водится, — кусаю бутерброд и обвожу окружающих взглядом.

Народ проникся и устыдился, ага.

— Неблагодарный детеныш, — цыкнула Рэйка. — Нашей благородной девочке не нравится, когда на нее смотрят вовремя трапезы?

Уууу, какая мегера. Забавная. Мужская часть компании притихла. Боятся под горячую руку попасть?

— Вежливым нужно быть всегда, — фыркнула я. — Но с чего ты вдруг решила, будто я из благородных?

Знаю, что прокололась. Но как? Говорю по-простому, манер тоже никаких.

— С твоих повадок. Перчаточки-то до сих пор не сняла. А они дорогие, уж я-то разбираюсь.

— И все? А я-то думала, — и с каменным выражением лица, привычный моей душе предмет одежды, был немедленно снят.

Народ уставился на мои руки, я тоже посмотрела, а то вдруг что-то не так, новый палец, например, вырос. Да нет, все как обычно. Даже лучше — моя рана на правой ладони затянулась, оставив омерзительный шрам от ожога. Но, не смотря на свой устрашающий вид, зажившая рана не болела, и спустя пару дней не останется даже шрама. Народ пристыженно молчит. Рэйка отвернулась, по выражению лица можно было понять, что ко мне она питает явное отвращение. Нормальная такая человеческая реакция. Алак с Дилем переглянулись, этим сумасшедшим все нипочем. Близнецы не могут оторвать взгляда от моей ладони, а оборотень даже руку протянул, чтобы прикоснуться.

— Зар, а какая у тебя ипостась? — задаю первый пришедший в голову вопрос. Я готова нести любую чушь, лишь бы отвлечь внимание истребителей от своей персоны.

— Ягуар, — растерялся он.

От радости подпрыгиваю на месте, хлопая в ладоши. Всегда мечтала о котенке.

— Покажешь как-нибудь? — в моей взгляде столько детской непосредственности и наивности, что отказать мне было бы кощунством.

— Ребенок, — выплюнула брюнетка. — Алак, верни родителям. Маленьким глупеньким дворяночкам, пожелавшим приключений не место среди истребителей.

— Я не ребенок, — обиделась я.

— Она останется, — сказал свое веское слово начальник. — Шая, заканчивай, нам пора выдвигаться.

Тяжко вздохнув, оторвала свою пятую точку с мягкой травы, отряхнула походное платье и двинула к своей лошади. Остальные последовали моему примеру. Мы дружно выдвинулись вглубь леса по наезженной колее. Я не стала натягивать порядком надоевший плащ, вряд ли в лесу нам встретится много людей. Можно и расслабиться.

Погода замечательная, птички поют, мошки почти нет, желудок полон. Что еще нужно для счастья? А для счастья неплохо было бы поспать. Но пока не судьба. Чем бы себя занять?

— Давно вы вместе работаете? — обратилась я к Зару. Он ближе всех ко мне ехал.

— Лет шесть, наверное, — почесал тот подбородок.

Мдя… коллектив устоявшийся.

— Лекари часто меняются?

— Ты пятая будешь.

— А выходные у вас есть? — наивно хлопнула я глазами.

— Есть, — хохотнули братья.

— Алак, подумай еще раз, нужна ли нам обуза в виде глупого ребенка? Где ты вообще ее откопал?

— Я не ребенок! — меня уже достала эта заезженная пластинка про детей.

— На рынке рабочей силы.

— А разве таким молодым разрешено работать?

— А она там не работу искала.

— Я не ребенок! — скажет, не скажет?

— Что же она там делала? — с жадным блеском в глазах поинтересовалась Рэйка.

Вот мне интересно, она из бабского любопытства спросила, или из бабского же предчувствия подлянки?

— Воровала, — сказал-таки.

Я внимательно посмотрела на командира. Морда кирпичом, таким тоном о погоде говорить, а не отношения новеньких с коллективом рушить. Хотя и его понять можно — мне он доверяет так же, как я упырю.

Повисшая тишина начала напрягать.

— Так она не лекарь? — подал голос один из близнецов. Навил.

— Лекарь, — ответила я за командира. — И смею заметить, лучший из тех, что вы могли найти.

— Тогда к чему воровской промысел? — удивился Сэв.

— Я хотела взять то, что врядли бы получила за деньги, — и ни капли лжи.

— Ты так и не ответила, зачем он тебе, — вернулся к заезженной пластинке эльф.

Ну, надо же, он настолько редко что-то говорит, что я даже и не обращала внимания на то какой у него красивый голос.

— Если вы не знаете о его свойствах, то зачем мне открывать вам глаза?

— О чем вы? — отмер Зар.

— О кинжале, подаренном заказчиком, она украла его у меня, — будничным тоном ответил боевой маг.

— Тот невзрачный? Бессмыслица. Я же проверяла его, он ничего не стоит, — глаза девушки лихорадочно заблестели.

— Это допрос? — скучным тоном поинтересовалась я.

— Да это допрос, — я поняла, что командир вполне серьезен.

— Я могу не отвечать на ваши вопросы, — хмыкнула я, прикоснувшись к злосчастному оружию. Мне его еще в таверне отдали.

— Это приказ, — так значит, да? Ну что ж, уважаемый нар Алак, не оценили вы еще моего благодушного настроения.

Я наклонила голову, позволяя волосам свободно падать на лицо. Думай, Сана, думай. Если бы я тогда на площади не заметила такое необычное оружие, я бы не решилась на столь радикальные меры. А так и легенда у меня имеется, и врать не пришлось. Все мною сказанное — чистая правда. Просто, правда у каждого своя, и вера в нее непоколебима.

— Этот кинжал необходим мне в моей практике, — кинула я взгляд исподлобья на начальника.

Трудно так смотреть на человека, сидя на дурной лошади и трясясь среди деревьев.

— Ты же сказала, что не практикуешь, — поморщился Алак.

— Я и не практикую, я провожу исследования.

— Это, какие же? — усмехнулся начальник.

— Разные…. Но сейчас это не важно, да и тебя не касается, — бросила я.

— Меня касается все, что связано с моей командой, — какие мы грозные.

— Командир, помнишь свое обещание?

Народ уже давно молчал, внимательно вслушиваясь в наш спор.

— Отлично помню.

— Я ведь могу и перестать, ему следовать, — наклонила голову набок. — Мои исследования не имеют никакого отношения к твоей команде. Но вижу, тебя не убедили мои слова. Что ж, в таком случае, я покажу тебе кинжал в действии, как ты того желал. Заодно восстановим твою руку.

— Как скажешь, Лекарь.

— Алак, не ожидала от тебя проявления мягкотелости. Долго еще ты будешь терпеть от этой уродки подобное отношение? — возмутилась брюнетка.

Вот и высказано вслух всеобщее мнение. Я уродка. И я даже согласна с этим утверждением, поскольку против правды не пойдешь. Но говорить эту самую правду безнаказанно я не позволю.

— Ну, от тебя, я думаю, он другое терпит, — я подняла лицо к теплым лучам солнца.

Все кроме Алака и Рэйки отвернулись, кто куда, пряча невольные ухмылки.

— Если тебя родители дома не пороли, это не значит, что я момент упущу, — зло прошипела девушка.

Я, конечно, могу указать ей на ошибки, и даже простить могу. Наверное… но не буду. Впрочем, уроки начнутся позже, сейчас разумнее будет разрядить ситуацию. Командир в процесс воспитания не вмешивается, он просто наблюдает за происходящим. Позволяет членам команды обращаться со мной так, как они пожелают. Жаль, что не все могут оценить моей доброты.

— В таком случае, тебе придется стать в очередь, — отстраненно бормочу, размышляя на отвлеченные темы. — Рэйка, а сколько тебе лет?

Вопрос о возрасте я задала не из праздного любопытства.

— Сорок восемь, — от столь резкой смены разговора, она явно растерялась.

— А остальным?

Народ в замешательстве принялся мне отвечать. Выяснилось, что близнецам пятьдесят, Алаку восемьдесят четыре, оборотню сто тридцать, у них совершеннолетие после первой сотни наступает, а Диль не стал называть свой возраст вообще.

— Понятно…

Я начала высчитывать. Рэйка и Алак явно учились в Академии, но выпустились из нее раньше, чем я туда попала. Близнецы, скорее всего, обучались у какого-нибудь архимага, иначе бы я про них знала, опять же разница в возрасте у нас внушительная, не думаю, что они будут интересоваться малолетними студентами, пусть и гениями своего дела. С оборотнем я вообще проблем не предвидела, только пользу. Ну а эльф… эльф это плохо, конечно, но не смертельно.