Малой. Книга первая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн"

Ничего не понимая я поднялся, сдернул с себя насквозь мокрое белье и отбросил его в сторону. От резкого движения у меня чудовищно закружилась голова, меня замутило и вырвало. Просидев в прострации неизвестно сколько времени и, не делая больше попыток больше встать с пола, я замутненным взглядом осмотрел свой кубрик. Скомканная и разворошенная постель, следы капель крови на спинке постели, ну и огромная куча моих рвотных масс.

Что было со мной ночь вспоминалось урывочно и неполно. Руки и ноги дрожали, так, будто я снова только что притащил несколько тяжелых крыс в своем рюкзаке из похода. Очень сильно болела голова, а мышцы тела ломило так, будто по ним всю ночь били молотком.

Сумев сесть на пол, я дотянулся до коммуникатора и начал вызывать дедов. Сил, чтобы встать и дойти до них, у меня просто не было.

Через несколько мгновений послышались быстрые шаги и дверь резко распахнулась. Деды ввалились ко мне с шумом и криками: «Что? Что случилось, Малой?». Я обессиленно посмотрел на них и едва пробормотал: «Мне очень плохо». При этих словах Агал подхватил меня на руки и кинулся вместе со мной в медицинский отсек, Куим немедля двинулся за ним.

Меня положили на кушетку. Агал моментально достал из шкафчика медицинский диагностик, и направил его на меня, спешно клацая на нем. Через минуту он распрямился: «У мальчика сильнейшее нервное истощение, видимо это связано с вчерашним происшествием, но ничего страшно нет, сейчас я поправлю Малому здоровье».

Профессор Агал взял в руки аптечку, приложил ее мне на грудь и быстро проговорил: «Не волнуйся, аптечка вколет тебе необходимые медикаментозные препараты, и ты поспишь. Хорошо?».

Я слабо кивнул ему головой, которая даже после легкого движения начала кружится, и тихо добавил: «Да».

Очнулся я на уже хорошо знакомой мне кушетке, рядом со мной сидел Агал и работал со своим портативным планшетом. Я сделал попытку приподняться: голова вроде не болела, мышцы тела тоже были в тонусе, меня не тошнило и вроде бы все со мной было в порядке. Профессор Агал, увидев мое движение, предупредил: «Лежать!» — и подошел ко мне.

«Малой! — начал он, — ты нас сильно испугал, но сейчас все со здоровьем у тебя в порядке, я немного поработал с твоим организмом и сейчас наш диагност показывает, что тебе нужно увеличивать белковую массу». Он на мгновение о чем-то задумался и продолжил: «Хотя бы некоторое время не подвергать свой организм стрессу. Ты понял меня?»

«Естественно понял, — я возмутился, — я же не маленький, нужно кушать и отдыхать, верно?».

Агал ухмыльнулся, и пробурчал: «Не маленький он. Ладно! — гораздо громче добавил он, — Давай вставать, побеседуем за обеденным столом».

Я с помощью Агала встал, одел комбинезон, обулся и мы вместе выдвинулись в сторону нашей замечательной столовой. По дороге в столовую я на мгновение заглянул в свою комнату, и увидел то, что никак не мог себе представить. В комнате царил идеальный порядок, не было видно никаких следов утреннего происшествия, даже спальная ячейка была заправлена новым синим покрывалом. Ни следов рвоты ни крови я так и не увидел. Я вздохнул с некоторым облегчением и покосился на Агала, тот стоял рядом со мной с самым невозмутимым видом и никак не отреагировал на мой взгляд. «Пошли уж, — скомандовал он, — нас уже там ждет Куим».

Мы с Агалом вошли в столовую и узрели удивительную картину, наш уважаемый профессор Куим, что-то колдовал над сковородой, громко при этом напевая веселую, но похабную песню. Увидев нас он смутился и довольно бодрым и веселым голосом провозгласил: «А я вас уже давно жду, друзья мои».

Мы присели за стол. Куим тем временем продолжил: «Докладываю, вам мои соратники. По итогам нашего поистине легендарного похода за пропитанием мы стали обладателями шестидесяти килограммов чистого, мяса элитных крыс!» — с этими словами профессор показал нам морозильник, полностью заполненный уже очищенной разделанной и промытой крысятиной.

«А теперь, мои удачливые охотники, давайте будем дегустировать приготовленную лично мной тушеную крысятину. Это самое совершенное блюдо!» — Куим бережно поставил кастрюлю на стол. И началось пиршество!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})* * *

После снятия стресса блюдом из нашего личного каталога «Гурман — крысятина» мы едва отвалились от стола и осоловелыми глазами посмотрели на остаток тушки. Кушать мы уже не могли, но глаза по инерции продолжали «пожирать» эту вершину гастрономии. Некоторое время мы сидели и молчали, кажется, от такого обжорства мы лишились всех сил, остаток которых полностью уходил в процесс переваривания.

Отдышавшись от переедания, мы с Агалом осоловелыми глазами посмотрели на поднявшегося со стула Куима. Лицо его стало серьезным.

«Итак, — лекторским тоном начал профессор Куим, — я, считаю своим долгом в первую очередь обозначить свою позицию по отношению к случившемуся на предыдущей охоте. — он строго оглядел нас и продолжил вещание. — Окончательный разбор данного инцидента я хочу отложить на некоторое время. Оно необходимо мне для проведения определённых научно-прикладных исследований в отношении присутствующего среди нас господина Малого. Однако я в полной мере готов взять на себя и частично возложить на господина Агала консолидируемую ответственность за принимаемые нами в дальнейшем решения в отношении вышеуказанного господина.

«Простите, господин Куим, — жалко промямлил я, — мне совсем ничего не понятно, о чем вы мне сейчас говорите?». Я нервно поерзал по стулу и жалобно посмотрел на профессора. В данный момент, даже про себя я не мог назвать его дедом или стариком.

Профессор Куим, словно очнувшийся, посмотрел на меня и сказал уже «нормальным» голосом: «Э-эх, Малой! Ты вчера из-за нас, старых дураков, чуть не погиб. Прости пожалуйста нас! Но мы поняли, что у тебя имеются определенные псионические способности. Оставить их развиваться бесконтрольно преступно и жизненно опасно, в первую очередь для тебя, наш ребенок. Ты перенапрягся на охоте и видимо у тебя произошёл пиковый всплеск пси-активности, следствием которого явилось твое ночное состояние. Я и профессор Агал, с этого дня будем не только заниматься с тобой общей информационно-базовой подготовкой, а также контролем и поступательно-динамическим развитием твоих новых возможностей!».

Я ошалел от слов Куима. Сука, они что опыты на мне ставить будут? Из всего услышанного я только понял, что на мне будут проводить научные исследования и я, естественно, не согласен с этим. Но в слух я только смог пробормотать: «Может быть не надо? Ну этих, исследований надо мной?».

Оба профессора в некотором изумлении посмотрели на меня, и Агал решил, видимо, дополнить монолог своего коллеги: «Малой, ты опять не так нас понял! Мой друг Куим не хотел тебя пугать. Одним словом, мы предлагаем тебе заниматься и «открыть» для тебя информационные двери в этот мир. Короче Малой, — сказал он, видимо поняв, что я не совсем воспринимаю его речь, — мы будем тебя учить».

* * *

Я хоть и понял, что эти Уважаемые, опыты ставить на до мной не будут, все равно с большой неприязнью подумал о предстоящей учебе. А то они говорят, что ты чего-то не так понял, а потом БАЦ, и лежишь привязанный на кушетке и при этом они говорят: не бойся, это прикладное исследование, мы тебя о нем предупреждали! От этой ужасной картины меня словно перекосило и язык окончательно онемел.

Куим движением руки предостерегающе остановил своего товарища, который еще что-то (видимо про опыты) хотел мне высказать. Повернулся ко мне и спокойным, каким-то мягким голосом, сказал: «Малой, мы тебе твердо обещаем, ничего плохого и помимо твоей воли мы делать не будем. Поверь нам малыш». Он подошел ко мне, осторожно взял меня за руку и пояснил: «Пойдем Малой, занятия пропускать нельзя никогда. С этого дня мы просто будем разговаривать обо всем с тобой и отвечать на любой твой вопрос».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вот так мы и пошли все вместе. Агал впереди и я с Куимом, держащим меня за руку. Меня нагнала ускользающая мысль: держит гад, чтобы я не убежал от этих бесед.