Вейгард - Андрей Егоров

– Да пошел ты! – взревел он и ринулся на меня.

Эмоции захлестывали верзилу, он забыл об осторожности, споткнулся и, взмахнув руками, полетел вниз, прямо на острые колья. Хряпе! Чавкающий, неприятный звук заставил меня поморщиться. Я поглядел вниз – двоюродный братец Цвейга Мегана так и не выпустил из руки топор, кол торчал из середины его груди. Он еще был жив, дернул головой и что-то прохрипел. Я не расслышал…

А из окна уже выбирался новый наемник с кривой алебардой.

Все ясно – решил достать меня издалека. Ну что же, его ждет жестокое разочарование. Габриэль Савиньи много внимания уделял тому, чтобы обучить меня обороняться мечом от длиннодревкового оружия.

Меня посетила мысль, что, если меня будут и дальше атаковать, я смогу постепенно забросать колья телами врагов и потом спокойно спрыгнуть вниз… Я отбросил эту идею, как далекую от воплощения в реальность. Скоро, очень скоро враги поймут, что куда проще расстреливать меня снизу, и тогда мне не поздоровится.

Я двинулся навстречу наемнику – пусть сзади у меня будет немного места на тот случай, если он окажется слишком проворным и мне придется отступить. Тут под пальцами я что-то почувствовал – странный металлический штырек. Я покрутил его, потом нажал – щелкнул хитроумный замок, и каменная стена за моей спиной вдруг вздрогнула и отвалилась. Каменный выступ оказался не бесполезной причудой и не хитроумным замыслом колдуна-провидца, а дорогой к потайному ходу.

Я немедленно развернулся, прыгнул в лаз и сделал вид, что бегу по каменным ступеням. Даже изобразил затихающий вдали радостный крик. Воин с алебардой нырнул следом за мной, получил подножку и покатился вниз, стукаясь головой обо все, что попадалось у него на пути. Ступени, стена, ступени, каменный бортик слева, ступени… Больно, наверное. Он остался лежать в самом конце крутой лестницы, алебарда валялась рядом. Перешагнув неподвижное тело, я оказался в кромешной темноте. Делать нечего, придется идти. Цепляясь за стены, я двинулся вперед.

К своему удивлению, выбрался я неподалеку от того места, где оставил лошадку. Спот собрался было радостно заржать, но я схватил его за морду и покачал головой – тихо! Он понял, ткнулся мне в щеку мокрыми губами и фыркнул…

Должно быть, Цвейг Меган предчувствовал, что обделываемые им темные делишки (не только кражи молоденьких девиц, но и многие другие) рано или поздно всплывут и, когда король придет его арестовывать, он сможет выбраться через подземный ход с мошной, набитой золотом. К счастью, я помешал осуществлению этих далеко идущих планов и отъявленному мерзавцу не удалось избежать правосудия…

Наемники Мегана не стали ничего предпринимать для моей поимки, а постарались убраться как можно дальше от Центрального королевства, полагая, что королевский сынок немедленно доложит о происшедшем отцу. Действия же Бенедикта Вейньета всегда отличались непредсказуемостью, так что на его милосердие никто и никогда не полагался. К тому же Цвейг Меган был для них всего-навсего работодателем. Покажите мне идиота, который за своего работодателя готов пожертвовать жизнью. Если только чьей-то чужой. И то вряд ли.

Я же после успешного завершения дела всерьез воодушевился, ощущая эйфорию по поводу того, что совершаю благородные поступки и избавляю мир от плохих людей. В течение месяца я покарал еще нескольких «отъявленных мерзавцев», позоривших светлое имя Белирии, и думал продолжать уничтожать «сорняки на поле для культурных растений», но тут, к своему удивлению, понял, что «отъявленных мерзавцев» в столице Центрального королевства вдруг стало совсем немного. Точнее сказать – не стало совсем. Мне они, по крайней мере, больше не встречались. Люди стали приветливы и благодушны, каждый считал своим долгом поздороваться со мной, сдернув с головы шляпу, я, разумеется, отвечал им тем же. Именно тогда я и пристрастился к приветствиям – еще одна моя вредная привычка, от которой практически невозможно избавиться. В тавернах мне стали совершенно безвозмездно наливать светлый эль, что я воспринял с искренним энтузиазмом. Меня старались задобрить, делая ценные подарки. Да что там говорить – дары сыпались на меня, как из рога изобилия, до тех пор, пока какой-то негодяй-завистник не пустил слух, что подарков я, дескать, тоже очень не люблю. Думаю, это был кто-то из моих братцев. Им очень не нравилась моя слава борца за справедливость и все возрастающая популярность в народе.

После того как прошел слух, что я не люблю подарков, люди стали меня открыто избегать. Многие считали, что я опасный ненормальный, и старались держаться от меня подальше. Впрочем, всеобщего волнения при появлении моей персоны я особенно не замечал, вращаясь в очень узком кругу приближенных. В круг этот входили только мои беспутные приятели и несколько легко доступных девиц. Утром и днем я обучался многочисленным наукам и оттачивал мастерство владения мечом, фехтуя с Габриэлем Савиньи и братьями, а вечером рекой лился светлый эль, и весь Мэндом буквально сотрясался от пирушек, закатываемых нашей не в меру буйной компанией…

Поскольку моя склонность к убийству «отъявленных мерзавцев» вскоре стала очевидной для всех без исключения граждан Центрального королевства, слухи о моих славных деяниях докатились до Бенедикта Вейньета. Отец вдруг стал мною чрезвычайно недоволен, чему я поначалу очень удивлялся, ведь многие простые граждане в Мэндоме одобряли мои действия. Впоследствии я выяснил, что, оказывается, для каждого человека существуют свои «отъявленные мерзавцы», и отвратительный тип, которого, по моему мнению, просто необходимо прикончить, оказывается для кого-то преданным слугой, полезным человеком или даже любимым братом. Моей дражайшей супруге, например, был необычайно дорог ее братец, который занимался тем, что обирал приезжих в небольшой таверне. К сожалению, я тогда еще не был знаком с Рошель и потому убил его без зазрения совести, о чем позже, узнав, кем он приходился моей возлюбленной, сожалел все то время, что шел до пансиона мадам Клико, где мне тогда приходилось квартировать. После того как с «отъявленным мерзавцем» Цвейгом Меганом произошла досадная неприятность и отцу донесли, кто отправил его на тот свет, он страшно разгневался и приказал привести меня в тронную залу.

– Дарт, – заорал он на меня, едва я переступил порог, – ты хотя бы знаешь, что натворил?! Я закрывал глаза на твои проделки, но это… это просто возмущает меня до глубины души. Да ведь…

– Знаю, – перебил я его, – отец, послушай, я уничтожил паука, который оплел своими сетями все Центральное королевство. Только подумай, кто теперь будет стоять во главе Торговой гильдии, которой владел Меган?