Газета День Литературы # 141 - Газета Литературы

Итак, "война" по-прежнему длится, и всё труднее быть русским, и все меньше русских остаётся… Но хорошо то, что Владимир Бондаренко, один из самых отважных и стойких критиков, как всегда "на передовой", как всегда в форме. И в жизни, и в творчестве им движет, помимо сказанного, христианская любовь. Вот что критик говорит, обращаясь к "чужим" и "своим" в статье "Христианские постмодернисты" (2002): "Дело писателя — понять человека, самого падшего, самого заблудшего"; "Надо ли выискивать в соратниках самое худшее <…>. Может быть, лучше искать в них доброе и созидающее? А худшее искать в себе самом и избавляться от него…"; "Может быть, христианство все-таки в прощении друг друга и смирении перед Богом <…>".

Остаётся прежним и кредо Владимира Бондаренко: "Я — русский, значит — имперский!" (Так названа одна из статей). Поэтому критик внепартиен, надпартиен, а его мировоззренческая широта так непонятна многим.

И, конечно, же, Владимир Бондаренко по-прежнему в постоянной и непрерывной работе. Следующие его слова из статьи "Культура как ополчение" (2004) воспринимаются как совет и завет: "Меняются условия, идеологии, формы правления. Бог дал тебе право на слово, ты сиди за столом и работай. Только тогда ты и победишь".

5-ая полоса

ДЕНЬ ПОЭЗИИ

Виктор Смирнов «В ЗАВЕТНОМ ЗЕНИТЕ»

Юрий Петухов ДУША НА ВОЛЕ

Владимир Шадрин ПОЗДНИЙ ГОСТЬ

Виктор Смирнов

«В ЗАВЕТНОМ ЗЕНИТЕ»

Александру Проханову

Мой угол одиночеством настужен.И пусть я плавлю лёд времён в огне —Когда мой праздник никому не нужен,Ненужным он становится и мне.

Пою о том, как пахнет луг в июле,Как сеет солнце счастья семена.А за окном гудит бандитский улей,В который превратилась вся страна.

Там — сатанинский бал. Там пьют, стреляют.Там чёрным дёгтем смазаны курки.Там хищники кровавый пир справляют,Вонзая в тело Родины клыки.

И где оно теперь, былое братство?Меж нищим и рвачом — сплошной забор.И русское несметное богатствоС ухмылкой веры тащат за бугор.

Махнув рукой на ропот, на восстанье,Убитый злыми пулями невзгод,Там, за окном, себя на вымираньеОбрёк родивший мой напев народ.

Сошла с ума там денежная вьюга,А я считаю строчки лишь, чудак.И вдруг своё стило бросаю в угол —И лезу за спасеньем на чердак.

Кляну себя, что я отца народовПосмел похоронить на чердаке!Кляну себя за свой крестьянский норов,За чувство мести в добром чудаке.

Моя держава в малу кучу свалена,Но ожил угол, где творит поэт.Я, ненавидевший вчера лишь Сталина,Молюсь сегодня на его портрет!

Плечами жизнь поводитИ говорит: старик,Величье не проходит,Лишь свой меняет лик.

И счастлив лишь невеждаНеведеньем своим.И есть ещё надежда,Что я умру живым.

Слепит судьба-изнанка,Дымится ровный след.И песни птиц из мракаЗовут нетленный свет.

Поэт, пора проститься,Пора сушить веслоВедь умолкают птицы,Коль солнышко взошло.

Лишь ласточка веснуетНад зеленью ветвей.И что-то там вещуетКартавый воробей…

Я живу в Переделкино рядом с кладбищем,Если что — то свершить будет просто обряд.Но душа так и рвётся к родным корневищам,Где закатным огнём каждый кустик объят.

Там я буду соседом своему огороду.Там от русских ромашек расступится мрак.Здесь в свою замогильную злую когортуВряд ли пустит меня сам Борис Пастернак…

Правда душу железом жжётИ, остыв, утихает…Правда только ночью живёт,Днём она — умирает.

Словно в грязной луже, во лжиЛихо плещется человечество.Баре гонят народ в шалаши.И за грош продаётся Отечество.

Я вслепую удачу ловлю.Мир — пустыня, где мрут от жажды.И опять я всю ночь не сплю:У меня — бессонница правды…

Меня не страшит всех несчастий обвал —Ведь ждут, как и прежде, за ельюИ горькая доля, и сладкий обманЛюбви, как мечты запредельной.

Я грудь подставляю метельной зиме —И в сердце весеннее зреет.И пламя слепое бушует в землеДа так, что трава зеленеет!

Я, видно, до высшего счастья дозрелСредь мыслей, как лезвие, острых.И снится мне прорва немыслимых дел —И вечный под звёздами отдых.

Нет, я не дрожу перед бездной живой.И вот уж узрел мимоходом,Как солнце исходит пчелиной жарой —И кормит вселенную мёдом.

В заветном зените, где вспышки во мгле,Где чад от божественных углей,Велит Пчеловод, чтобы здесь на земле,Гудел человеческий улей.

Не Он ли, в бездонные выси маня,Сжигает ничтожные сроки.Не Он ли средь ночи разбудит меняВыращивать вещие строки.

И снова зима зрелой вьюгою льнёт —И грустью пронзает минучей.И снова на речке ломается лёд —И слышится грохот могучий!

И снова весенние тетерева,Токуя, прочь гонят безлетье.И снова в лугах зацветает трава,Пчелиное нянча бессмертье…

Ты молишь: душу отпустиВ просторы золотые…Какое счастье: отцвести —И дать плоды земные!

Округа просит: не грусти,Спрямляя повороты.Какое счастье: быть в горстиУ матушки-природы!

Какое счастье: слышать речь,Ту, что звучит над бездной.Какое счастье: в землю лечь —И стать звездой небесной!

Какое счастье: под стрехойПеть весело и строго.Какое диво: быть слугойПо воле звёзд у Бога!

И здесь, в просторе мировомПознать душой и духомСвятое счастье: мужикомИдти весной за плугом!

Какое счастье: огнь копитьПод стылою золою.Какое счастье: луг косить,Дыша взахлёб зарёю!

И вдруг постичь в избе простой,Под этой крышей старой,Что гнаться грех за пустотой,Той, что зовётся славой.

Знать: ты на свете не один.Твой скорбный дух смеётся,Когда встаёт из-за осинБерёзовое солнце!

Мир, словно ворон на дубу,Клюв свой вонзил в ограду весеннюю.Порушил он мою судьбуИ расклевал мою вселенную.

Вокруг свирепствует репьё,Туман ползёт с бугра покатого…Я у соседа взял ружьё,Чтоб ворона убить проклятого.

Прочь, птица злобы и вранья!И вдруг, как некий гимн всесилья,Взметнулась стая вороньяИз-под его могучих крыльев.

И заслонила молонью,И солнце, и в лугах коровушку.И расклевала грудь мою,И выпила до донца кровушку.

Стою я, всем векам родня,Влюблённый в чёрный свет и в белый.И только из ствола ружьяДымится дух мой охладелый.

Очнулся я, кляня судьбу, —И вздрогнул от беды и боли:Мир, словно ворон на дубу,Насупил огненные брови…

Я доволен этой и новью,Я такой судьбою сыт:Смерть в окне стучится ночью,Утром жизнь в окно стучит.

Я проснусь во тьме весенней:Пар дымится на лугу.Я стучусь в окно вселеннойВ лупоглазую луну.

Обретя своё становье,Мать с отцом под клёном спят,А у сына в изголовьеИх сердца в тиши стучат.

Я в родной избе стариннойУтром радуюсь лучу,Страстной песней соловьинойРаны русские лечу.

Здесь меня поля растили,Здесь моя строка не спит.И назло врагам РоссииСердце русское стучит.

Я забуду долю злую.Я зову весь мир сюда,Где стучится в твердь земную3олотым лучом звезда…

Юрий Петухов