Властители Гюлистана - Владимир Карлович Осипов

отсутствие его имени в памятной записи того же года, то смело можно отождествлять упомянутого в 1753 году деда мелика Атама I – мелика Есаи с упомянутым в 1724 году меликом Есаи, правителем Джраберда. Иными словами, предполагаемый первый мелик Джраберда (оставивший упомянутую нами запись 1724 года) был не братом мелика Атама I (как об этом говорят предания), а его дедом, что и требовалось доказать.

Еще одно важное сведение, содержащееся в памятной записи геташенского Евангелия, заключается в упоминании имени мелика Исраэла. Как следует из вышесказанного, он является сыном правившего в Джраберде в 1724 году мелика Есаи. Упоминание титула "мелик" рядом с его именем показывает, что он, скорее всего, тоже правил в Джраберде. В таком случае период его правления находится между правлением мелика Есаи (его отца) и мелика Атама (его сына). Однако в преданиях ничего о мелике Исраэле не сообщается. Как известно, согласно преданиям после мелика Есаи и до мелика Атама в Джраберде правил Аллах-Кули-Султан. По сведениям Раффи, этот правитель Джраберда был современником персидского шаха Надира (1736 г.) и именно Надир прозвал его Султаном. Тот же Раффи датой смерти, а следовательно, и концом правления Аллах-Кули считает год 1756. Неизвестно, какими источниками пользовался Раффи, однако упоминание Атама меликом Джраберда делает маловероятным это утверждение. Помимо сведений, оставленных Раффи, имя Аллаха-Кули упоминается в одном из свидетельств 1749 года, также приводимом М. Бархударяном. Вот отрывок из этого свидетельства: ''… в год наш армянский 1198 настоятелем Мараса (Амараса) являлся Вардапет Гаспар, князем был Аллах-Кули-Султан, который из Чараперта, то есть нации армянской и храбрец, побеждающий врагов своих. Господь да сохранит долгую жизнь ему [и у бережет] от всяких происшествий, аминь"

Год 1198 по армянскому летоисчислению – это год 1749 от Р.Х. Как видим, фактами подтверждается, что по крайней мере до этого года правителем Джраберда был Аллах-Кули. Сведения Раффи в этом отношении основаны на более или менее достоверных источниках. Но как объяснить неупоминание в источниках, использованных Раффи, имени мелика Исраэла? Нам представляется, что объяснением этому могут служить следующие предположения: либо Исраэл правил ничтожно малое время, не оставив после себя каких-либо значимых дел, вследствие чего был предан забвению последующими поколениями, либо под именами Исраэл и Аллах-Кули скрывается одно и то же лицо. Предположения наши вытекают из следующих соображений: как известно незадолго перед правлением Атама меликом Джраберда был Аллах-Кули (упомянутое нами свидетельство 1749 года). Аллах-Кули считается преемником Есаи. Вместе с тем, оставленное меликом Атамом свидетельство (1753 г.) дает основание предполагать, что до его правления в Джраберде правил его отец Исраэл. Таким образом, получается, что правление Исраэла приходится на период с 1749 по 1753 годы. Это в том случае, если принимать, что упоминание имен Аллах-Кули и Атама в названных нами свидетельствах сделаны соответственно в последний (1749 г.) и в первый (1753 г.) годы их правления. Однако для этого нет достаточных оснований: мы не можем безоговорочно констатировать заявить до какого года продолжалось правление Аллах-Кули. Нет также оснований утверждать, что годом начала правления мелика Атама является 1753. Таким образом, Исраэл если и правил в Джраберде, то очень короткое время, не более четырех лет (возможно, даже значительно меньше).

Что касается нашего второго утверждения относительно того, что мелик Исраэл одно и то же лицо с Аллах-Кули-Султаном, то оно станет весьма правдоподобным, если довериться картине очередности джрабердских меликов, рисуемой преданиями, и принять утверждение, что власть в руки Атама I перешла сразу после Аллах-Кули и между ними не было иного правителя, то получится, что Аллах-Кули и Исраэл – одно и то же лицо. В таком случае придется признать еще одно несоответствие преданий с исторической действительностью. Ибо в таком случае Аллах-Кули будет не братом Есаи (как считается в преданиях), а его сыном. Последнее кажется нам вполне вероятным. "Аллах-Кули" мог быть псевдонимом Исраэла ("Аллах-Кули" по-турецки означает "раб Божий"), полученным от Надира вместе с титулом "Султан". Впоследствии это прозвище могло восприниматься как имя собственное. Кстати, об этом говорит и тот факт, что в той же памятной записи геташенского Евангелия упомянут один из внуков мелика Есаи, носивший имя Аллахкули (Вряд ли стоит отождествлять этого Аллахкули с меликом Аллах-Кули-Султаном. Первый принадлежал к поколению Атама I и едва ли мог проявить себя в эпоху Надира).

Итак, попробуем резюмировать вышесказанное. Методом сравнения народных преданий о джрабердских меликах с сохранившимися достоверными историческими сведениями выявлено следующее: 1) названный преданиями братом мелика Есаи мелик Атам на самом деле является его внуком; 2) либо названный преданиями братом Есаи Аллах-Кули-Султан на самом деле является его сыном Исраэлом, либо в действительности имела место следующая очередность меликов Джраберда: Есаи – Аллах-Кули-Султан – Исраэл – Атам I, а не Есаи – Аллах-Кули-Султан – Атам I, как гласят предания.

Этим и ограничим наше маленькое отступление в сторону в надежде, что выводы, к которым мы пришли в его конце, покажутся логичными и станут еще одним аргументом в поддержку сделанного нами чуть раньше утверждения о ненадежном, недостоверном характере народных преданий и неправомерности их использования в исторических исследованиях без должного критического анализа.

Разумеется, вышеуказанные несоответствия с исторической действительностью лишь малая часть того, что можно выявить при детальном рассмотрении народных сказаний. При желании таких неточностей можно обнаружить в несколько раз больше, причем во всех преданиях, без исключения (предания о гюлистанских меликах, как было уже сказано, будут рассмотрены и проанализированы поступательно и скрупулезно при изучении родового древа властителей Гюлистана в следующей главе). Однако и упомянутые несоответствия, на наш взгляд, дают ясное представление о степени достоверности народных сказаний. Разумеется, выявленные неточности не опровергают сами по себе тезис о пришлом происхождении меликов, однако заставляют относиться к преданиям с определенной долей скептицизма, как к необъективным источникам. Итак, что же мы имеем? С одной стороны, многовековый опыт национальной государственности и правления в Арцахе коренных властителей, умудрявшихся сохранить свою власть в периоды самых кровавых нашествий, в худшем случае впадавших в вассальную зависимость от покровителей мира, но никогда не терявших свою внутреннюю самостоятельность и самовластность, делает маловероятным зарождение здесь новых правящих фамилий, основанных чужаками-странниками. С другой стороны, народные предания говорят об обратном, однако вопиющие несоответствия этих преданий с дошедшими до нас достоверными историческими документами значительно преуменьшают их ценность. Если прибавить к этому ту удивительную легкость, с которой описан в преданиях приход к власти в карабахских меликствах случайно оказавшихся здесь странников, то их (преданий) значимость станет и вовсе сомнительной.

Исходя из этих соображений, можно с