Император Наполеон - Николай Алексеевич Троицкий

Тем временем выяснилось, что два фрегата, обещанные Наполеону, готовы к отплытию, но выйти в море не могут, потому что английский крейсер «Беллерофон» блокировал рейд. В первый же день по прибытии в Рошфор генералы императорской свиты вместе с доверенными лицами из городских властей собрались на совет, и все следующие дни до 13 июля предлагали Наполеону различные (вплоть до самых дерзких и жертвенных) планы отплытия из Рошфора, минуя английскую блокаду. Так, капитан Шарль Бодэн (сын того самого Бодэна Арденнского, депутата Совета старейшин, который в 1799 г. скончался от «взрыва радости», узнав о возвращении генерала Бонапарта из Египта) предложил в распоряжение Наполеона французский корвет, стоявший под его командой неподалёку от Рошфора в устье р. Жиронда[1824]. «Бодэна я знаю, — говорил в те дни адъютант императора вице-адмирал граф П. Мартен. — Это единственный человек, способный доставить Его Величество здравым и невредимым в Америку». Сам Бодэн 5 июля написал морскому префекту Рошфора барону Ф.К. де Бонфу такое письмо: «Император может довериться мне <…>. Мой отец умер от счастья, узнав о возвращении его из Египта. Я умер бы от горя, видя, как император покидает Францию, если бы думал, что, оставшись на родине, он сможет ещё принести ей пользу. Но он должен оставить её и жить с почётом в свободной стране, а не умереть пленником своих врагов».

«Наполеон согласился на этот план и, если бы тотчас исполнил его, был бы спасён, — резонно считал Д.С. Мережковский. — Но отложил… Прошло два-три дня, а он всё откладывал». Тут подоспел и другой план: капитан В. Бессон, который командовал шхуной «Маддалена», нагруженной бочками с водкой, изъявил готовность вывезти императора из Рошфора и доставить в Соединённые Штаты, а на случай тревоги и обыска — спрятать его… в обитой изнутри пустой бочке. «Эту затею, — по словам Маршана, — император счёл недостойной себя»[1825].

Пока Наполеон медлил с решением (а к «Беллерофону» шли на подкрепление английские крейсера), ему предлагали все новые и новые планы[1826]. Самый жертвенный из них представил капитан фрегата «Медуза» Пене. Сделал он это 8 июля. В тот день Наполеон посетил фрегат «Заале», откуда хорошо просматривалась вся гавань и, как на ладони, был виден «Беллерофон», пока без подкреплений. Пене тут же прибыл к императору со своим планом. Вот как излагает его А. Гуссе (русский перевод Д.С. Мережковского): «Ночью сегодня «Медуза» пойдёт впереди «Заале» и в темноте настигнет «Беллерофон» врасплох. Я начну с ним бой, борт о борт, и не дам ему сдвинуться с места… Часа два продержусь, наверное; после боя мой фрегат будет в плохом состоянии, но, главное, «Заале» успеет выйти в море». Цитирую далее Д.С. Мережковского: «Пене хорошо знал, что обрекает на гибель не только фрегат, но, может быть, и весь экипаж, и себя самого. Император был тронут до глубины души. Чтобы исполнить план Пене, нужно было согласие старшего командира обоих фрегатов (капитана А. Филибера. — Н.Т.). Тот сначала дал его, но потом взял обратно — испугался Фуше».

Жертвовать экипажем «Медузы» ради своего спасения Наполеон отказался. А капитан Пене был в отчаянии. «Почему император не сел на мой корабль, вместо «Заале»! — восклицал он. — я бы уговорил его и прорвался бы с ним, несмотря на британские крейсера!»

Пожалуй, самым дерзким планом спасения Наполеона из рошфорской западни был тот, который придумали шесть юных офицеров 14-го флотского экипажа: капитан-лейтенант Конти и лейтенанты Доре, Сали, Пельтье, Жантиль, Шатонер. Вот их план (в изложении А. Гуссе и Д.С. Мережковского): 12 июля «два люгера, понтонные двухмачтовые шлюпки, стоящие в Рошфорской гавани, возьмут на борт императора с двумя-тремя лицами свиты, проберутся ночью, в темноте, вдоль берега к Ла-Рошели, выйдут оттуда в открытое море и закупят или захватят силой первое попавшееся торговое судно, чтобы доставить на нём беглецов в Америку». Наполеон отклонил этот план, не желая рисковать (как он выразился) «жизнью шести мальчиков».

В последний момент, перед тем как Наполеон отдаст себя в руки англичан, ещё один план спасительного прорыва из Рошфора в Америку предложил генерал Франсуа-Антуан Лаллеман (1774–1839 гг.) — один из ближайших соратников Наполеона, верно служивший ему всё время от первой Итальянской и Египетской кампаний до битвы при Ватерлоо[1827]. Поскольку об этом плане даже у Д. Вильпена нет ни слова, считаю уместным процитировать подробное изложение его сути в мемуарах осведомлённейшего свидетеля Луи-Жозефа Маршана: «В устье реки Шаранта (близ Рошфора. — Н.Т.) находятся несколько судов без парусов, капитаны которых готовы предложить свои услуги, заявляя при этом, что смогут пройти незамеченными между британскими кораблями: все наперебой соперничали за право добиться чести спасения императора и за то, чтобы отвезти его в Америку. Генерал Лаллеман беседовал с капитанами этих судов, людьми очень смелыми. Император легко мог добраться до них сухопутным путём: требовалось всего лишь обмануть шпионивших за ним людей. Для этого императору следовало притвориться больным. Чтобы это выглядело более правдоподобным, императору нужно было только оставить после своего отъезда Маршана, который бы отвечал в течение 24 часов на вопросы о заболевании императора. Генерал Лаллеман был уверен, что сможет переправить императора сухопутным путём в Сент (пристань на р. Шаранта. — Н.Т.) и посадить его на борт судна до того, как кто-либо узнает о его побеге»[1828].

Наполеон не согласился и с таким планом. «Опасность всегда присутствует, когда приходится отдаваться в руки врагов, — заявил он, — но лучше пойти на риск, доверившись их чести, чем попасть в их руки в качестве обычного пленника»[1829].

Можно понять отказ Наполеона от всех только что рассмотренных планов его спасения, поскольку все они были связаны с риском для жизни многих людей — тех самых, кому он был благодарен уже за то, что они проявили готовность к самопожертвованию ради него. Наименее рискованным из тех планов был план Бодэна. Однако его исполнение император затянул по причинам, о которых речь ещё впереди. Но ведь был среди множества планов и один такой, который сулил с наименьшей долей риска наибольший успех! Его предложил Жозеф Бонапарт[1830]. 12 июля он прибыл в Рошфор с