Стена глаз. Земля - пустыня. Флаг в тумане - Сэйте Мацумото

В гостиной возле маленькой жаровни лежал на спине Кэндзи Сугиура. Тюфяк, которым была накрыта жаровня, и пол — все тонуло в крови. Взлохмаченные волосы убитого тоже были в крови, руки сжаты в кулаки.

Кирико оцепенела от ужаса.

— Когда я пришла, все было уже так, — сказала женщина, вцепившись в плечо Кирико. — Я пришла только сейчас. Я не убивала этого человека. Когда я пришла, он уже был убит, — повторяла она голосом таким хриплым, будто у нее пересохло в горле.

Кирико могла понять ее состояние. Она ведь своими глазами видела, как эта женщина только что зашла сюда. А Сугиура убили, видимо, немного раньше. У женщины просто не было времени на это.

— Прошу вас, будьте свидетельницей.

Кирико, не отвечая, продолжала смотреть. Белая рубашка была вся в ярко-алой крови.

— Ну поверьте же мне! Не я это сделала! — голос женщины пресекался от напряжения.

Кирико кивнула, и женщина, увидев это, широко раскрыла глаза.

— Если меня заподозрят, прошу вас быть свидетельницей, — она потрясла Кирико за плечо. — Вот не повезло! Я пришла, к несчастью, сразу же после убийцы. Только вы можете меня спасти. Скажите непременно, как вас зовут.

Запах крови смешивался с запахом дорогих духов, исходившим от этой женщины.

— Скажу я вам свое имя. И свидетельницей буду, — наконец заговорила Кирико. — Ну а вы-то кто сами?

Женщина ответила не сразу. Что-то удерживало ее.

— Кто вы? — снова спросила Кирико.

— Меня зовут Митико Коно, — призналась женщина.

Кирико не удивилась. Она предполагала это, как только увидела женщину. Хозяйка ресторана, где работал Сугиура, — вот с кем он встречался здесь. Это Кирико тоже моментально сообразила.

— Я назвала свое имя. Я — содержательница ресторана, где работал Кэндзи-сан, — растерянно произнесла женщина. Она забыла объяснить, что человека, чей труп лежал сейчас рядом, звали Кэндзи. Все это придало Кирико уверенности в ее предположениях.

Она вспомнила, как взволнован был Кэндзи, когда хотел позвонить адвокату Оцука, а потом передумал. Она знала, что Митико Коно была любовницей Кэндзи и адвоката Оцука. И страдания Кэндзи в тот вечер объяснялись только тем, что его терзала близость между Митико и Оцука.

Кирико продолжала осматривать комнату. Утвари немного, но вся она — роскошная, и вместе с тем явно многого не хватает для того, чтобы жить тут постоянно. Сам характер убранства красноречиво говорил о том, что здесь встречались мужчина и женщина.

Кирико обратила внимание на валявшийся рядом с трупом какой-то небольшой металлический, серебристо поблескивающий предмет. Это была зажигалка. Возможно, она принадлежала убитому.

На жаровне лежала распечатанная пачка сигарет. Но в пепельнице не было окурков. Две-три сигареты вывалились из пачки.

— Скажите, пожалуйста, поскорее ваше имя, — торопливо попросила Митико. Она была похожа на человека, который летит с обрыва и хватается за пучки травы.

— Меня зовут Кирико Янагида, — ответила Кирико, хладнокровно поглядывая на труп. Вид мертвого тела не вызвал у нее никаких чувств. Лишь губы ее были плотно сжаты и лицо побледнело.

— А место? Место, где вас найти? — продолжала расспрашивать Митико.

— Я работаю в баре «Кайсо» на Гиндза.

Услышав это название, Митико оторопела.

— Вы говорите «Кайсо» — это где сестра Кэндзи? — Митико внимательно посмотрела на Кирико.

— Да. Я там работаю, — неторопливо ответила та.

Митико от волнения сглотнула слюну.

— Понятно. И потому вы здесь? — ошибочно заключила она, решив, что Кирико явилась в тайное пристанище Кэндзи оттого, что работает у его старшей сестры. Кирико не стала оспаривать это заблуждение.

— Так… — Митико цепким взглядом оглядела Кирико и кивнула. — Кирико Янагида… Кирико Янагида… — снова и снова повторяла она, как бы желая уточнить, правильно ли произносит это имя.

— Кто же убил? — пробормотала Кирико.

— Не знаю. Совершенно не знаю, кто бы это мог быть, — громко ответила Митико.

— Ну, пошли отсюда, — предложила она. — Нельзя, чтобы кто-нибудь застал нас здесь. Может прийти служанка. Пойдем же, — и Митико вышла первой.

Кирико снова пересекла комнату в шесть татами и прихожую. Надела свои туфли, оставленные у входа. Ботинки покойного Кэндзи валялись в углу. Митико уже ушла.

Кирико осталась одна. Она вышла на улицу, тянувшуюся вдоль линии электрички. Митико уже и след простыл. Умчалась.

Вот и общественная баня. Две женщины с тазами в руках, смеясь, заходили в нее, раздвинув бамбуковые шторки. У выхода из мужского отделения показались трое молодых людей с полотенцами. Проходившая электричка скрыла их из поля зрения. Вот мчатся автомобили. Катит грузовик. Идут прохожие. Все тот же неизменный вечерний город. И никому нет дела до того, что где-то рядом сейчас произошло убийство.

Кирико двинулась в сторону остановки. Несколько человек уже стояли там и ждали поезда. Никто из них не знал, что сейчас произошло убийство.

Кирико поискала глазами, но не увидела Митико. Она явно уже успела поймать такси и уехать.

Кирико снова представила себе место убийства. Эта воображаемая картина и то, что Кирико сейчас реально видела перед собой, — два совершенно различных мира. В трех минутах ходьбы отсюда лежал окровавленный труп.

Мимо проехал автомобиль. Водитель напевал модную песенку. Страшная картина в голове Кирико понемногу бледнела, отступала перед образами реального мира с его скукой и суетой.

Внезапно что-то остановило Кирико. Ей вспомнился лежавший на полу предмет. Зажигалка. Эта серебристая вещица так контрастно смотрелась рядом с потоками крови.

Принадлежала ли она убитому или, быть может, преступнику? В тот момент, когда эта мысль пришла в голову Кирико, все происходящее вокруг снова перестало для нее существовать. Перед глазами всплыла недавняя кровавая картина.

Кирико просчитывала время. С тех пор как она вышла из дома, не прошло и пяти минут. Никто еще не мог туда вторгнуться. Кирико повернула обратно в переулок. Уже в который раз прошла мимо многоквартирных домов. Там за окнами еще горел свет. Веселье продолжалось.

Кирико снова вошла в ворота. Остановилась, прислушалась. Тихо. Радио тоже смолкло. Хладнокровно открыла дверь в прихожую. Сняла туфли.

В глаза ей бросился черный предмет, оброненный кем-то в прихожей. Это была черная кожаная перчатка. В первый свой приход Кирико не обратила на нее внимания. Изящная перчатка с красивой отделкой лежала в уголке прихожей. Женская, с правой руки. Видимо, ее обронила Митико.

Кирико пересекла крохотную прихожую и комнату в шесть татами. Нервы ее были так напряжены, что она не ощущала, как пятки утопали в чуть пружинящей плетеной соломе.

Войдя в гостиную, Кирико обнаружила, что все там как прежде: рот у трупа приоткрыт, будто в зевке, посверкивает золотой зуб. Кровь еще больше залила белую рубашку. Вот, пожалуй, единственное, что изменилось за время отсутствия Кирико. Серебристая зажигалка была на месте.

Кирико наклонилась и подняла ее. Зажигалка была с выгравированным рисунком — лиса и виноград. Там, где был изображен виноград, на поверхности виднелись две крохотные щербинки.

Кирико стала вспоминать, как закуривал Кэндзи в тот вечер в баре. Он сунул в рот сигарету и принялся рыться в карманах. Вытащил спички. Нобуко проворно поднесла огонек, и Кэндзи убрал ненужные спички. Зажигалки у него в тот вечер не было. Это совершенно точно.

На тюфяке, покрывающем жаровню, виднелась пепельница, но окурков в ней не было. Лежали и сигареты, но, похоже, никто не курил. Странно, откуда взялась зажигалка? Кирико догадалась: она принадлежит преступнику.

Кирико быстро сунула зажигалку в карман. Потом бросила перчатку рядом с трупом — как раз туда, где лежала зажигалка. Элегантная черная перчатка выглядела как на витрине.

Кирико вышла в прихожую. Надевая туфли, осмотрела ноги — на чулки не попало ни капли крови.

Темная улочка по-прежнему была безлюдна. Из соседних домов никто не показывался. Когда Кирико проходила мимо многоквартирного дома, оттуда вышли два молодых человека и окинули ее беглым взглядом. Беспокоиться не было оснований. Они ведь не знали, кто она и откуда идет.

Кирико направилась к остановке. Люди, стоявшие здесь вместе с нею, уже уехали, а теперь вместо них переминались с ноги на ногу от холода два каких-то новых человека.

Кирико добралась до «Кайсо» перед закрытием. Посетители еще сидели.

— Ах, что случилось, Риэ-тян? — удивились подружки. Ведь Кирико взяла отгул, но почему-то пришла на работу.

На этот случай у Кирико был заготовлен ответ, придуманный Нобуко.

— У меня была встреча с земляком, но он так и не приехал.

В бар заглянул бродячий аккордеонист. По заказам посетителей он исполнял разные песенки. Нобуко обернулась, встала из-за столика и подошла к Кирико.