Морской волк - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доклад акустиков: сигнал по пеленгу. «Плюх», и ясно слышна работа моторов, но без винтов в воде. Похоже на катер на холостом ходу. Нет, пеленг перемещается, и взялся словно из ниоткуда.
– Аэроглиссер? – неуверенно говорит Видяев. – Помню, в Кронштадте мы видели такие.
Тьфу ты, какой, к чертям, глиссер. Гидросамолет сел! Подбирает что-то с поверхности? Может, наш?
Быстро всплываем под перископ. Наблюдаем что-то двухмоторное на поплавках. На МБР-2 точно не похож.
– Хейнкель-115. – говорит Саныч. – С лодки кого-то подбирает.
Прикидываю время. Отвлечет ли от основной задачи? Да нет, пока наши до Хебуктена долетят… И все равно надо пробежаться на скорости. Успеем похулиганить.
Этот прием я на «Барсе» своем однажды применял. Что делать, если время сеанса связи, а наверху болтается кто-то, очень может быть, натовский шпион, маскированный под траулер или какое-то каботажное корыто? Время мирное – топить нельзя. Так очень помогает пройти под ним, на глубине тридцать-сорок метров большим ходом. Эффект будет как от сверхзвукового самолета на малой высоте. Пеленг, дистанция, курс и скорость цели… Выдвижные опустить. И как там в песне, вперед, двести оборотов! На шум плевать, нет рядом никого, кто был бы опасным.
Акустики не подвели – ближним ГАК четко вывели на цель. Вроде бы фрицы что-то почуяли, начали разгоняться, на взлет – но в последний момент. И мы прошли под ними, глубина тридцать, на двадцати двух узлах. После чего сразу ушли на глубину на всякий пожарный. Акустики доложили: шум моторов прекратился, но что-то там на поверхности плавает, в общем, долбануло их там неслабо. Пес с ними, бежим вслед за эсминцами, ход двадцать пять и продолжает расти, глубина триста. Чем ближе мы будем к Хебуктену, тем лучше.
Догнали. Идем в ордере, но сильно правее, ближе к берегу, и впереди. Дистанция – максимальная, чтоб только обеспечить связь. Доклад акустиков: «Ириша». «Еры-Ша», ЫШ, обговоренный сигнал, передан «Драконом». Тот самый. Значит, разведчик все же сумел.
Боевая тревога! Ревун – и по всей лодке топот бегущих ног и лязг задраиваемых люков. Саныч, не подведи, если ты правильно определил наше место. ТриЭс, не подведи – матчасть в порядке? Вывожу лодку на скорости на оптимальную глубину, обороты сбрасываем уже после. Рев за бортом – «Гранит» ушел.
Теперь можем лишь ждать. Если разведчик ошибся или фрицы успели взлететь, то кто будет над нами скорее, их пикировщики или наши истребители?
Остаемся под перископом, подняв антенны, – и связь, и РЛС. В воздухе пока чисто.
– Радио с «Куйбышева» – «Еры-Добро»!
Попали! Точно, в этой ветви истории Хебуктен для фрицев – очень несчастливое место! Авиаразведчику нашему за такое орден, а то и Героя надо дать, ведь без него не вышло бы никак!
Дальнейший путь до меридиана Полярного был без происшествий. Здесь мы должны были расстаться с Зозулей, перешедшим на борт «Гремящего», наш же путь в сопровождении одного «Куйбышева» был в Северодвинск.
Подводная лодка U-435, командир корветтен-капитан Зигфрид Штрель. Баренцево море, 14 октября 1942 года
Вместо Атлантики болтаемся у своего же побережья, вблизи Киркенеса.
Встретить здесь русский или британский конвой можно лишь в пьяном бреду. Но мы не жалуемся, поскольку время сейчас очень не спокойное, с какой стороны ни поглядишь. За два месяца наша 11-я флотилия потеряла половину техники: тринадцать U-ботов из двадцати шести списочного состава. И лишь два потоплены англичанами в честном и открытом бою, а одиннадцать сгинули в русских льдах, неизвестно, от чего, причем это были все (!) ушедшие туда. В отличие от британцев, русские непредсказуемы: один черт знает, что они придумали в этот раз! И пока не прояснится, лучше туда не лезть.
Тем более если не вернешься, семью в концлагерь. Где наш добрый «папа» Дениц? Теперь нами командуют черные. Планы в штабах, конечно, составляют наши – не лавочники же и мясники! – но если что случится, угадайте, кто будет отвечать по всей строгости, надежный партийный товарищ или какой-то офицер кригсмарине? Слышал, что нескольких уже разжаловали и послали на фронт, под Сталинград. И еще гестапо допрашивает всех, выясняя, кто был больше дружен с предателем Грау? Кто был дружен с кем-то из экипажа Грау? Кто знает тех, кто был дружен с кем-то из экипажа Грау? А с экипажами других пропавших лодок? А не замечал ли кто чего-нибудь подозрительного? А отчего вы в прошлый раз про это же говорили другое? И без всякого отдыха, как при «папе» было, вернулись живыми, гуляй! Теперь же боекомплект приняли, запасы пополнили, техобслуживание провели – и снова в море, после победы праздновать будете.
Так что миссия глупая и бесполезная, но безопасная (караулить пустое море вблизи своей же базы) была бы самым лучшим вариантом – не до орденов, пересидеть бы! Если б не навязанный нам партайгеноссе. Обязательный довесок, положенный отныне в каждом экипаже, и нам достался. Не орет, не спорит, не отменяет мои приказы, не грозит снять с должности – вообще молчит. Просто ходит с блокнотом, сует нос во все и так же молча записывает. Что нервирует много больше. Когда даже лежа на койке мучительно вспоминаешь, а не сказал или сделал ли ты что-то не то. Потому все на субмарине идет строго по уставу. Люди даже разговаривать боятся не по делу, чтобы не попасть на карандаш. Черт знает, что он там понаписал, про кого и кому после предъявит?
А теперь представьте вот так неделю. В замкнутом пространстве размером чуть больше плацкартного вагона. И все точно по уставу, на все пуговицы, без лишнего слова и жеста. Медленно сходишь с ума. И ждешь: хоть бы что-то случилось!
Дождались. Радио с берега: русские напали на наш конвой у Порсангер-фьорда. Конвой полностью уничтожен, лодка U-703 предположительно потоплена, на связь не выходит. Нам приказ: перехватить русских на отходе. Такой же приказ получила U-403, чья позиция между нами и «семьсот третьей». Задача не кажется трудной – рядом свой берег и базы люфтваффе. Если при атаке конвоя в Атлантике корветы вцепились бы в нас как бульдоги, а один-два могут даже остаться в районе атаки, сутками карауля субмарину, ползущую на глубине тихим трехузловым ходом, пока в отсеках нечем будет дышать, то здесь это не грозит. Простая, почти учебная задача: обнаружил, занял позицию, выстрелил, попал.
Курс вест-норд-вест, семнадцать узлов, с учетом наиболее вероятного пути отхода русских к своим базам. Нам везет: всего через пару часов видим мачты на горизонте. Три корабля, идут встречным. Я думаю, что
