Ведьмины камни - Елизавета Алексеевна Дворецкая

Серая стена облаков разошлась, открыв взору сияющий янтарный светом Асгард. Какой бы конь ее ни принес, Хельга стала для него истинной вестницей жизни. Он кому-то нужен здесь, на земле; она не побоялась явиться сюда, чтобы не дать ему погибнуть, и готова вести его в будущее, где будут долгие годы счастья, где у него будет жена королевского рода, свой дом и новый род. Это было счастье, но Эскиль так мало привык ждать чего-то подобного, что настоящая, живая вера в счастье, впервые проникшая в сердце, показалась ему болью.

– Мы возьмем с собой твоих людей! – добавила Хельга, знавшая, что он неспособен отделить себя от дружины. – Всех, кто пожелает к нам присоединиться. У нас такая просторная земля, в ней места хватит всем.

Сам звук ее голоса наконец помог Эскилю опомниться.

– Это не сон, – сказал он вслух. – Это знак. Если уж Один прислал за мной валькирию… значит, и правда пора сниматься с места.

– Ну наконец-то ты проснулся!

Обрадованная Хельга поцеловала его – таким горячим убедительным поцелуем, какой не мог не обратить все помыслы от неба к земле. Обычно валькирий присылает за воином Один, но эту валькирию за Эскилем прислал Фрейр, уставший ждать исполнения обета. Эскиль принял волю божества, и ему трудно было выпустить из объятий ту, что воплощала в его глазах эту волю.

– Вот что. – Эскиль взял Хельгу за руку. – Сейчас ты пойдешь в дом и посидишь там, чтобы больше никто тебя не видел. Люди у нас обозлены… не хочу, чтобы кто-нибудь успел пустить стрелу – этого потом не поправишь.

* * *

Сидя в знакомой избе, где лишь один светильник горел на столе, Хельга прислушивалась к происходящему снаружи. В темноте, когда все уже разошлись по своим подстилкам, от ворот раздался звук рога. Варяги мигом высыпали наружу – неодетые, но вооруженные. При свете факелов блестели шлемы и топоры – давно ждавшие чего-то такого, варяги приготовились отбивать нападение. Эскиль ждал их, стоя на стене над воротами, там, где всем было его хорошо видно и слышно.

– Ингвар? – звучали со всех сторон тревожные выкрики. – Эйрик?

– Слушайте меня, парни! – Эскиль поднял руки. – Мы ждали знака, и мы его дождались. Всеотец прислал за нами валькирию. Она прискакала по воздушной тропе на коне бури, принесла нам весть. Ворота Валгаллы раскрыты для нас. Всякий, кто желает немедленно увидеться с Одином, увидится с ним уже на рассвете. Для этого нужно всего лишь оставаться здесь. Есть другой путь. Те, кто пойдет вместе со мной на восток, будут приняты Эйриком. Я намерен принести ему клятву и стать его человеком. В Миклагард оттуда не попасть, зато через эти земли пролегает путь в Багдад – там, говорят, золота не меньше. Если со мной придет достаточно много людей, мы выступим вместе с ним на Ингвара и отомстим ему за наши обиды под стягом другого человека королевского рода.

– И все равно окажемся в Валгалле! – выкрикнули снизу.

– Рано или поздно мы этого не минуем – я не собираюсь жить вечно, – ответил Эскиль. – Эйрик – не Роман цесарь, по семь сотен золотых на брата он не обещает, но в его владениях можно разбогатеть, завести хозяйство и оставить тех, кто будет помнить саги о вас. У меня нет выбора – мой обет Фрейру направляет меня туда. Я не брошу вас, не предложив этот выбор вам. Кто со мной?

В ответ раздались голоса – сначала немногочисленные, но потом, по мере того как варяги полностью осознали выбор, они усилились.

Хельга огляделась: за те два месяца, что ее здесь не было, изба стала совсем другой. От Несвета с Твореной, прежних хозяев, не осталось и духу; даже пахло здесь теперь как-то по-другому. Видно было, что здесь живут человек десять мужчин, наладив какой-то свой порядок, но сказывалось и отсутствие женской руки, и общая убежденность, что эта жизнь может кончиться когда угодно. В углу возле объедков копошились мыши.

Через оконце доносился гул спорящих голосов.

– Парни, надо идти к Ингвару! Если уж мы не можем здесь оставаться, лучше идти к старому конунгу, чем к новому! Ингвару мы нужны, он ждет нас, а Эйрик просто нас перебьет, без разговоров!

– Я не пойду отсюда никуда! Не тронусь с этого места! Ингвар, Эйрик – пусть они все идут к Хель в задницу! Если я нужен Одину – пусть Один придет и возьмет меня, но я не позволю мной вертеть, как веретеном!

Но продолжался спор недолго; вскоре голоса приблизились, под навесом раздались шаги, вошел Эскиль с телохранителями.

– Сова, Берег и Бешеный с нами не идут, – сказал он Хельге. – Сова собрался назад к Ингвару, на запад, а Берег и Бешеный предпочитают дождаться Одина. Но я больше не намерен на них тратить время. Собираемся.

Взошла луна, когда три десятка лодок отошли от причала Видимиря и тронулись по Ольховке к Песи, на северо-восток. Хельга сидела на корме возле Эскиля, завернутая в его плащ от ночного ветра. При свете луны ей были видны черные очерки лодок позади, на берегу близ озерных ворот городца горели несколько факелов. Вот факел поднялся и замахал в темноте – кто-то прощался с ними. Кто-то, кого они никогда уже не увидят.

Всю ночь варяги усердно налегали на весла, и до рассвета вереница лодок вышла к Песи. Здесь задержались, чтобы забрать людей из дозорного стана и найти в зарослях братьев Хельги. Как ни была она утомлена и обеспокоена, ей доставило удовольствие изумление на их лицах, когда она вывела их к реке и показала десятки лодок, где сидели не менее трех сотен варягов.

– Вот моя добыча! Я взяла их всех в плен и теперь хочу поскорее доставить к дяде.

За спиной Хельги стоял кто-то весьма рослый, и Хедин легко его узнал.

– Опять ты! – недружелюбно бросил он.

– Да, где ни покажусь, нигде мне не рады! – непринужденно ответил Эскиль.

– Подай ему руку, Хедин! – попросила Хельга. – Он будет твоим родичем, и лучше вам с самого начала с этим примириться.

– Родичем? Ты уверена?

– Хедин, ты злился на него за то, что он пытался меня похитить. Теперь я его похитила. И мне это удалось! Уже почти! Пожми ему руку, и тронемся поскорее дальше, – потребовала изнывающая от нетерпения Хельга. – Нам надо отойти от этого устья хотя бы на роздых, а потом устроим привал. Там еще поболтаете.

Они стояли у воды, возле лодок, предрассветный мрак мешался с густым туманом. Из лодок смотрели сотни варягов, телохранители Эскиля стояли от него по бокам, у Хедина за спиной были двое братьев. Пока Хельга говорила, Хедин и Эскиль держали руки на поясах. Потом Эскиль с небрежным видом подневольной уступки выставил правую руку перед собой, тыльной стороной к Хедину. Тот внимательно оглядел и Эскиля, и эту руку, будто ничего подобного никогда не видел, потом поднес к ней свою – таким же образом, тыльной стороной к будущему родичу.

– Ну! – Хельга топнула ногой.

Их ладони наконец сошлись, кисти сжали одна другую – на одинаковой высоте, чтобы никто не признал себя более слабым. Некоторое время они мягко давили – каждый надеялся перевернуть руку соперника вниз – потом расслабились. Хельга выдохнула с облегчением и замахала руками:

– А теперь по лодкам! Парни, навались на весла!

Глава 4

Теперь дружина Хельги двигалась вниз по Мерянской реке и за день преодолевала расстояние вдвое большее. Хедин с братьями были уверены, что Эйрик со своим войском уже тронулся вслед за ними на запад, а значит, встречи с ним можно ожидать в любой день. И Хельгу, и Эскиля тревожили мысли об этой скорой встрече, хотя Эскиль скрывал тревогу за безразличием, а Хельга – за веселостью. Вот-вот ей придется предъявить свою «добычу» сначала дяде, а потом и прочим родичам. Эскиль не мог похвалиться ни законным знатным происхождением, ни богатством – если не считать трех сотен дружины, что сейчас было для владык Мерямаа самым ценным сокровищем. То, как приняли Эскиля Хедин и братья, больших надежд не внушало, но Хельга понимала: у них есть причины ему не доверять, и если бы не опасность