Башни полуночи - Роберт Джордан

– Это немного, – сказал третий. – Но наши мечи тоже ваши. Возможно, мы выглядим так, будто стали мягче, но мы можем сражаться. Мы будем сражаться.

– Мне не нужно то, что вы привезли, – сердито ответил Лан. – Я…

– Пока ты не сказал лишнего, старый друг, – сказал Андер, положив ладонь на плечо Лану, – наверное, тебе стоит на это взглянуть.

Он кивнул в сторону.

Лан нахмурился, услышав громыхание. Он вышел из-за деревьев и взглянул на дорогу, ведущую к лагерю. Приближались две дюжины повозок, каждая была доверху нагружена припасами: оружием, мешками с зерном, палатками. Лан широко раскрыл глаза. Вереницей шла добрая дюжина боевых коней, а сильные волы тянули повозки. Возницы и слуги шли рядом.

– Когда они упомянули, что продали всё что могли и купили припасы, – заметил Андер, – они сказали всё как есть.

– Но со всем этим мы никак не сможем двигаться незаметно! – воскликнул Лан.

Андер пожал плечами.

Лан сделал глубокий вдох. «Ну, хорошо». Он разберётся и с этим.

– Похоже, что двигаться незаметно нам всё равно не удастся. Впредь мы будем выдавать себя за караван, везущий в Шайнар припасы.

– Но…

– Поклянитесь, – сказал Лан, поворачиваясь к людям. – Все поклянитесь, что не раскроете, кто я такой, и не известите тех, кто, возможно, меня ищет. Клянитесь.

Назар выглядел так, словно собирался спорить, но суровый взгляд Лана его остановил. И один за другим они поклялись.

И где прежде было пятеро, стало несколько десятков, но на этом всё кончится.

Глава 24

Выстоять

 – Покой и постельный режим, – объявила Мелфани, отрывая ухо от деревянной трубки, приставленной к грудной клетке Илэйн. Акушерка была низенькой, круглощёкой женщиной. Сегодня, словно бросая вызов вечно хмурому небу, она повязала волосы полупрозрачным небесно-голубым шарфом и надела изящное, прекрасно с ним гармонирующее белое платье.

– Что? – переспросила Илэйн.

– На неделю, – добавила Мелфани, пригрозив Илэйн толстым пальцем. – И эту неделю вы не должны вставать с постели.

Ошеломлённая Илэйн моргнула, даже слабость на мгновение куда-то исчезла. А Мелфани, назначив Илэйн это невероятное наказание, весело улыбалась. Покой и постельный режим? На целую неделю?!

Бергитте стояла в дверях, а Мэт находился в соседней комнате. Он вышел на время обследования, но всё остальное время торчал рядом с Илэйн, оберегая её почти так же, как Бергитте. Но по их разговорам невозможно было представить, что эти двое о ней заботятся – они сыпали проклятиями, словно пытаясь перещеголять один другого. Илэйн даже услышала несколько новеньких. Кто б знал, что многоножки занимаются подобными вещами?

Насколько могла судить Мелфани, с детьми было всё в порядке. Это было важнее всего.

– Постельный режим, естественно, исключается, – сказала Илэйн. – Мне ещё слишком многое предстоит сделать.

– Хорошо, занимайтесь делами, но не вставая с постели, – согласилась Мелфани, приятным, но совершенно непреклонным голосом. – Ваше тело и ваш ребенок пережили большое потрясение. Им необходимо время для восстановления. Я буду навещать вас, чтобы убедиться, что вы соблюдаете строгую диету.

– Но….

– Я не желаю слышать никаких оправданий, – прервала её в ответ Мелфани.

– Я – королева, – раздражённо произнесла Илэйн.

– А я – королевская акушерка, – по-прежнему спокойно ответила Мелфани. – И если я посчитаю, что вашему здоровью или здоровью вашего ребенка что-то угрожает, в этом дворце не найдётся ни одного солдата или слуги, кто откажет мне в помощи, – она посмотрела в глаза Илэйн. – Хотите в этом убедиться, Ваше Величество?

Илэйн поёжилась, представив своих гвардейцев, запрещающих ей выходить из покоев. Или, что ещё хуже, связывающих её, чтобы она не сбежала. Она взглянула на Бергитте, но получила в ответ только удовлетворённый кивок.

Казалось, этот жест говорил: «Это – меньшее из того, что ты заслуживаешь».

Илэйн разочарованно откинулась на спинку кровати. Это была массивная конструкция на четырёх столбах с красно-белым балдахином. Комната была богато украшена сверкающими изделиями из хрусталя и рубинов. Какая красивая из неё получилась позолоченная тюрьма! Свет! Так не честно!

Илэйн завязала ворот ночной рубашки.

– Вижу, вы не собираетесь проверять мои слова, – сказала Мелфани, поднимаясь с края кровати. – Весьма мудро, – она взглянула на Бергитте. – Я разрешу вам встретиться с Капитан-Генералом, чтобы обсудить вечерние события. Но не более чем на полчаса, имейте в виду. Я не позволю вам переутомляться!

– Но…

Мелфани вновь погрозила ей пальцем:

– Полчаса, Ваше Величество. Вы женщина, а не ломовая лошадь. Вам нужен отдых и уход, – она повернулась к Бергитте. – Не расстраивайте её чрезмерно.

– Даже и не думала, – отозвалась Бергитте. Её гнев наконец-то начал стихать, сменяясь весельем. Несносная женщина.

Мелфани вышла из покоев. Бергитте осталась на прежнем месте, разглядывая Илэйн прищуренными глазами. В ней, просачиваясь через узы, всё ещё кипело некоторое недовольство. Они довольно долго рассматривали друг друга.

– Что нам делать с тобой, Илэйн Траканд? – наконец осведомилась Бергитте.

– Запереть меня в спальне, разумеется, – огрызнулась Илэйн.

– Неплохое решение.

– И вы станете держать меня тут постоянно? – спросила Илэйн. – Совсем как Гельфину из сказки, на тысячу лет запертую в заброшенной башне?

Бергитте вздохнула.

– Нет, но месяцев шесть весьма поспособствовали бы моему спокойствию.

– У нас нет на это времени, – ответила Илэйн. – У нас нет времени на многое, особенно сейчас. Придётся рискнуть.

– Рискнуть – это позволить королеве Андора в одиночку столкнуться лицом к лицу с толпой Чёрных Айя? Ты как опьянённый кровью идиот на поле боя, бегущий впереди своих товарищей, ищущий смерти без прикрывающего спину напарника!

Илэйн моргнула, почувствовав гнев, переполнявший её Стража.

– Разве ты не доверяешь мне, Илэйн? – спросила Бергитте. – Не знаешь, как от меня избавиться?

– Что? Нет! Конечно же я тебе доверяю.

– Тогда почему не позволяешь помогать тебе? Меня не должно здесь быть. И никакой другой цели, кроме той, что диктуют сложившиеся обстоятельства, у меня нет. Ты сделала меня своим Стражем, но не позволяешь мне себя защищать! Как я могу быть твоим телохранителем, если ты не предупреждаешь меня, когда лезешь туда, где опасно?

Илэйн захотелось зарыться под одеяло, чтобы спрятаться от этих глаз. Почему же Бергитте так больно? Ведь ранили только Илэйн!