Как притвориться идеальным мужчиной - Александра Арсентьева

Приехали к Сержу 22 апреля в 13.30 ч. Джули и ее родители были там с 12.00, хотя Серж приглашал к 14.00 ч.

— Странные они какие-то! — заметила Деметра.

— К нам всегда опаздывают, а к нему бегут быстрее ветра. Ну, да бог с ними!

Поели 3 салата (Джули делала с мамой) вкуса «не очень, но есть можно», выпили коньяк. Ели шашлыки. Фотались. Деметра, в-основном, с Дружком (наверно, мама Сержа так щенка назвала) и со всякими тележками, батареей и прочим. Мама купила Сержу «Хонду» в кредит. С ней (темно-лиловая) все тоже нафотались 100 раз. Она впереди была разбита, стоила —. Все сказали, что дешево, а Деметре показалось, что для такого аварийного вида не очень.

Деметра лежала на диване и смотрела на приставания Сержа к Джули и предложила ему:

— Ты одну ногу сюда закинь, а вторую — сюда. Ну, и начнете (она имела в виду секс).

Он здорово напрягся, ответил, что он не понял, что Деметра имела в виду («Врет! Все он понял!» — решила для себя Деметра) и сказал, что она тоже захочет и будет завидовать.

— Да нет. Я присоединюсь тогда.

Декьярро дома ей прочитал лекцию, что вести себя она не умеет.

— Умеешь ты! На моем дне рождении собирался предложить мне секс на столе!

— Не собирался я, — попытался он робко найти путь к отступлению.

— Собирался, ты меня не переспоришь, как бы ты не старался! — ответила Деметра голосом, не допускающим возражений.

— У Сержа, наверно, не стоит, вот он и боится таких шуток. Мама моя еще вчера высказала предположение, что у него никогда не стояло, и поэтому-то, от него жена и ушла. Возможно. А то с причиной развода как-то не ясно. Не говорит, почему разошлись.

— А ты, конечно, спрашивала об этом лично у него.

— Почему бы и нет?

— Мне не нравится, дорогая моя, что ты разговариваешь на щекотливые темы с посторонними мужчинами. Серж может это истолковать так, что решит, будто ты им интересуешься.

— Любимый мой зануда, только лишь ты все способен истолковать именно в эту сторону, а всем остальным не кажется абсолютно ничего подобного!

— Ты так думаешь? С чего же тогда любой мужчина, оказывающийся рядом с тобой, либо делает тебе сразу предложение, невзирая на присутствие мужа, либо приглашает тебя на свидание?

— Не преувеличивай, любовь моя. Их всего лишь несколько: Джо, Дарио, Карло, Майкл Мехмет и… и ты.

— Ты полагаешь, этого недостаточно? Замечательно! Первый, разумеется, этот смазливый, молоденький щенок! Второй — неограненный алмаз Дарио… И почему меня это не удивляет? Даже Карло есть в этом списке! Странно, что ты забыла упомянуть Алекса с учебы, Сандро, мастера татуажа и твою первую, ненаглядную любовь и страсть — Серджо!

— Ты замолчишь, наконец, милый мой? Я уже начала сердиться!

— Ты?! Сердиться?! На меня?! Да за что же?! Да быть этого не может! Я-то у тебя на почетном месте — аж в самом хвосте!

— Объясняю популярно: Серджо нет в этом списке именно потому, что я его ненавижу.

— Я думал, мне это показалось.

— Почему же?

— Ну, просто это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

— Тем не менее, это так и есть.

— Выходит, Джо ты любишь больше всех? — он затаил дыхание.

Деметра улыбнулась, замечая его страх.

— Да, я люблю его! Люблю, как лучшего друга. Он очень хороший парень.

— Угу. Не парень, а золото! — Декьярро отвернулся против своей воли.

— Как же я тебя люблю!

— Так сильно любишь, что упомянула обо мне лишь в самом конце? — Декьярро надулся.

— Я всегда оставляю самое вкусное на десерт, — сексуально улыбнулась жена.

— Зачем ты меня дразнишь? — спросил Декьярро, слегка дергаясь.

— А ты как считаешь, зачем это делает женщина, твоя жена?

— Боюсь даже представить…

— Секса хочу.

Декьярро уже весь дрожал от желания. Но не мог же он признаться в этом открыто. Он боялся, что не столь сексуален для нее, как она для него. И еще больше он боялся услышать и узнать об этом от нее.

— Почему это вдруг?

— Почему вдруг? Мы с тобой муж и жена, я тебя люблю, ты меня любишь… Что нам мешает? Стоп! Поняла! Нам, нет, тебе, мешают твои комплексы.

— Нет у меня комплексов.

— Есть. Ты считаешь, что недостаточно красив, недостаточно сексуален, плохой любовник…

— Это ты так считаешь! — перебил он ее возмущенно.

Она ведь в самую точку попала.

— Нет, ты. Я, напротив, считаю, что ты очень красив, особенно тогда, когда меня ревнуешь, ведь в этот самый момент ты невольно, а, значит, наиболее искренне признаешься мне в любви. А что касается того, что ты не очень хороший любовник — это твои домыслы. Ты считаешь, что я притворяюсь, когда начинаю стонать во время секса? — она серьезно посмотрела ему в глаза.

— Ты считаешь, что женщине можно задавать этот вопрос мужчине? — он тщательно старался скрыть свое желание и небывалое смущение.

— Почему бы и нет?

— Но Деми — кошечка, я…

— Я не стесняюсь своих чувств. Я люблю тебя. И мне нравится заниматься с тобой любовью. Я не считаю зазорным стонать в постели. Или ты стесняешься того, что я люблю секс? Секс с тобой, между прочим.

— Нет, я… — хрипло ответил он, поневоле обнимая ее за талию.

— А мне казалось, что тебе нравятся мои стоны в постели, — осторожно сказала она.

Тут уж он не выдержал и стал быстро и дерзко раздевать ее.

— Да мне все в тебе нравится! И это тоже… сводит меня с ума! И я не думаю, что ты притворяешься в постели. Господи, боже, ты и притворяться-то не умеешь! К сожалению? К счастью? Бог только знает! И я все делаю ради тебя, помнишь? И даже забочусь о безопасном сексе, считаю твои дни… Ну, кроме того случая, когда родилась наша дочь. Но ты ведь меня простила?

— Конечно, — Деметра рассмеялась от тона его голоса.

— Ты так стонала, что у меня… крышу снесло! У меня не было другого выхода тогда… — он смутился, осознав, какую произнес двусмысленность.

— Угу. Но хотя бы вход был! — усмехнулась Деметра.

— Меня страшно возбуждает твое… подобное поведение в постели! Вот почему я потерял контроль над собой!

— Причем, это случилось даже дважды! Но это неважно.

— Ты винишь меня… до сих пор, — ужаснулся Декьярро.

— На самом деле, любимый я тебя обвиняю только в одном — в твоей безумной привлекательности! — жарко шепнула ему это на ухо Деметра.

— Ты симпатичный, красивый, милый, добрый, вежливый, тактичный, образованный… Продолжать?

— Думаю, не стоит, — ответил он хрипло.

И они занялись сексом.

Через несколько лет Деметра научила мужа главному: расслабляться в постели. До встречи с ней он совершенно этого не умел: ни в обычной жизни, ни в интимной. Деметра со смехом ласкала его попу, целовала и кусала уши, шептала ему комплименты… И при этом он медленно, но верно избавлялась от своего главного комплекса — своей стеснительности. Полностью она так и не смогла измениться. Но Декьярро страшно боялся и этого чудесного преображения: ему казалось, что теперь она точно его бросит. Начнет свободно общаться с мужчинами и быстро найдет ему достойную замену. И он стал вести себя так же примитивно, как другие мужчины. Разговаривать интеллигентно, с тонкими намеками он совершенно разучился.

Однажды Деметра встретила во дворе своего бывшего одноклассника Андрэ. Она гуляла с дочерью. Пока младшая дочка (на тот момент ей было 7 лет) играла в песочнице, Андрэ подошел к ней и спросил:

— Как дела, Деметра?

— Нормально.

— Это твоя дочка?

— Да.

— Как зовут?

— Офелия. Если бы был сын — назвала бы Андрэ. Был бы твой тезка.

Андрэ на полном серьезе обратился к Офелии, тронув ее за плечо:

— Расти маленькой принцессой. Не будь такой идиоткой, как я — не начинай курить, пить и не проморгай свое счастье!

Почему-то Деметра мгновенно поняла, что он имел в виду: то, что он в нее влюблен и вовремя не понял своего счастья. Но она не заметила Декьярро, который стоял совсем близко и все слышал. И тоже, разумеется, все понял. Ничего он не знал из их прошлого: ни того, что они сидели за одной партой, ни того, что она исправляла ошибки в его тетради, а он потом пожаловался на нее учительнице и их рассадили. Но главное-то он четко вычислил: то, что он по уши влюблен в нее и жалеет о том, что они не вместе.

Декьярро решил для себя, что стоит немного с ней поссориться. Хотя бы на некоторое время. А то что-то она слишком красива. Ему это надоело. Надоело начинать день с ревности и ею же заканчивать. Так даже в кино не бывает.

И вечером, когда она пришла с прогулки с Офелией и уложила дочь спать, Декьярро решил, что момент истины наступил.

— И много пьет этот парень?

— Какой? — не отрываясь от своего личного дневника, спросила жена.

— Не делай из меня идиота! — строго попросил он ее.

— Красивый парень. У тебя нет сына, но если бы был, ты бы назвала его непременно в его честь!