Сумма теологии. Том III - Фома Аквинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возражение 2. Далее, сын подобен своему отцу в том, что он получает от него. Но если бы семя, из которого произведено нечто, само было бы произведено из избыточной пищи, то человек ничего бы не получал от своего деда и других предков, в которых эта пища никогда не существовала. Поэтому человек был бы похож на деда или других предков не более чем на любого постороннего человека.
Возражение 3. Далее, пищей родителя иногда является плоть коров, свиней и т. п. Если бы, таким образом, семя производилось из избыточной пищи, то рожденный от такого семени человек состоял бы скорее в родстве с коровой и свиньей, чем с отцом и другими родичами.
Возражение 4. Кроме того, Августин говорит, что мы были в Адаме «не только по семенному началу, но также и по самой телесной субстанции»[759]. Но если бы семя производилось из избыточной пищи, то дело бы обстояло иначе. Следовательно, семя не производится таким образом.
Этому противоречат многочисленные доказательства, приведенные Философом в пользу того, что семя производится из избыточной пищи[760].
Отвечаю: решение этого вопроса некоторым образом следует из вышеприведенных заключений (1; 118, 1). В самом деле, если человеческая природа обладает способностью сообщать свою форму инородной материи не только в ком-то другом, но также и в собственном субъекте, то очевидно, что пища, которая изначально является неподобной, затем становится подобной благодаря сообщаемой ей форме. Далее, согласно порядку природы вещь возводится от потенциальности к актуальности постепенно, в связи с чем мы видим, что произведенные вещи вначале несовершенны, а со временем совершенствуются. Но ясно, что общее так относится к свойственному и определенному, как несовершенное к совершенному, по каковой причине при порождении животного сперва возникает животное [как таковое], а уже затем человек или лошадь. Точно так же и пища сначала обретает некоторое общее всем частям тела устроение, которое впоследствии определяется к той или иной конкретной части.
Далее, представляется невозможным, чтобы семя было своего рода раствором, который впоследствии преобразовывался бы в субстанцию членов. Ведь если бы такой раствор не сохранял природу того члена, от которого он был получен, то он бы более не обладал и природой родителя, что означало бы начало процесса разрушения и, как следствие, утрату способности преобразовывать нечто в подобие этой природы. А если бы он сохранял природу члена, от которого он был получен, то тогда, будучи ограниченным некоторой частью тела, он не имел бы способности [инициировать] движение в сторону [производства] целой природы, но – только природы этой части. Если же кто-либо скажет, что раствор происходит от всех частей тела, и что он сохраняет природу каждой части, то в таком случае получится так, что семя – это как бы маленькое актуальное животное, и порождение животного животным – как бы некое простое деление, что-то вроде происхождения грязи от грязи или нечто, подобное тому, что мы наблюдаем на примере животных, которые, будучи разрезаны пополам, продолжают жить, каковое мнение совершенно неприемлемо.
Поэтому остается предположить, что семя не является тем, что отделено от некогда актуально целого, но что оно само, пожалуй, является целым, хотя и в возможности, и обладает силой, полученной из души родителя, достаточной для производства целого тела, о чем уже было сказано (1; 118, 1). Но находящееся в состоянии возможности по отношению к целому – это то, что производится из пищи перед тем, как быть преобразованным в субстанцию членов. Вот как раз из этого и образуется семя. И поскольку преобразуемое питательной способностью используется в качестве семени способностью производящей, то именно в этом смысле о первой и говорится как об обслуживающей вторую. Признаком этого служит, согласно Философу, то обстоятельство, что крупные животные, которым требуется много пищи, обладают небольшим по сравнению с размером их тела и [относительно] редко производимым семенем; нечто подобное и в силу тех же причин мы можем наблюдать и у тучных людей.
Ответ на возражение 1. Порождение животных и растений происходит из субстанции родителя постольку, поскольку семя получает свою способность к воспроизводству формы родителя и поскольку оно находится в состоянии возможности по отношению к субстанции.
Ответ на возражение 2. Рожденный подобен родителю не благодаря материи, а благодаря форме действователя, который производит себе подобное. Поэтому для того, чтобы человек был подобен своему деду, нет никакой нужды в том, чтобы ему каким-либо образом была передана телесная семенная материя деда; вполне достаточно, чтобы в отцовском семени присутствовала сила, полученная им из души деда.
Из вышесказанного очевиден ответ на возражение 3.
Ведь родство связано не с материей, а с образованием форм.
Ответ на возражение 4. Эти слова Августина должно понимать не так, что будто бы семенная сила или телесная субстанция, из которой формируется тот или иной индивид, актуально существовали в Адаме, но так, что та и другая были в Адаме как в своем начале. Ведь даже та получаемая от матери телесная материя, которую он называет телесной субстанцией, изначально была получена из Адама; и то же самое можно сказать и об активной семенной силе отца, которая является непосредственным семенным началом [порождения] этого вот конкретного человека.
А вот о Христе следует говорить как о бывшем в Адаме только по «телесной субстанции», но не по «семенному началу». В самом деле, материя, которой снабдила Его Матерь-Дева и из которой было сформировано Его тело, была получена из Адама, в то время как активное начало не было получено из Адама, поскольку Его тело было сформировано не благодаря семенным силам человека, но – действием Святого Духа. Ибо именно такое рождение подобало Тому, Кто есть возвышеннейший и блаженнейший Господь вовеки веков. Аминь.
Комментарии
1
DeCoel. Hier. XI.2.
2
Phys. VIII. 6.
3
DeTrin.VI.6.
4
De Animal, 4.
5
DeTrin.X,7.
6
DeEccl. Dogm. XVI, XVII.
7
De Civ. Dei XIX, 3.
8
De Div Nom. V, 2.
9
Metaph. VIII, 6.
10
Gen. ad Lit. VII, 7–9 .
11
De Div. Nom.V, 4.
12
De Div. Nom.V, 5.
13
В каноническом переводе: «Случайно мы рождены».
14
De Anima 1,1.
15
De Div. Nom. IV, 2.
16
Metaph. IX, 4. (Различия, разделяющие род, противоположны друг другу, а «противоположность есть законченное различие»). Порфирий (во «Введении к «Категориям» Аристотеля», III) называет этот законченный различающий признак «видообразующим» и говорит о нем так: «Дело в том, что одни из различающих признаков вносят в вещь изменения, другие – делают ее другою. Так вот те, которые делают ее другою, получили название создающих виды, а те, которые вносят изменения, – просто различающих признаков. Различающий признак разумности, присоединившийся к животному, образовал другую вещь, а различающий признак движения создал только некоторое изменение по сравнению с той же вещью, которая покоится, так что один из этих признаков создал другую вещь, другой – внес только изменение. На основе различающих признаков, создающих другие вещи, получаются разнообразные деления родов на виды и устанавливаются определения, состоящие из рода и подобных признаков, а на основе различающих признаков, вносящих только изменения, получаются лишь различные своеобразия и изменения вещи, оказывающейся в том или в другом состоянии».
17
De Div. Nom. VII, 2.
18
Ibid. Ср.: «И души наделены осмысленностью… но по причине частичности и разнообразной изменчивости, они остаются ниже объединенных умов, однако же благодаря способности собирать многое воедино – в той мере, в какой это душам свойственно и возможно, –они удостаиваются равноангельских разумений».
19
Peri Archon 1,8. По этому поводу Иероним (в письме к Авиту) замечает: «В конце первой книги он (Ориген) очень пространно рассуждал о том, что ангел, душа или демон, – которые, по его мнению, имеют одну природу но различную волю, – за великое нерадение и неразумие могут сделаться скотами и вместо перенесения мук пламени огненного могут скорее пожелать сделаться неразумными животными, жить в водах и морях и принять тело того или другого скота…». Сам Ориген рассматривал все это как игру ума и всячески подчеркивал, что не является сторонником подобных измышлений, хотя и допускает их как вероятные.