Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Русская классическая проза » За правое дело (Книга 1) - Василий Гроссман

За правое дело (Книга 1) - Василий Гроссман

Читать онлайн За правое дело (Книга 1) - Василий Гроссман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 130 131 132 133 134 135 136 137 138 ... 177
Перейти на страницу:

А полуторки с авиационными бомбами шли одна за другой, пыля колесами, транспорт двухсоток переправлялся на заволжские аэродромы.

Один из водителей, озорно вскрикнув, дал газ. Машина» тяжело оседая под страшным грузом, съехала с помоста и пошла к берегу, подскакивая и стуча рессорами Регулировщики побежали ей наперерез, крича:

— Стой, назад!

Первым добежал к грузовику высокий регулировщик; он замахнулся прикладом на радиатор, водитель объяснял что-то, показывая на задние скаты, размахивал руками.

Подбежали ещё два регулировщика, и все они сразу зашумели. Казалось, шуму этому не будет конца, но шофер вынул из кармана железную банку, и регулировщики, обрывая куски газетки, полезли в банку за табаком и закурили. Машину отвели к самой воде, чтобы она не мешала встречному транспорту, который придёт с баржей с левого берега. Шофёр лёг на камни в тень.

— Первым пойдёшь, — сказал:и регулировщики и затянулись.

На берег въехал чёрный новенький «пикап», возле шофёра сидел подполковник с худым лицом и такими сердитыми и холодными глазами, что регулировщики только вздох — нули и не стали придираться.

В кузове на скамеечке сидел майор, куривший «готовую» — папиросу, и лейтенант — красивый мальчик с болезненными глазами, одетый во всё новое, видимо, недавно выпущенный из школы. А рядом сидел начальник в нарядной шинели внакидку, которого солдаты сразу определили как «представителя».

Регулировщики отошли на несколько шагов и услышали, как подполковник сказал: из кабины:

— Наблюдайте за воздухом, товарищи.

Один из регулировщиков насмешливо заметил:

— Вот живут! Папироски курят готовые, чай пьют из термосов!

К самой воде подошёл отряд красноармейцев. Шедшие впереди озирались, ища глазами командира, замедляли-шаги — приказания остановиться не было, лейтенант в эту минуту прикуривал от папироски регулировщика и спрашивал, бомбит ли немец переправу.

— Стой! — закричал издали лейтенант. — Стой!

Красноармейцы опускались на прибрежные камни, складывали мешки, винтовки, скатки шинелей, и сразу над Волгой встал запах потного тела, пропотевшего белья, махорочного дыма, словом, тот особый запах, который бывает у войска, шагающего по той дороге, что кончается на переднем крае.

Каких только лиц не было здесь: худые горожане, не привыкшие к походам; посветлевшие от усталости широкоскулые казахи; сменившие халаты и цветные тюбетейки на гимнастёрки и пилотки узбеки с бархатным взором, полным задумчивой печали; заводские молодые ребята; отцы семейства, колхозники, люди могучего, тяжёлого труда — их жилистые шеи и мышцы, игравшие под мокрыми от пота гимнастёрками, ещё крепче и чеканной выступали, подчёркнутые аскетической тяжестью солдатской жизни; был плечистый и поворотливый солдат, такой румяный и улыбающийся, словно вся тяжесть похода не касалась его, как не касается промасленного жесткого крыла молодого селезня речная вода.

Некоторые сразу же пошли к воде, присев на корточки, черпали котелками, один стал стирать платок, и чёрный клуб грязи пошёл в светлую воду, другой мыл руки и плескал горстью себе на лицо. Иные, сидя, жевали сухари, крутили папиросы. Большинство же легло, кто на бок, кто на спину, и лежало, закрыв глаза, так неподвижно, что можно было их принять за мёртвых, не будь на их лицах выражения усталости.

И лишь один — плечистый, худой, смуглый красноармеец лет сорока с лишним, не сел, не лёг, а остался стоять и долго смотрел на реку. Поверхность воды была совершенно гладкой — она лежала ровной, тяжёлой плитой, и казалось, весь зной неподвижного августовского дня идёт от этого огромного

зеркала, врезавшегося в берег, бархатно-чёрного там, где падала на него тень от песчаного обрыва, аспидного, голубоватого там, где било по нём наотмашь могучее солнце.

Красноармеец долго и пристально оглядывал луговой берег, откуда тащилась баржа, посмотрел вверх по течению, посмотрел вниз, оглянулся на своих товарищей...

Шофёр вышел из «пикапа» и подошёл к лежавшим красноармейцам:

— Откуда вас, ребята, ведут? — спросил он

— То на окопы, то на подсобное посылали, — ответил: боец с тайным намерением расположить к себе шофёра и попросить у него покурить, — так вот идём, солнышко такое, что с ног людей валит. Покурить нету ли, товарищ механик, газетки за тонкое число?

Водитель достал из кармана кисет, свёрнутую газетину и дал красноармейцу закурить.

— Под Сталинград, что ли? — спросил шофёр.

— Кто его знает — куда. Сейчас обратно в Николаевку — там дивизия наша в резерве.

Второй красноармеец, досадовавший на себя, что не догадался попросить у водителя табачку, сказал:

— Вот так маршируем, хуже нет от своей части уйти, горячей пищи не видим. Табаку второй день не получаем, — и, обращаясь к тому, что курил, попросил: Оставь, что ли, покурить.

Едва на баржу были погружены «пикап» с командирами, машины с авиабомбами, несколько колхозных подвод, запряжённых волами, и едва начальник переправы дал команду к погрузке людей, как в небе над Волгой началась необычайная суета. Несколько истребителей барражировало над Волгой и заволжскими песками, наполняя воздух высоким пронзительным гулом моторов. Красноармейцы оглядывались, замедляли шаги, ожидая, не отменят ли приказание о погрузке в связи с начавшейся в воздухе тревогой, но начальник переправы замахал рукой, перехваченной красной перевязью, и закричал:

— Давай! Давай!

Может быть, ему хотелось поскорей отогнать от причала огромную баржу, гружённую тяжким весом двенадцатипудовых авиационных бомб, либо он привык к воздушным налётам и вовсе не придавал им значения.

Людей на барже собралось несколько сотен, все они инстинктивно старались пройти подальше от места, где скопились машины, пробирались к носу и к корме, озирались на решетчатые цилиндрические ящики с бомбами, смотрели на два спасательных круга, висевших на мостике, и, может быть, думали, кто раньше успеет в миг удара схватиться за круг я кинуться в воду.

И правда, нет хуже чувства нового страха — так для людей, привыкших к земле, особенно невыносимым казался страх на воде. Его, видимо, испытывали все — и командиры в машине, и красноармейцы. И должно быть, действительно, вся суть состояла в непривычке к новому страху — ведь тут же матросы баржи ели, подхлёбывая обильный сок, помидоры, мальчишка, меланхолично отвесив губу, следил за поплавком удочки, а пожилая рыжая женщина, сидя возле рулевого, вязала не то чулок, не то варежку.

— Ну как, товарищ лейтенант, самочувствие? — спросил майор, продувая мундштук — Плавать умеете? Спасательный кружок надо?

Вышедший из машины подполковник усмехнулся и оказал, указывая на тесно стоявшие один к другому грузовики с авиабомбами:

— Я думаю, если противник угодит по нашей барже, то лейтенанту больше понадобится парашют, чем спасательный круг.

Он сразу же сделал строгое лицо, чтобы после этой шутки майор не вздумал с ним фамильярничать.

Лейтенант, вопреки правилам душевного поведения людей юного возраста, сказал: с откровенностью:

— Я прямо сознаюсь, жутко. И почему это столько истребителей в воздух поднялось?

— Да, дело ясное, оповестили по радио, идут немецкие бомбардировщики. Как раз застанут на серёдке, — сказал: майор и бережно погладил свой мешок, вспомнив о помидорах, данных ему перед отъездом старухой — квартирной хозяйкой.

А истребители продолжали неистовствовать. Баржа скользила томительно медленно, силы маленького буксира, казалось, вот-вот иссякнут, правый берег отходил дальше и дальше, левый все казался бесконечно далёким, недосягаемым. Красноармейцы напряжённо следили за движением баржи, вглядывались в западную часть неба, откуда должны были прийти немецкие бомбардировщики.

— И чего это их носит, и чего это их носит, — бормотал молодой красноармеец.

— Бахчу стерегут, — отвечал ему пожилой боец, тот, что не присел отдохнуть на берегу, — тут бахча очень богатая, понял?

— Да ну вас, — сказал: молодой, — вам бы смеяться, а ещё человек семейный. Вот потопят нас, тогда вам смеху не будет.

Никто на барже не знал, да и не мог знать, что истребители подняты в воздух, чтобы прикрыть на посадке пассажирский самолёт, вышедший с московского аэродрома.

Красноармейцы на барже вдруг увидели низко идущий над Волгой двухмоторный самолёт. Следом за ним шли истребители; те истребители, что были над Волгой, ринулись вверх, в стороны, прикрывая казавшуюся медленной по сравнению с ними транспортную машину.

— Глянь-ка, глянь-ка, Вавилов, — крикнул молодой парень, указывая на плавно движущийся «дуглас», — кто бы это прилетел?

И второй красноармеец, окинув взором мечущиеся вокруг «Дугласа» истребители, прислушался к ржанию и топоту, свидетельствовавшему, что действительно силы моторов поднятых на воздух машин равны силище табуна в пятнадцать тысяч лошадей, грохоча бегущих по небу, этот второй с лукавой серьёзностью всё понимающего человека ответил:

1 ... 130 131 132 133 134 135 136 137 138 ... 177
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать За правое дело (Книга 1) - Василий Гроссман торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...