Голубая Саламандра - Александр Маслов

- Мастер Мэй не чувствует себя здоровым. Я только вышел от него.

- Тогда я загляну к нему позже.

Когда они вышли к началу центральной аллеи, солнце совсем угасло в плотных слоях туч. Вода в канале стала похожа на остывший свинец. На подстриженных кустах роз кое-где сохли увядающие цветы и острые обелиски высились над ними, как наконечники гигантских копий.

- Покажешь мне место, где брошена диадема? - неожиданно спросил Кор.

- Там глубоко и илистое дно. Ее не найти. Зачем она тебе? - Говорят, вы все равно скоро уйдете, а настоящая вещь из далека много значит.

- Ненастоящая вещь из несбывшихся времен. Да. Пожалуй. Я подарю тебе аттлийские монеты. Они тоже ненастоящие. Если бы не одна случайность, которая свела меня с Андреем, я могла бы дать - дать более полезные и любопытные вещи, - произнеся это Эвис невесело усмехнулась. Ведь если бы было по-другому место Грачева занял Берлз и контейнер с техническим обеспечением, тогда путь от Аттлы до Земли Облаков, в любой конец Аттины длился не более одного дня и многое многое происходило совершенно иначе. Но в том "иначе" не было и Миет-Мет ни Бамбукового города. Она бы могла не узнать о грозных энергиях жрецов Атта, она даже могла не узнать Данэ.

- Мне многое непонятно, - пробормотал Кор. - конечно сейчас я не должен ничего спрашивать. Но когда я приму испытание Тогом. ты объяснишь мне?

- Послезавтра вместе с Нейсом? Я приду обязательно. И может встречу глядящего в совесть вместе с вами.

Они прошли к храму через внутренний двор. Проводив Эвис до дверей, юноша приглашающе вытянул ладонь, и отступил назад, обозначая: дальше позволено следовать только ей одной. Она медлила, будто напоследок желая спросить нечто важное, но так и не обмолвившись последовала в тускло освещенный зал.

Терпеливо ожидавших служителей Сфер собралось человек двенадцать. Будучи знакомой лишь с Хепром и Апи, Эвис определила высокий сан, принадлежность других по отделке длинных мантий и знакам на медальонах. Она остановилась прямо под световым колодцем закрытым голубоватым стеклом, почему-то предпочитая дать разглядеть себя. Повисшая минута молчания казалась крайне долгой и неприятной. Эвис вспомнила, что волосы все еще мокры после купания, а край хитона испачкан глиной, извиняющись улыбнулась и прошествовала дальше к скамье, пустующей для нее, однако садиться не стала: сложив руки, легко изогнулась, выражая почтение.

- Твой спутник не дождался решения, - сказал Хатон. - Его не волнует ответ или у вас разное число посвящения?

- Лишь в редких случаях мы не находим согласия между собой, -уклончива ответила Эвис. Она старалась казаться невозмутимой, но почувствовала, как пылает лицо и не сдержавшись глухо произнесла:

- Что с ним?

- Мы думали, тебе яснее причина его бегства.

- Бегства?!

- Разве ты не знала? Кора он не признал, а потом его видели спешащим со всех ног к дороге в Ану. Странный поступок для человека ожидавшего важных слов!

- В Ану?!… Когда такое случилось?

- На рассвете, когда принято тушить огни зажженные на ночь. Посторонний в ранний час сразу привлекает внимание. Может кто-нибудь ему нанес обиду? У него был повод спешить уйти?

- Не знаю. Вчера не было. - Эвис терялась в догадках; испытывали ее хранители или им действительно было ничего не известно о похождениях Грачева? И все же, что заставило его покинуть Ланатон, даже не найдя минуты предупредить ее?! С момента их разлуки до того, как видел его служитель Второй Сферы, живописующий неожиданные действия гостя, у Грачева было достаточно времени проникнуть в Пирамиду, если он знал где вход. И хронавт вдруг уверилась:

он побывал там. Какая-то значительная причина принудила потом бежать в Ану, еще куда-то, оставив ее в полной неизвестности и рискуя навлечь справедливый гнев всех Домов Сфер.

- Он самого начала не верил, будто вы предоставите необходимые нам знания, - выслушав какое-то нелепое замечание Апи, признала хронавт. - Другое число посвящения? Апи, ты говоришь; дух его, как жесткий вихрящий снега ветер? Нет. Все иначе. Он жил жизнью слишком отличной от моей несколько столетий до моего рождения. Трудно объяснить, еще труднее понять корни той разницы. Тогда существовал более жестокий мир; люди только учились понимать друг - друга, общество было расколоно, многие воззрения оставались противоречивы и незрелы. Он вырос сражаясь с ложью и интригами бесчестных людей. Он верный мой друг и хороший человек, только я не знаю, почему он так поступил, - ответила Эвис, ожидая прямой и разящий вопрос, за которым бы ей пришлось рассказать всю правду о цели ночных хождений Грачева.

- Все же я правильно понял: он лишь твой своевольный помощник. Ты полномочна выслушать без него?

- Ответственность целиком на мне, - быстро согласилась она. - Если. Андрей ушел. нет смысла его дожидаться.

- Похоже, ты тоже перестала верить, что наш ответ способен удовлетворить? - Хепр покинул свое место, шурша жестокими складками одежды, подошел к Эвис и взял ее руку. - Волнуешься больше, чем вчера, хотя умеешь это скрыть.

- Я в нетерпении узнать решение мудрых.

- Мы размышляли ночь. Нашлись даже смельчаки, готовые нарушить традиции. Повторяю: если бы Голубая Саламандра находилась здесь, таких бы насчиталось большинство. Мы должны исправить ошибку Кеорта, а это возможно только с концом сезона дождей.

- То есть не получив диадему вы не откроете ничего?

- Властные над истиной молчат. Неизвестно кто из собравшихся обладает нужным знанием. По закону подобные тайны не могут находиться в одних руках, Но при некоторых обстоятельствах, Хатон укажет того человека - он передаст их вам.

- Какие обстоятельства ты имеешь в виду? - насторожилась Эвис.

- Всем известно, как мы определяем истинность важных решений. - Глаза Хепра сузилась, он повернулся к ложе хранителей. - Вы подтверждаете оговоренное в зале Семи?

- Это твое право, - мрачно произнес Хатон, остальные качнули головами.

- Поскольку мое вчерашнее пророчество значительно повлияло на решение, поскольку мои видения крайне рискованного путешествия в Аттлу стали главной причиной отказа пришедшим, - за все я беру ответственность и желаю принять суд Тога. Пусть рассудит сторожащий Хорв! Если я слеп и своим вмешательством несправедливо изменил судьбы живущих и не рожденных, мысли отвратить беду, наоборот приблизил ее - пусть глядящий в совесть накажет меня! Моя смерть будет означать откровение пришедшим, моя жизнь - молчание Домов, пока не исправится ошибка Кеорта.

- Разве так справедливо?… - Эвис была в замешательстве. Испытание Тогом являлось святейшим таинством аоттов, тем более если к нему обязывало собрание адептов Сфер. Любое неосторожное высказывание могли истолковать как грубое невежество или обиду. Но разве разумно положить на весы степень праведности Хепра вместе с традициями Ланатона против прямых истин, которые ждала хронавт?! Ей стало не по себе от мысли, что судьбу живущих и нерожденных, как выразился Хепр, может решать ледяной взгляд чудовища.