Маска бога - Пэт Ходжилл

Торисен шел последним и остановился рядом с сестрой.

— Ты не можешь вернуться в Заречье, нося это. — Он выпутал из ее волос ивовую корону и отбросил венец в сторону. — В следующий День Середины Лета мерикиты будут ожидать твоего возвращения. Ты, конечно же, не появишься.

Джейм не ответила.

Она думала, что сказать брату не только о мерикитах, но и о странностях, творящихся среди его народа. «Ничего», — решила она, разве только он специально спросит.

Летописцы правы: знание — это сила. И девушке потребуется много и того, и другого, чтобы выжить, — лордан там или нет, пока Торисен продолжает принижать ее до ничтожества словом, и его это вроде устраивает.

Тучи над Киторном еще кипели красным, но облачность уже начала повышаться и рассеиваться. Скоро вернется Тишшу и прогонит завесу прочь, а заодно отнесет Гору Албан на юг. На востоке, над Снежными Пиками, тонкий серп месяца готов был уступить место солнцу.

Торисен вспоминал, как они с сестрой наблюдали за восходом у Водопадов, — два таких незнакомых друг другу, но родных человека, соединившиеся после очень — очень уж — долгой разлуки.

— Будет трудно, — сказал он тогда, — для нас обоих. Но мы постараемся найти выход и справимся. Мы должны.

И это все еще было правдой, и стало ничуть не легче, чем прежде. Он чувствовал, что события опередили его: слишком много вещей случилось слишком быстро и слишком мало из них находилось под его контролем.

— Луна в ущербе, — угрюмо сказал лорд. — Я должен был знать, что Калдан сейчас ответственный за Тентир. Ты знаешь, как пришел к власти наш отец? Его старший брат, лордан Норф, был убит на тренировке в Тентире. У училища свои правила. Если тебя… если с тобой что-то случится там, я даже не смогу потребовать цену крови.

Слова, забирающие предложение назад, чуть не слетели с кончика языка. Разве не безумие думать, что девушка-высокорожденная может стать офицером? В лучшем случае она потерпит неудачу и сделает их обоих объектами для насмешек. В худшем… Но он огласил решение перед лицом старейшего друга и злейшего врага. Отступление — слабость. Он не может себе этого позволить, и сестра знает это, кричит своим безмолвным отказом возразить, когда ей указывают на очевидное. И ее сила пугает его.

«Твой близнец-шанир, твоя темная половина, возвратившаяся уничтожить тебя…»

Нет. Он не станет слушать. Засов задвинут.

Солнце пламенеющим шаром поднялось над горами, на миг ослепив Торисена.

— Луна может уменьшиться, — сказала чернота за спиной, его сестра, — но есть еще и восход первого дня лета. Теплые деньки и новая жизнь. Ты заслужил их, и я тоже. Пусть всякие гады отберут это у нас, если смогут.

Она рассмеялась и свистнула — воспарила чистая нота. И тут же, будто отозвавшись, прилетел ветер. Его крылья вытерли слезящиеся глаза Тори, — или это были чьи-то заботливые бесплотные пальцы?

— Вот наконец и Старик Тишшу. Ну же, братец. Идем домой.