Время жить. Книга первая: Поработители - Виктор Тарнавский

Эта операция – его гордость, его триумф, вершина его мастерства. Одно Великое Небо знает, каких трудов, каких творческих мук, каких озарений потребовала от него эта комбинация! И с каким непревзойденным искусством она была разработана! Лишь он, Оонк, сидя в центре невидимой паутины, следил, как две дюжины задействованных людей, выполняя, на первый взгляд, свои рутинные и повседневные обязанности, на самом деле доставляют – через все кордоны охраны – заряд в режиме ожидания во дворец Совета. Это напоминает ему, Оонку, мозаичное панно, где каждый маленький камешек сам по себе ничего не значит, но вместе эти ничтожные кусочки составляют красочную и многоцветную картину.

Даже жаль, что только ему одному суждено насладиться этой красотой. И ему же – завершить картину, вставив в мозаику последний камешек.

Итак, с Советом Пятнадцати покончено. Затем придет черед других, поменьше – верхушки министерств, провинциальных управлений, Космофлота, Службы Безопасности…

Да, и Службы Безопасности тоже. Они верно служили ему все эти годы, но они уже добились всего, чего желали, — высоких постов, денег, влияния. Они слишком долго соприкасались с Системой, и Система заразила их, как она заражает всех, кого касается, своими болезнями – безответственностью, своекорыстием, страхом…

Они боятся – боятся потерять свои посты, свои привилегии, свои доходы. Они начали бояться совершить ошибку и от того стали бояться действовать. Ему уже поступают донесения с мест о том, как одни высокопоставленные чины СБ потихоньку подворовывают, другие, стремясь получше выглядеть, — не быть, а выглядеть – главный девиз Системы – втихомолку дают в донесениях приукрашенные, а то и откровенно ложные сведения, третьи, в угаре власти, словно какие-нибудь самодуры губернаторы, возомнили себя непогрешимыми и всеведущими и лично творят суд и расправу, плодя подхалимов и затирая способных работников со своим мнением.

Нет, этот зародыш опасной болезни нужно вырвать с корнем. Тем более, что он, Оонк, создавал этот аппарат для сохранения все той же Системы, для игры с подпольщиками, для тайных подковерных схваток в коридорах власти. Он уже выполнил свою задачу. Теперь на повестке дня новые цели, а для их достижения нужны новые люди.

И еще. Для них, для сегодняшней верхушки СБ, он, Оонк, только начальник, руководитель, босс. Для будущих первых лиц СБ, как и для всей державы, он должен стать отцом, правителем, вождем! Да, вождем! Вождем Нации, именно такой титул он будет носить после победы. Вообще-то, "Спаситель Нации" лучше соответствовало бы положению вещей, но этот титул уже использован Тинкоу и вызывает нежелательные ассоциации.

Да, Вождь Нации – это наилучший вариант. Президент? Да никто и не знает, что это такое. Что-то невообразимо древнее, с времен, предшествующих Единению. К тому же, в старых книгах написано, будто бы президент избирался народом (странно, как это чернь может выбирать повелителя, тут наверняка какая-то ошибка). А в другом источнике ему попалось выражение "пожизненный президент" (тоже странно; получается, есть еще и непожизненные президенты, так это еще большая бессмыслица). Нет, президент решительно не подходит.

Конечно, можно было бы и объявить себя Императором. Но не стоит возбуждать лишние эмоции по поводу узурпации престола. Да и сам престол – не бог весть, какая награда. Все дело портит этот идиотический культ Императора. Все эти портреты, которые не висят разве что в общественных уборных, идиотские публичные восхваления Императорских речей и указов на многочасовых собраниях, дурацкие торжественные клятвы и обещания по любому поводу, маразматические ежегодные кампании по перевыполнению и созданию чего-то там "в подарок Императору"… Все это уже надоело до смерти, и служит только инструментом отбора или тупых болванов, которые воспринимают этот бред всерьез, или циников и демагогов, которые все равно не пригодны для нормальной работы.

Нет уж, хватит! Император исчезнет – на вершине должен быть только один, там нет места двоим, даже если второй не имеет ни малейшей власти и служит только символом. Вместе с ним исчезнет и окружающий его идиотизм, и это будет первым вкладом в его, Оонка, будущую популярность.

Да-да, именно популярность. Конечно, на первый взгляд это звучит смешно. Он, Оонк, ищет популярности у толпы! Тем не менее, это так. Для того дела, что он задумал, ему нужна всенародная популярность, да и нельзя править на одном только страхе, что с руки недоброй памяти Тинкоу стал почти что единственным механизмом государственного управления в Империи.

Так то же был Тинкоу! Он безжалостно вычистил всю Империю, вырезав с мясом всю гниль и не убоявшись ни крови, ни гноя. Сегодня масштаб репрессий при Тинкоу сильно преувеличивается, но он все-таки положил шестнадцать миллионов человек, когда подавлял Великое Восстание, еще шесть, когда восстанавливал разрушенное, и никак не меньше тридцати миллионов, чтобы поддержать тот страх, на который он только и мог опереться.

Да, он стал великим диктатором, вся держава застыла в страхе, все боялись не то что вякнуть, а даже шелохнуться, но что это дало самому Тинкоу? Уже к восьмидесяти годам он превратился в выживающего из ума трясущегося старца, больного манией преследования из-за вечной боязни заговоров, и продолжающего убивать направо и налево – убивать из-за своей болезненной подозрительности, убивать, чтобы поддержать страх, убивать просто по привычке, убивать только потому, что не мог, да и не хотел остановить ту безумную карусель смерти, которую сам же и раскрутил!

И что могли сделать на этом фоне его жалкие последователи? Они помнили о нем, они тоже хотели править на страхе, но они сами боялись этого страха, и у них ничего не выходило. Но даже тень чужого страха опьяняет и манит. Хотя уже почти триста лет – два века – прошло после смерти Тинкоу, и лишь его призрак, говорят, изредка видят в Императорском дворце, держава все никак не может свернуть с порочного пути.

Нет, он, Оонк, хочет остаться в истории великим и мудрым правителем, а не параноиком-убийцей. Он – только санитар. Он только аккуратно устраняет из организма Империи пораженные ткани – всех этих зарвавшихся и заворовашихся высокопоставленных подонков, не знающих над собой никаких законов и почти разваливших державу. Тем более, что эти люди, даже будучи не у власти, опасны для его планов. У них хватит сил и влияния, чтобы ускользнуть от кары, тихо саботировать, извратить, обернуть в свою пользу намеченные им перемены. Нет, их устранение просто необходимо.

Кто виноват? Нет ничего проще. Террористы окажут ему эту последнюю услугу, благо, что оправдываться будет некому. Их он уничтожит всех поголовно, никто из них не должен пережить мятежа.

Он долго недооценивал террористов. Громил одних, приручал других, использовал третьих, устраняя их руками своих противников. Дорого заплатил он за эту недооценку, когда неизвестная, ниоткуда появившаяся и даже не связанная с официальным подпольем группа осуществила покушение на него самого. Всегда безукоризненно действующая охрана на этот раз допустила промашку, и его спасло только то, что террорист перепутал, и ракета угодила в тот катер, где находилась его вторая жена…

Многих, особенно молодежь, влечет романтика террора, и в мелких, самостоятельно возникающих группах иногда попадаются талантливые и удачливые дилетанты. Бороться же с ними труднее всего – пока они не начали действовать, их довольно сложно найти и обезвредить. Поэтому-то, перешерстив всю свою охрану, он не тронул начальника управления по борьбе с терроризмом (тот, бедняга, до сих пор из кожи лезет, не может поверить, что все обошлось).

Нет, в его государстве терроризм должен исчезнуть, и он исчезнет. Только властелин имеет право отнимать жизнь у своих подданных.

Хорошо, власть завоевана. Что дальше? Конечно, можно ничего не менять. Бунт подавлен, противники уничтожены, на ключевых постах его выдвиженцы, Служба Безопасности, как всегда, бдительна и на страже. Что еще Вождю Нации надо? Да, он может навести кое-какой порядок – поубавит аппетиты воротил черного рынка, прижмет взяточников и казнокрадов, повысит ответственность за выполнение нормативных заданий, снизит расходы на космофлот и некоторые дорогостоящие программы и тем самым сбалансирует бюджет, да и Служба Безопасности, как всегда… Все это, конечно, не спасет Империю, но отсрочит окончательный крах – впрочем, на его век хватит.

Так, безусловно, и проще, и спокойнее, но… Перед самим собой можно не лукавить: он, Оонк, желает войти в историю великим реформатором, спасителем нации, а не обычным диктатором, коих и без него в истории немало.

Да и не решись он на реформы, будет ли кому писать историю его, Оонка, правления? Нет, он, Оонк – последний шанс, который судьба дает Империи. Благодарение Небу, он пришел как раз вовремя, чтобы успеть спасти державу. И спасет.