Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона - Дмитрий Калюжный

Одной из оригинальнейших личностей этой эпохи был ломбардец Кардано (1501–1576). После его смерти остался большой рукописный материал, заполнивший десять огромных фолиантов. Изданы эти труды были почти сто лет спустя, в 1663 году, в Лионе. Кардано брался за любые вопросы, и притом с одинаковым талантом. Несмотря на совершенно некритическое усвоение самых нелепых предрассудков своего времени, он накопил массу знаний и произвел множество исследований.

Когда ему было 22 года, он получил профессуру по математике в Павии. Через три года приобрел звание доктора медицины в Падуе. С 1535 года занимался медициной сначала в Милане, а затем в Дании и Шотландии. Из Шотландии переехал во Францию, а оттуда в Италию, где получил профессорскую кафедру в Болонье. В 1570-м за долги попал в тюрьму и умер в Риме в 1576 году.

В это время подспудно шла борьба со схоластической философией. Новые мыслители, в поисках иного взгляда на мир, обратились к эллинскому опыту Византии; пробудился интерес к старым доктринам греческих (светских) философов, и нашлось немало людей, занявшихся их пропагандой. Стал набирать силу неоплатонизм. Многие заходили, однако, еще дальше и обращались к произведениям Эмпедокла и Парменида. Впрочем, эти имена часто служили простым прикрытием для высказывания своих собственных идей, чтобы избежать общественного осуждения за нестандартные взгляды, ведь иногда отступника от аристотелизма ожидало не просто осуждение, а и лишение жизни.

Веронский медик Джироламо Фракасторо (1483–1553) попытался сформулировать в своем сочинении «О симпатии и антипатии» учение о всемирном тяготении и доказать, что оно может быть достаточным для объяснения движения светил. Он допускал и существование отталкивательных сил. Согласно воззрениям Фракасторо, все тела влияют друг на друга. При этом он не допускал возможности действия на расстоянии и не признавал существования пустого пространства. По его мнению, причина притяжения и отталкивания заключается в том, что каждое тело испускает из себя и поглощает в себя мельчайшие частицы других тел; это свое учение Фракасторо выдавал за учение Эмпедокла.

Подобное прикрытие собственных идей именами из прошлого культивировалось в течение всей второй половины XVI столетия, особенно в Италии. Однако в конце концов церковные власти принялись за решительную борьбу с такими шутками. Новаторы философии были лишены свободы, которой пользовались раньше, их признали опасными людьми, и на них посыпались репрессии. Расшатанному авторитету Аристотеля опять не грозила никакая опасность, и он продолжал господствовать в школах.

Следует отметить, что протестантизм оказался не менее горячим приверженцем Аристотеля, чем католицизм.

Первое научное движение в биологии эпохи Возрождения – витализм очень быстро заглохло. И вовсе не из-за внешних, религиозных репрессий. К несчастью, оно сопровождалось развитием всех старинных суеверий: астрологии, магии и кабалистики. Этими суевериями в той или иной мере увлекались даже выдающиеся люди эпохи, что вовсе не способствовало прогрессу.

Кстати, первый перевод работ по зоологии, приписываемых Аристотелю, был сделан Теодором Газа только в конце XV столетия и изобиловал неточностями.

Цюрихский профессор Конрад Гесснер (1516–1565) был замечательным библиографом и знатоком греческого; он издал произведения многих греческих писателей, но и сам был выдающимся автором. Обширная «История животных» Гесснера, написанная по-латыни, начала выходить в 1551 году. За это свое сочинение он получил прозвище «немецкого Плиния». Кроме зоологии, Гесснер много занимался ботаникой и первым придумал систему методической классификации растений, основанную на различии органов оплодотворения.

Создателем ихтиологии можно считать Гильома Ронделе (1507–1566), работавшего в Монпелье исключительно над изучением рыб. Его «Всеобщая история рыб» была издана в Лионе в 1554 году.

Поддержавший Ронделе кардинал Турнон оказывал помощь и другому исследователю – Пьеру Белону (1518–1564). Он снабдил его средствами для поездок не только в крупнейшие европейские государства, но также в Грецию, Египет и Малую Азию. Кроме интересного в научном отношении отчета о своих путешествиях (1553), Белон издал на латинском языке несколько работ о птицах, рыбах и лиственных деревьях (1551–1555). Гравюры, приложенные к этим сочинениям, отличаются замечательной точностью, а идеи в области сравнительной анатомии – свежестью и новизной.

Большие сочинения по ботанике начали появляться более или менее систематически только во второй половине XVI века, однако и в первой половине, помимо комментариев к древним (Теофрасту, Плинию и Диоскориду), было издано несколько хороших описаний местной флоры с вполне удовлетворительными гравюрами. Лучшими авторами подобных описаний были Иероним Бовк (1498–1554), Леонард Фукс (1501–1566) и Валерий Корд (1515–1544).

Сочинение Бовка «Новая книга о травах», изданное первоначально на немецком языке, заключало в себе описание 165 растений. Оно выдержало десять изданий. Фукс, профессор из Тюбингена, описал 400 видов растений с приложением замечательных рисунков. Корд, путешествовавший как ботаник по всей Европе, более всего прославился своими комментариями к сочинениям Диоскорида и открытием воспроизводительных органов папоротника.

К описываемому нами времени относится основание первых ботанических садов в Италии: ботанический сад в Падуе был основан в 1525-м, а в Пизе в 1544 году. Отметим, что в основе идеи создания ботанических садов лежала идея воссоздания Райского сада.

Вверху: ад как искусственная память. Внизу: рай как искусственная память. Из Cosmas Posselius, «Thesaurus Artifiosae Memoriae». Венеция, 1579

С точки зрения развития научных исследований XVI столетие можно разделить на две почти равные части. Первая половина его не отличается никакими особыми событиями: умственное движение, начавшееся в конце XV века, развивалось не без результатов, но и без особого блеска. Обострение политической обстановки как в протестантских, так и в католических странах вызвало репрессии против новаторов, и наука приобрела своих мучеников. К середине XVI века авторитет традиционной системы преподавания так сильно расшатался, что университеты тоже стали доходить в борьбе с реформаторами науки до самых нелепых крайностей.

Затем началось решительное стремление вперед. С начала XVII века уже появилась критика теорий, основанных на неоплатонизме и натурфилософских спекуляциях. Человечество переживало тогда один из важнейших переворотов в своем историческом укладе, многим стало понятным, что начинается новая история. Схоластической системе приходилось вести борьбу не только со здравым смыслом, но и с накопленными экспериментальными фактами.

Университеты уже не могли служить средоточием для нового научного направления. Специальные познания, необходимые для научной деятельности, были в то время весьма невелики. Классического образования было достаточно для всякого, кто желал заниматься научными исследованиями, поэтому вне университетской сферы было много любителей, занимавшихся математикой, анатомией, физикой и т. д. Часто, особенно в больших городах, такие люди объединялись в более или менее правильно организованные корпорации, – а ведь некоторые из таких любителей отличались гениальной даровитостью. Так возникала новая наука, светская и по личному составу своих представителей, и по своему направлению. Теперь господствовали не медики, как это было в XVI веке, а юристы. Эти с пренебрежением относились к Аристотелю, основывая свои убеждения на доводах разума и точных фактических данных.

Низкий уровень химии делал невозможным в эту эпоху успешное развитие минералогии. Однако ученые уже начали интересоваться кристаллами (Альдрованде) и ископаемыми (Фабио Колонна). В 1580 году французом Бернаром Палисси были изданы тщательные наблюдения над составом почвы, камнями и металлами. Но старое мнение, что окаменелости – это некая «игра природы», еще продолжало господствовать.

Ботаника, начало развития которой было положено в первой половине XVI столетия, составляла предмет тщательной разработки и во второй его половине. В период с 1570 по 1605 год появилось много сочинений по ботанике, из которых следует упомянуть изданные в Антверпене исследования Матье Лобеля (1538–1616), происходившего родом из Лилля, и Ламбера Додоенса (1508–1586). Додоенс первым предложил более или менее рациональную систему классификации растений и снабдил свои описания 1000 рисунками. В 1587 году в Лионе были изданы два толстых тома Жака Далешампа (1513–1588) из Кайены, снабженных 2751 гравюрой. Португальцы и нидерландцы дали описания индийских растений.

Ботаником, заложившим основы будущей классификации растений, был Андрей Цезальпин (1519–1603), его капитальное сочинение «О растениях» было издано во Флоренции в 1588 году.