Летний Рыцарь - Кинли МакГрегор

Она знала, что не была красавицей. Знала, что никогда не сводила с ума мужчин.

Но теперь, с Саймоном, ей очень этого хотелось.

– Я разочаровала тебя?

Саймон был ошеломлен ее вопросом.

– Как ты можешь об этом спрашивать? – Он никогда не желал ни одну женщину так, как сейчас Кенну.

Она улыбнулась ему:

– Я не хотела, чтобы ты жалел об этом.

– Я никогда не пожалею о тебе.

Он привлек ее к себе и прижал. Ощущения ее тела рядом с его собственным было достаточно, чтобы довести его до безумия. Он медленно чертил на ее коже дорожку из поцелуев. От ее шеи до груди, затем ниже и еще ниже.

Не было ни единой ее частички, которую он не хотел бы попробовать на вкус. Ни единой ее частички, которой он не хотел бы коснуться.

Глаза Кенны расширились, когда она почувствовала, что его рука касается ее между ног. Все ее тело горело, когда он скользил пальцами внутрь и вокруг ее сокровенного местечка, искушая ее наслаждением.

Он убрал свою руку и затем накрыл ее полностью своим телом. Вновь завладев ее губами, он широко развел ее ноги и глубоко скользнул в нее.

Она со свистом втянула в себя воздух, когда ее пронзила боль.

– Ш-ш, – выдохнул Саймон в ее ухо. – Это сейчас пройдет, обещаю.

Она закусила губу и ждала, а он застыл не двигаясь. Ощущать себя наполненной им было странно. Она пыталась себе вообразить, каково было бы почувствовать в себе мужчину, но ничто не могло подготовить ее к действительности.

Было очень интимно ощущать его там, в то время как он смотрел на нее.

Он нежно ей улыбнулся:

– Ты прекрасна, Кенна. Настоящее сокровище.

Она подняла руку и коснулась ладонью его щеки, вглядываясь в обжигающие синие глаза.

– Я люблю тебя, Саймон.

Он склонил голову и поцеловал ее, затем медленно начал двигаться.

Кенна застонала от ощущения того, как его тело врывается в нее. Она позволила своей любви и желанию к нему охватить ее.

Он вернулся к ее губам, похитив ее дыхание, в то время как они целовались и ласкали друг друга руками и телами.

Саймон едва мог дышать, потерявшись в ее мягкости. Он редко знавал комфорт в своей жизни. Редко сталкивался с нежностью.

Его жизнь прошла среди тех, кто мало или совсем не заботился о нем. Он всегда должен был доказывать, что чего-то стоит. Но не с ней. Она любила его таким, какой он есть. Не за умение обращаться с мечом, не за способность быстро думать.

Она любила его за его душу.

С ней он не должен был притворяться кем-то, кем он не был. Он мог быть с ней мягким. Нежным.

Было так несправедливо, что он не может остаться с ней.

Она пробежала руками по его спине, оставляя своим прикосновением огненный след в его душе. Она воплощала в себе все, что он хотел видеть в женщине.

И все, чего он не мог иметь.

Но в этот момент она принадлежала ему.

Довольный этим фактом, он растворился в ней.

Кенна застонала, когда вся боль исчезла, сменившись удовольствием от ощущения Саймона в ее теле. Его твердая сила наполняла ее до краев. Она никогда не испытывала ничего более грандиозного, чем его скольжение в нее и из нее, раз за разом, пока она не задохнулась и не ослабела.

– О, Саймон, – удивленно выдохнула она.

Ее тело сжималось и разжималось с каждым его движением. Ее экстаз возрастал, пока она не решила, что умрет от наслаждения. И когда она уже была уверена, что больше не вынесет, ее тело разлетелось на мелкие осколки.

Закричав, Кенна крепко ухватилась за него.

Саймон застонал, почувствовав ее разрядку. Не в силах вынести удовольствия от того, как ее тело сжималось вокруг его, он присоединился к ней в оргазме.

Он ласкал ее шею губами, в то время как волна за волной на него накатывало удовольствие. Ее запах наполнял его, вызывая у него головокружение.

Несколько минут он не шевелился, оставаясь в ее объятиях и позволяя ее нежности успокоить его.

Испугавшись, что причиняет ей боль своим весом, он отстранился.

– Спасибо, моя леди.

Кенна улыбнулась ему. Это было так странно – все еще ощущать его в себе во время разговора.

Он был таким красивым, его лицо покрывал румянец, волосы были мокрыми от физических усилий.

Протянув руку, она убрала влажную челку с его лба, затем провела по линии подбородка.

Как бы она хотела, чтобы они могли так и остаться, но это было невозможно.

Она увидела в его глазах нежелание, когда он все-таки вышел из нее. Он поднял ее на руки и понес к воде.

– Что ты делаешь?

– Я планирую искупать тебя, моя леди. Каждый твой кусочек.

От его слов ее охватила дрожь возбуждения, и она прикусила губу.

Он отнес ее к озеру, опустил по талию в воду и с блеском выполнил свое обещание. Он гладил руками ее разгоряченную кожу, омывая ее с нежностью, которая казалась странной для такого достойного рыцаря.

Он опустил голову под воду.

Кенна наблюдала, как вода играет вокруг мышц на его спине, когда он вынырнул и привлек ее к себе. Ощущение его мокрого тела, прижатого к ней, возбуждало.

– Я так рад, что ты поехала со мной сегодня.

Она улыбнулась ему, коснувшись медальона на его груди:

– Я тоже.

После купания они обнаженные лежали на траве, ожидая, пока их тела высушит солнце.

Саймон так хорошо смотрелся, растянувшись под ней. Ей особенно нравилось, как темно-рыжие волосы припорошили его ноги и грудь. Как его мужское копье удобно устроилось в жестких волосах ниже талии.

По правде говоря, равных ему не было.

Кенна лежала на животе, в основном из соображений скромности. Она распласталась на груди Саймона, который играл с ее волосами и рассказывал ей истории о своих путешествиях со Страйдером.

– Он не храпит, – возразила она со смехом на его последнее заявление о недостатках Страйдера. Если бы она не знала его, то могла бы поклясться, что он перечисляет недостатки друга из ревности.

– Как медведь. Клянусь. Бывает, что он и сам просыпается от звука свое храпа. Он хватается за кинжал и размахивает им вокруг, желая знать, кто его разбудил.

Она вновь рассмеялась:

– Он убьет тебя, если узнает, что ты об этом рассказываешь.

Улыбка Саймона зажгла свет в ее сердце.

– Он слышал это довольно часто. Я не говорю ему притворных любезностей.

– Это просто чудо, что он тебя терпит, – сказала она, проводя рукой по груди Саймона. Она чертила круги на его коже все время, что они лежали на травке.

По какой-то причине она не могла перестать касаться его обнаженной кожи.

– Терпит меня? Это чудо, что я его терплю. Правда, этот человек – чудовище.

– Он не может быть настолько плох, если видит хорошее в тебе.