Погоня за сказкой - Юлия Григорьева

— Какое вам дело, Дамиан? — это вышло грубо, и я поспешила извиниться. — Простите, я не хотела вам грубить.

Он усмехнулся и подошел ближе.

— Откровенность за откровенность, Ада.

— До сегодняшнего дня видов не было, — ответила я.

— Сегодня что-то изменилось? — Дамиан изумленно изломил бровь.

Я промолчала. Для меня пока ничего не изменилось, но посвящать постороннего человека в тайны своей души я не хотела. К тому же мне все еще не была ясна цель этой встречи в целом и разговора в отдельности. Развернувшись, я не спеша направилась к выходу из оранжереи. Дамиан шел рядом, ожидая ответа. Вместо него я задала свой вопрос.

— И все-таки, зачем вы так настойчиво искали встречи со мной? К чему было это нападение на бедного графа? Что вам за нужда в моем обществе?

Теперь замолчал Дамиан, и ответа уже ждала я. Мы опять остановились, потому что до дверей оставалось совсем немного. Лейтенант Литин обернулся ко мне, скользнул взглядом по лицу и в третий раз протянул руку, прикоснувшись, теперь к волосам.

— Интересный вопрос, — заговорил он, немного растягивая слова, словно все еще искал ответ. — Там, на поляне для пикников, вы сразу привлекли мое внимание. Затем исчезли и нашлись на речке. Я сразу узнал вас, несмотря на прошедшие годы. Ваше негодование после падения было забавным. А затем, когда мы с Эдит вернулись на поляну, и я понял, что вы сбегаете, я неожиданно почувствовал досаду. Даже рассердился на вас, — Дамиан усмехнулся и взял меня за руку. — Мне хотелось увидеть вас снова, чтобы разобраться с тем, почему же меня так неожиданно начало тянуть к мало знакомой девушке.

— Разобрались? — и вновь голос дрогнул.

— Нет, еще больше запутался, — Дамиан сжал мои пальцы и поднес их к губам, чем вырвал из моей груди прерывистый вздох. — Мне хочется, Ада, чтобы вы перестали прятаться от меня за ширмой хорошего воспитания, чтобы искренне улыбнулись и… Ада, так нечестно, я вдруг почувствовал себя сопливым мальчишкой! Вы заставляете меня смущаться.

— Ну, знаете ли, — пробормотала я и вырвала свою руку. — Какое-то совершенно нелепое обвинение.

Я быстро дошла до дверей и уже хотела покинуть оранжерею, когда Дамиан догнал меня и остановил, ухватив за плечи и развернув к себе.

— Вы уходите, не прощаясь? Это неприлично, Ада, — он укоризненно покачал головой.

— Прощайте, Дамиан, — прошептала я.

— До встречи, Ада, — ответил лейтенант Литин. — До скорой встречи, бабочка.

После этого убрал руки, и я опрометью выбежала из оранжереи. Быстро дошла до своей комнаты, закрыла за собой дверь и повалилась в кресло, глядя перед собой совершенно невменяемым взглядом. Что же это такое? Затем закрыла глаза, и на моих устах появилась легкая улыбка.

— Дамиан, — прошептала я, испугалась собственных слов и распахнула глаза.

Всевышний, вразуми! За этими мыслями меня и застала матушка. Она взглянула на розы, лежавшие на столике, после на меня и обеспокоенно потрогала мой лоб.

— Ты вся в лихорадке, — всплеснула руками матушка. — Дитя мое, уж не заболела ли ты часом? Нужно послать за доктором.

— Не надо, матушка, — попросила я. — Я просто устала немного. Посижу в тишине, и скоро все станет, как прежде.

Мадам Ламбер с сомнением посмотрела на меня, после кликнула Лили, и та забрала мои цветы, чтобы поставить их в воду. Матушка присела на соседнее кресло и задумчиво потерла подбородок.

— Что вас гложет, матушка? — спросила я, пытаясь избавиться от лишних мыслей.

Она посмотрела на меня и пожала плечами, но после все-таки призналась:

— Я не понимаю причины, по которой Дамиан так быстро покинул нас. Ведь все складывалось так удачно. И вдруг, когда твой папенька и ему предложил коньяка, откланялся и ушел, даже не дожидаясь твоего возвращения. Может, ты была с ним слишком резка? Не понимаю.

Зато я начала понимать. Господин лейтенант сделал верный вывод. Если бы он остался, то уходить пришлось бы одновременно с Оноратом, потому что господин граф явно не собирался покидать нас первым. И тогда я была бы спасена от нынешней своей душевной растерянности. Однако коварный Дамиан Литин откланялся, чтобы остаться. Как он сумел задержаться, и где все это время находился, мне остается только догадываться, но господин диверсант блестяще провернул свою стратегию. Даже страшно подумать, куда он мог явиться, чтобы поговорить наедине…

И все же не получалось негодовать и злиться. Как бы я себя не уговаривала, но радостное возбуждение охватывало меня каждый раз, когда я старалась вызвать в себе возмущение. Матушка, наблюдавшая за мной, сложила руки на коленях и потребовала ответа:

— Ада, о чем ты сейчас думаешь? На твоем лице несвойственное тебе легкомысленное выражение. Это связано с Дамианом Литином? — я промолчала. — О, нет! Только не говори, что тебя сумел покорить граф Набарро!

Я вновь промолчала, и мадам Ламбер, сердито сведя брови, погрозила мне пальцем.

— Никаких глупостей, Ада. Я добуду тебе мужа, какого ты захочешь, но все должно быть прилично.

— Матушка! — воскликнула я, пылая возмущением. — О чем вы говорите?

— Смотри мне, — велела мадам Ламбер и покинула мою комнату.

Я проводила ее сердитым взглядом, выглянула в окно и вздохнула. Нет-нет, матушка права, хоть и не о том мне говорила. Но такие, как Дамиан Литин — это путь в пропасть для порядочных наивных девушек. Слишком горяч и самоуверен. Нужно выкинуть господина лейтенанта из головы.

Глава 4

Последующие дни я просыпалась от ворчания Лили, ставившей в изголовье моей кровати корзинку с цветами, в которой непременно лежал надушенный конвертик. В первый день сердце мое замерло на мгновение, а после пустилось вскачь, как сумасшедшее, когда я тянулась за конвертиком. Но это оказалось пожелание доброго утра от графа Набарро, и я разочаровано положила записку на столик, устыдясь своего поведения уже через несколько минут.

Онорат вел себя галантно, он не кидался на меня с требованиями признаться в чувствах. Был добр и терпелив. Так почему я позволяю себе подобное пренебрежение. Тем более, что больше никто не спешил мне присылать таких приятных пожеланий. Встав с постели, я написала короткий ответ, в котором благодарила за внимание. Затем вручила Лили и услышала множество нелицеприятных эпитетов в свой адрес и адрес графа, но простила ей, потому как наша Лили иначе не умеет выражать свои мысли.

А через два дня мы с матушкой отправились к портнихе. Мадам Ламбер решила исполнить свою угрозу и вновь обновить мой гардероб. Наша портниха, мадам Фотен, была известной на весь Льено. Ее услуги стоили дорого, и не каждый аристократ мог себе позволить одеваться в мастерской у мадам Фотен. Мы могли себе позволить, на наши наряды папенька никогда не скупился, полагая, что благосостояние мужчины лучше всего подчеркивают его женщины. Матушка этим беззастенчиво пользовалась, приучая и меня к роскоши. Впрочем, я все эти бесконечные примерки и споры с мадам Фотен не любила. Меня они утомляли, а вот матушка была во всем этом, как рыба в воде. И зачастую наши походы к портнихе затягивались настолько, что я засыпала в экипаже.