Связанные зоной - Роман Куликов

— Крот! — возбужденно вскрикнул Мякиш, вглядываясь в густую траву перед собой и уже различая характерные признаки гравитационной аномалии. — Я нашел!

— Кричать, положим, не надо, — спокойно произнес старик, успевший, оказывается, вернуться и стоявший уже почти за спиной Мякиша. — Любой крик в Зоне привлекает внимание. И не только зверей и людей. Есть и аномалии, реагирующие на громкий звук.

— Я нашел ее, — уже не так громко повторил художник.

— Можешь сказать, что за ловушка?

— «Плешка»! Это точно «плешка»!

— Вот далась тебе эта «плешка», — с легкой досадой сказал Крот. — «Плешь» — аномалия, конечно, серьезная, спорить не буду. Но хорошо заметная и потому не очень опасная. Здесь же кое-что другое живет. Неужели не видишь, что основных признаков «плеши» тут и в помине нет?

— «Трамплин»?

— Нет. Не надо гадать. Это «жим-жим». Я тебе о нем говорил вчера вечером. Что-то вроде точечной «плешки». Но если та по земле стелется, то эта над поверхностью висит. Попадешь с разбегу — выжмет, как мокрую тряпку. И кровушку твою в один миг красиво так во все стороны разбрызгает.

Мякиш непроизвольно сделал шаг назад.

— Не бойся, — усмехнулся старик. — До нее еще метров семь-восемь. И на половину этого расстояния можно подойти вполне безопасно. Я ж тебя специально здесь провел, чтоб ты сам все прочувствовал.

— А если туда что-нибудь бросить — повиснет оно в воздухе?

— Нет, эта штука за долю секунды дает многократный прирост гравитационного поля, а потом должна около минуты «заряжаться».

— И во время подзарядки она… безопасна?

— Молодец, соображаешь.

— Посмотрим, как работает, на чем-нибудь? — Мякиша охватил азарт естествоиспытателя, но Крот отнесся к новой затее более чем прохладно:

— Ты не забыл еще, где мы? То, что мы ходим как на курорте, еще не значит, что здесь курорт. Знаешь, как в народе говорят? Не буди лихо, пока оно тихо. Прямо в точку, про Зону поговорка эта.

Следующие полчаса прошли довольно однообразно. Мякиш старательно пытался обнаружить еще хотя бы одну аномалию, старик шел впереди, поворачиваясь время от времени и проверяя, идет ли следом ученик. Вскоре вышли к небольшому ручью.

Крот снял свой вещмешок и жестом предложил художнику сделать то же самое:

— Здесь небольшой привал сделаем.

Оказалось, что вдоль русла ручья расположилась редкая в Зоне аномалия. Она лежала где-то ниже поверхности земли и небольшими гравитационными возмущениями заставляла текущую воду собираться в красивые продольные гребни. Словно ручеек в нескольких местах вздулся вдруг полуметровой волной да так и застыл, не в силах обрушиться на неподходящее для столь величественного дела дно. Насколько было видно в обе стороны вдоль течения ручья, вся водная поверхность была исковеркана такими складками, гребнями и даже вертикальными водяными стенками. Вода при этом продолжала бежать как ни в чем не бывало, увлекая течением мелкий мусор и обрывки водорослей.

Крот дал Мякишу вдоволь налюбоваться необычным зрелищем, потом вытащил из своего вещмешка несколько узких металлических конусов размером с палец и протянул один из них Мякишу:

— Пора разобраться с малым комплексом обнаружения аномальной активности. Сейчас забьем эти детекторы по периметру площадки и посмотрим, как изменяются показания регистратора.

— Опять учиться? — неприятно удивился Мякиш и от расстройства даже стянул маску с лица. — Дед Еее… Крот, ну давай, может, обойдемся? Со вчерашнего дня голова от знаний еще опухшая — в шапке уже тесно.

— Ничего, косынкой обмотаешь. — Старик был серьезен и всем своим видом давал понять, что дальнейшие разговоры на эту тему бесполезны. — Устройство любого лагеря начинается с таких несложных манипуляций. Это и от мутантов оберег, и от растущих ловушек… Маску обратно натяни!

— Да мне-то это зачем? — жалобно простонал Мякиш, поднимая фильтр на прежнее место и принимая блестящий металлический конус в ладонь. — Я ж, если что, с Геной… то есть с Кроки пойду. Он все и наладит.

— Не надо здесь чушь пороть, — жестко заявил старик. — Я сказал «надо» — значит, освоишь, как велю. Без сигнального контура ночью в Зоне опасно, даже если никто спать не будет. А если правильно сигналку настроишь — можно и в одиночку спокойно подремать.

За несложным, в общем-то, обучением прошло около часа. Постепенно Мякиш втянулся и даже был несколько разочарован, когда Крот легко поднялся на ноги и дал две минуты на сборы. Оказалось, что безопасно перейти через ручей можно только в определенные часы и в определенном месте.

Прямо на глазах у изумленного Мякиша «волны» напротив них вдруг разгладились.

— У нас чуть больше минуты, — отрывисто сказал Крот и первым шагнул в мелкую воду.

На другом берегу они, к удивлению Мякиша, снова остановились для привала.

— Так надо, — спокойно ответил старик на немой вопрос. — Садись. Вон там есть твоя любимая «плешка». Маленькая и почти неопасная. В нее можно даже ногой наступить. Только трудно выбираться будет да мышцы потом пару дней поболят. Я хочу тебе показать, как ходили по Зоне сталкеры первых лет освоения. — Он вытащил из мешка горсть гаек и пакет с разноцветными тряпичными лоскутами.

— О! Знаменитые гайки! — оживился Мякиш.

— Да. Только нынешние сталкеры ими почти не пользуются. У человека достаточно самых тонких органов чувств, и гайки среди них не значатся.

Крот откашлялся, стянул с лица маску и жестом разрешил Мякишу избавиться от своей.

— Я хочу, чтобы ты понял основные принципы наблюдения за происходящим в Зоне. Не важно, что ты видишь. Главное — понять, что и куда движется и может ли оно так двигаться без влияния ловушек. Вот смотри: если кинуть гайку над краем «плеши», она упадет немного не там, где должна. Если же кинуть ближе к центру — она вообще не долетит, а просто упадет на половине пути. Вот эту «плешь», кстати, ты, может, даже сумеешь перебросить. А вот подойдем к насыпи — там есть экземпляры посерьезнее. С ними уже ничего не выйдет.

— А мы дальше как? До насыпи, а потом? Ты говорил, там цепь ловушек…

— Да, аномалии тяготеют к любым неоднородностям в грунте. Если неоднородность четко структурирована и имеет большие размеры — будь уверен, ловушек рядом в достатке. Мы пройдем вдоль этой линии, а потом вернемся к проходу — я говорил тебе о нем. Эта линия, по сути, и есть реальная граница Зоны — по ту сторону ловушек практически нет. За проходом надо будет отмахать несколько километров по чистому лесу, а там нас Кроки с Ломиком встретят на Периметре. — Крот провел рукой по лицу, словно стирая невидимую грязь. — Все теперь ясно? Если остались какие-то тревожащие вопросы — спрашивай. Ничто не должно тебя отвлекать. Ни одной посторонней мысли. Нужна полная сосредоточенность на процессе. И сейчас, и когда дальше пойдем — впереди ловушек будет больше.

— Нет, все, вопросов больше нет.

— Ну, тогда бери эти гайки.

Еще через два часа они снова двинулись в дорогу. Крот так же ушел вперед, а Мякиш медленно брел следом, стараясь распознать ловушки по косвенным признакам. Процесс оказался чрезвычайно интересным, похожим на сложную логическую игру с запутанными правилами.

Насыпь старой железной дороги была уже почти рядом, и признаков присутствия аномалий становилось все больше, хотя ни одной ловушки Мякиш пока не видел. Он даже приспустил немного легкий фильтр и пробовал втянуть воздух носом, чтобы ощутить инородный запах, который, по словам Крота, мог выдать близость аномалий с электростатическим базисом.

Вдыхая свежий, но с каким-то странным привкусом воздух и кожей ощущая возможность беспрепятственно брести в любом направлении, Мякиш вдруг понял, что почти не чувствует ног. Состояние парения и готовности легко взлететь в небо, лишь оттолкнувшись от земли, были первыми признаками «блаженной слепоты» — неизбежного, хотя и аномального состояния эйфории, возникающей у неподготовленного человека в Зоне.

Теорию Мякиш помнил назубок и немедленно остановился. Крот говорил, что, пока люди разобрались с последствиями этого бесконечно легкого и радостного чувства, немало начинающих сталкеров отправились в Верхнюю Зону. Необходимо было сосредоточиться на простых, конкретных вещах, не давая сознанию блаженно уплывать в эйфорические дали. А не то тело самостоятельно выберет направление движения — и там уже как повезет. А везло в Зоне немногим.

Художник положил руки на пояс, перебирая пальцами подвешенные к ремню предметы, проверил показания дозиметра, температуру тела, пульс и давление — благо все показания отображались на циферблате часов, выданных Кротом перед самым выходом, — вытащил и бросил обратно в ножны нож и, наконец, расставил руки, концентрируясь на ощущениях в кончиках пальцев. Состояние «полета» медленно проходило.