Не взывая к закону - Леонид Юрьевич Шувалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГЛАВА 15
Землянский пришел в понедельник. Три дня, разделяющие визит парня и это появление Землянского, прошли для Ситниковой в тягостном ожидании. Она стала раздражительной, резкой с покупателями. Когда кто-нибудь желал воспользоваться услугами бюро, она с холодной злостью отвечала, что у нее забит склад и принять хотя бы грамм винограда или арбузов просто не в ее силах. Раз пять подходил Рафик, надеясь подкормиться за счет бюро, и всякий раз, озадаченный ее свирепым видом, возвращался ни с чем. Пожимая плечами, с язвительным сочувствием говорил соседям по прилавку: «Совсем Элен с ума сходит. Злая, как свора сучек… Мужика ей двужильного надо, тогда отойдет».
Ситникова уже начинала подумывать обратиться за помощью к Рафику, но, надеясь на появление улыбчивого снабженца, сдерживала себя. Все-таки Рафик был не той фигурой, кому можно поручить столь ответственное дело. Мелочен и недалек. Да и физиономия чересчур говорящая, доверия не вызывает. Достаточно мимолетного взгляда, чтобы заподозрить, что живет Рафик на нетрудовые доходы, а про трудовые и слыхом не слыхивал. Один перстень-печатка чего стоит! Разве здравомыслящий человек нацепит такую шайбу? С его наглой мордой только и всовывать с дешевыми комплиментами и прибаутками цветочки в руки обалдевшим студенткам, скинувшимся по полтиннику на букет для преподавательницы.
Все эти дни взгляд Ситниковой то и дело обращался в сторону входа. И когда Землянский появился, она не смогла сдержать радостной улыбки. Однако тут же сделала вид, будто и не заметила его.
Землянскому показалось, что продавец бюро посмотрела на него как-то по-особенному, однако этот взгляд был столь мимолетен, что он отнес его за счет хорошего настроения женщины. Не все же стоят за прилавком с кислыми физиономиями. Борис Игоревич давно уже сделал для себя вывод: дела гораздо легче решать, когда партнер в добром расположении духа. Поэтому его походка стала еще более легкой, и к окошечку «Бюро добрых услуг» он приблизился с самой располагающей улыбкой.
– Добрый вечер, – склоняясь к окошечку, проворковал он, намеренно избегая обращения «Элен», которое, как он помнил, в прошлый раз несколько покоробило женщину.
Елена Николаевна с деланным удивлением подняла голову, некоторое время смотрела на него, словно не узнавая и пытаясь припомнить, где видела.
Землянский сокрушенно развел руками:
– Вот вы и забыли меня! Хотя немудрено, мы же так и не познакомились! Меня зовут Борис Игоревич… Мимо пробегал, решил заглянуть.
Ситникова улыбнулась:
– Ну что ж, раз вы появились, давайте знакомиться… Елена Николаевна.
Землянский огляделся по сторонам, заговорщическим шепотом, но с самой милой улыбкой поинтересовался:
– Можно Леночкой?.. От отчества я так устаю на службе… И вы меня запросто Борисом зовите. Лады?
Ситникова не была сторонницей столь быстрого сближения и в другой ситуации осадила бы его, однако сейчас она боялась одного – как бы улыбчивый снабженец не испарился.
– Если вам так удобно… – негромко ответила она.
Хотела спросить, не изменились ли планы насчет лука, но воздержалась и лишь мягкой улыбкой дала понять, что они уже почти друзья.
Землянский чутко отреагировал на несколько неожиданное для него изменение в отношении к нему этой красивой женщины. От мысли, что он понравился ей, Борис Игоревич был далек, поэтому сразу стал искать другое, более приемлемое и прозаическое объяснение подобной метаморфозы. Понимая, что одного хорошего расположения духа для столь разительной перемены явно недостаточно, он здраво рассудил, что ее заинтересовало предложение насчет лука.
– Леночка, я ведь так и не сходил поужинать, – проговорил Землянский. – Одному не с руки, грустно… Пошел домой и съел целую сковороду яичницы. С тех пор только ею и питаюсь… Может, все-таки составите компанию?
Ситникова взглянула на часы:
– Рабочий день еще не кончился…
Это не было отказом. Землянский оживился:
– Прекрасно! Я съезжу, договорюсь насчет столика, отгоню машину в гараж, и за вами… Идет?
Не желая показаться навязчивой, Ситникова неопределенно приподняла плечо. Борис Игоревич торопливо проговорил:
– Решено! Через час двадцать я подбегу.
ГЛАВА 16
Гремела музыка, дурашливо повизгивали девицы за соседним столиком, сновали официантки.
Елена Николаевна почти не слушала того, о чем рассказывал Землянский. Он говорил много, смешно, и ей даже удавалось вовремя улыбнуться его очередной шутке. Но нечто подобное, хотя и из других уст, она слышала много-много раз… Чтобы искренне веселиться, ей не хватало беззаботности, без которой невозможно быть благодарной слушательницей таких вот никчемных и при этом совершенно необходимых бесед, когда уже выпито определенное количество коньяка и бутылка шампанского…
Землянский видел грустные глаза женщины. Это немного озадачивало. Один раз у него даже мелькнула шальная мысль – не влюбилась ли Ситникова в него. Но он тут же отогнал эту мысль как вздорную и излишнюю, учитывая, что его жена весьма болезненно реагировала на любые задержки супруга после работы… И вообще, он давно взял себе за правило не вступать в близкие отношения с одинокими женщинами. С ними всегда сложнее. Только и жди, что начнутся намеки на какие-то мифические беременности, а то и того хуже – на создание совместного очага. С замужними проще. Как правило, они находятся под бдительным присмотром мужей, и если идут на связь с приглянувшимся мужчиной, то довольствуются малым: встречами в обеденный перерыв, на часок, но не больше, после работы… Им еще в магазин надо успеть! Но самое главное, что нравилось Землянскому в таких интрижках, это то, что замужние дамочки никогда не помышляли о коренных изменениях в своей судьбе. Семья есть семья. Ячейка общества… Тут никуда не денешься… Ситникова же, как Борис Игоревич понял, была как раз той женщиной, с которой всяческие интимные отношения могли оказаться чреваты последствиями. Поэтому он вел разговор легкий, безо всякого нажима и намеков на что-то большее, нежели деловые дружеские связи.
Ситникова никак не решалась перевести надоевшую беседу в нужное русло. Мешали гремящая музыка, продолжавшие повизгивать девицы, неутомимо курсирующие от кухни к столикам официантки.
– Душно здесь, – сказала она, когда Землянский замолчал и стал разливать по рюмкам коньяк.
– Есть немного, – согласился он. – Но эти старые рестораны я люблю. Дискотеки и новомодные бары – дрянь! Мне нравится, чтобы оркестр, чтобы помещение сумрачное, чтобы закуточки всякие за колоннами… Опять же балкон, куда выйти можно, воздуха глотнуть… Я уж не говорю, что все эти молодежные кафе-рестораны лишились главной достопримечательности – алкогольных напитков… Ей-богу, я не то что танцевать, я есть в ресторане на сухую не могу!
Землянский задорно
