Троя. Грозовой щит - Дэвид Геммел

Он слышал историю о другой беглянке — историю, которая произошла много лет назад. Ее вернули на остров и похоронили заживо, заставив служить богу под горой.

Царь Итаки думал, что делать. Если девчонка сбежала и станет известно, что он сознательно помогал ей, то его может проклясть Главная жрица. Дело осложнял тот факт, что старуха принадлежала к царской семье Микен, и ее ненависть могла дорого обойтись Одиссею в его торговле с материком. Возможно, он вызовет враждебность и со стороны ее родственника, царя Агамемнона.

Пиратские галеры вышли в чистую голубую воду, и Одиссей наблюдал за тем, как они подняли парус.

Его тревожило еще одно. Почему двое микенских воинов путешествовали с пиратами, и почему они теперь ищут место на корабле, курс которого им неизвестен?

Слова Каллиадеса эхом прозвучали у него в голове. Одиссей спросил об Аргуриосе, а молодой микенец сказал, что сражался с ним и против него. Единственный раз, когда микенские воины сражались против Аргуриоса, — это было во время битвы в Трое прошлой осенью. Агамемнон приказал убить всех, кто принимал участие в этом деле. Что ему рассказывал Нестор? Двое из них сбежали, и их объявили вне закона.

Прекрасная Гера! Он стоял сейчас со сбежавшей жрицей и двумя микенскими изгнанниками.

— «Пенелопа» — маленький корабль, — сказал он наконец, — и, когда прибудет наш груз, будет мало кают. Мы плывем в Трою на свадьбу царского сына, Гектора. Но мы будем останавливаться на многочисленных островах по дороге. Куда вы направлялись? — спросил он Каллиадеса.

Микенец печально улыбнулся.

— Туда, куда нас приведет попутный ветер, — ответил он.

— Ветер не будет попутным, если человек не знает, куда направляется, — возразил ему царь Итаки.

— Все ветра попутные для человека, которого это не беспокоит.

— Мне нужно еще подумать, — сказал Одиссей. — Идите и позавтракайте с нами. Биас зашьет рану на твоем лице, и ты сможешь рассказать мне, как начал собирать головы.

Каллиадес сел возле костра. Его раздражение росло. Чернокожий моряк, Биас, присел рядом с ним; одной рукой придерживая кожу на лице микенца, а другой сжимая бронзовую иголку с черной ниткой, он сшивал края раны, стягивая их. Поблизости Банокл рассказывал Одиссею и команде «Пенелопы» смешную версию спасения Пирии и боя с Арелосом. Он преподносил это так, словно Арелос был полубогом на поле битвы. Правда была прозаичнее. Этот человек был просто умелым бойцом, но ему недоставало настоящей ловкости. Бой был коротким и кровавым. Каллиадес быстро наступал, нанося смертельные раны. Арелос упал вперед, поранив щеку микенца.

Молодой воин посмотрел в темные глаза Биаса. Мужчина улыбался, слушая рассказ Банокла.

— Хорошая история, — услышал он слова Одиссея, когда его друг закончил свой непомерно раздутый рассказ. — Но ей недостает поистине сильного финала.

— Но он победил и выжил, — возразил великан.

— Конечно, это так, но чтобы история заставила людей дрожать от нетерпения, нужна тайна. Как насчет… когда голова Арелоса слетела с его тела, из его шеи поднялась струя черного дыма? Этот дым образовал фигуру человека в высоком шлеме с султаном».

— Мне это нравится, — улыбнулся Банокл. — Так что это за фигура из дыма?

— Я не знаю. Это твоя история. Возможно, это был демон, который овладел Арелосом. Ты уверен, что не видел небольшую струйку дыма?

— Теперь, когда ты об этом упомянул, я вспомнил, что видел, — признался великан, вызвав смех всего экипажа.

Каллиадес закрыл глаза. Биас засмеялся.

— Добро пожаловать на «Пенелопу», — прошептал он, — где правда всегда ведет к златоголосой лжи. Вот, рана зашита. Я сниму швы через несколько дней.

— Благодарю тебя, Биас. Итак, что привело «Пенелопу» на этот остров? Лен на плантациях все еще цветет, а я не видел здесь никакого признака других товаров?

— Ты скоро это узнаешь, — ответил ему Биас. — Это должен быть веселый день. По крайней мере, для пассажиров. Команда вряд ли будет много смеяться.

Сев, он зачерпнул пригоршню песка, стирая кровь с пальцев.

— Вокруг этой раны будет хороший синяк, — добавил он.

— Куда «Пенелопа» направляется дальше?

— День мы будем плыть на восток, затем, если боги благословят нас, мы направимся на северо-восток, на Криос, потом на восточное побережье и в Трою».

Банокл присоединился к ним, протянув Каллиадесу буханку черного хлеба и кусок сыра.

— Ты слышал о струйке дыма? — спросил великан.

— Да.

— По-твоему, это могло быть на самом деле?

— Я не знаю, Банокл. Там не было струйки дыма.

— Я знаю. Но это заинтересовывает слушателей. Биас засмеялся.

— Это был дух злого воина из древних времен, который обречен никогда не увидеть Елисейские поля. Его душа попала в ловушку древнего кинжала, который главарь пиратов нашел в оскверненной им могиле. Когда Арелос украл кинжал, злой дух овладел им, наполнив его ненавистью ко всему живому.

— Вот теперь это история, которую можно рассказывать, — восхищенно воскликнул Банокл.

Чернокожий моряк покачал головой.

— Нет, парень, это взято из историй Одиссея. Если тебе повезет, ты услышишь много историй за время путешествия. Мы будем останавливаться на ночь где-нибудь рядом с другими кораблями, моряки будут умолять Одиссея рассказать им историю или две. Ты, возможно, услышишь и эту, хотя он, конечно, придумал много новых за эту зиму. Когда мы последний раз разговаривали, он приготовил кое-что о ведьме со змеями вместо волос. Я с нетерпением жду этой истории, — Биас бросил взгляд вдоль берега. — Теперь начинается веселье, — сказал он.

Каллиадес повернулся. Всего в двухстах шагах он увидел толстую старую женщину в бесформенном одеянии из выцветшего желтого льна, которая привела на берег стадо черных свиней. Она снова и снова била своим посохом по бокам животное, которое хотело отойти в сторону, и оно послушно возвращалось на место.

— Это твой груз? — спросил молодой микенец.

— Да.

— Тебе нужна помощь, чтобы убить их? — поинтересовался Банокл.

— Их не собираются убивать, — ответил Биас. — Мы отвезем их живыми на другой остров. Свиная лихорадка унесла все поголовье, и там есть торговец, который готов хорошо заплатить за новое стадо.

— Перевозить живых свиней? — великан был поражен. — Как вы загоните их на корабль?

Биас вздохнул.

— Мы сделаем для них загон из двух мачт в центре палубы.

— Зачем кому-то перевозить живых свиней? — спросил Банокл. — Они усеют всю палубу дерьмом. Я вырос на свиной ферме. Поверьте мне: свиньи действительно умеют гадить.