Пятнадцатый участник похода (СИ) - "ChaosGarten"

 — Этому лесу плохо. — Проговорил хоббит. — Будто он… заболел? А можем мы его обойти?

 — Только если двести миль на север, или вдвое больше на юг. — Гэндальф осторожно прошел немного в глубь леса, озираясь по сторонам.

Для Скайона этот лес показался вполне обычным. Он осматривал кроны и стволы, вглядывался меж деревьев, ища возможную угрозу. Его взгляд привлек Гэндальф, который как-то слишком осторожно подходил к какой-то древней статуе, внимательно смотря на нее. Она, как и фонтан, была покрыта растениями.

 — Гэндальф! — Позвал десантник. — Гэндальф! — Но не дождавшись ответа от серого псайкера, пошел за ним.

Ривальд подошел в тот момент, когда волшебник сорвал со статуи засохшие ветви и листья, после чего отпрянул. Скайон бросил взгляд на статую и увидел рисунок глаза, начертанный красной краской.

 — Это… — Скайон помедлил с вопросом.

 — Вы знаете что это, господин Скайон? — Удивился Гэндальф.

 — Нет, сначала показалось что это знак одного из братских Легионов. Они похожи, но все же отличаются. Судя по вашей реакции, вы знаете, чей это символ?

 — Это, — Гэндальф так же помедлил с ответом, — предзнаменование неприятностей. Больших неприятностей. — Волшебник резво зашагал к выходу из леса. — Господин Торин, господин Скайон, мой дорогой Бэггинс! Мне очень жаль, но я вынужден вас покинуть.

Среди гномов послышался шум, все глаза устремились на волшебника.

 — Ты бросаешь нас? — Спросил Бильбо.

 — Я бы остался если бы мог. Я буду ждать вас на отроге у склонов Эребора. Не потеряйте ключ с картой. — Гэндальф обвел глазами гномов. — Не заходите внутрь горы без меня. Этот лес уже не назовешь прежним, сам воздух пропитан дурманом… Помните, в лесу есть ручей, но ни за что не касайтесь его воды, пройдите его по каменному мосту. Не сходите с тропы, ни на шаг, иначе уже не сможете вернуться на нее! Что бы не случилось не сходите с тропы! — Гэндальф начал уходить, но остановился и развернулся к десантнику, — Я надеюсь на вас господин Скайон. — Дождавшись легкого кивка от Ривальда, волшебник зашагал прочь.

 — Помните, — послышался голос Торина, — мы должны достичь Эребора на закате в день Дурина. Это наш единственный шанс найти тайную дверь в горе. И пусть осень только приближается, но до Горы нам идти и идти. Промедление недопустимо. Выступаем!

Скайон занял место в центре шеренги, после чего они вошли под своды деревьев Лихолесья. *** По всей видимости раньше, тропа была полностью вымощена и хорошо видна. Теперь же от нее мало что осталось, многие участки были занесены опавшими ветками и листьями, через каменную кладку проросли мох и трава, а где-то и вообще часть кладки отсутствовала. Из-за этого их отряд передвигался куда медленнее. Хоббит был прав — лес будто был болен и Скайон тоже заметил это. Деревья будто поразила чума. На них почти отсутствовал лиственный покров, на стволах проросли какие-то нездорового вида грибы и наросты, а ветви были скрючены, как будто бы им было очень больно. Так-же почти отсутствовали и звуки, что для леса который должен кишеть живностью, был определенно плохой знак. Лишь скрипы деревьев прерывали тяжелые шаги и поступь гномов, будто они были не рады незваным гостям.

Потянулись однообразные дни. И чем дальше, тем больше десантник начал замечать, что гномы и хоббит ведут себя странно. Они постоянно жаловались на головную боль и иные недомогания, постоянно встряхивались, будто отгоняя сон и медленнее передвигались. Сначала Скайон подумал что это просто влияние спертой и душной атмосферы, подобной болоту. В мрачные предупреждения мага о дурмане в воздухе он не очень то и верил, но сомнения в этом слабели с каждым днем.

Также оставался вариант, что нечто в атмосфере так подействовало на гномов, но быстрый анализ окружающего воздуха авточувствами шлема не выявил никаких патогенов, бактерий, вирусов, токсинов или еще чего не будь опасного или подозрительного. Хотя это еще не значило, что там ничего нет.

Небольшое оживление наступало ночью. И без того непроглядные сумерки превращались в совсем уж суровую темень, что ни полурослик, ни гномы не могли и своей руки разглядеть. Явно зная про подобную беспомощность, вылезали всяческие насекомые немалых размеров и иные твари. Но благодаря незримой угрозе, исходящей от огромного сверхчеловека и яркого света встроенного прожектора, обитатели этого негостеприимного леса держались на почтительном расстоянии. За исключением нескольких особей, попытавшихся атаковать из засады и разрубленные в полете хирургически точными ударами.

На исходе второй недели сквозь тишину мертвого леса послышался едва заметный шум воды, на самой грани авточувств. Приободрившиеся после новости походники, успевшие проклясть это место, заметно ускорили шаг, отогнав эту странную апатию. И вскоре они достигли пресловутого Черного ручья. Речушка оказалась не сильно широкой, но весьма быстрой.

 — Мы нашли мост! — Послышалось в начале походной колонны. Скайон, теперь замыкающий отряд, поспешил вперед.

 — Проклятье, он сломан! И что нам делать? Попробуем переплыть?

 — Ты разве не слышал что сказал Гэндальф? — Образумил своего собрата Торин. — Темная магия сковала это лес, воды ручья тоже зачарованны.

Скайон подошел на том моменте когда разговор стих, и гномы с хоббитом начали осматриваться по сторонам ища другой путь. Десантник взглянул на мостик, от которого остались лишь жалкие остатки на противоположенных берегах. Расстояние между берегами не позволило бы ни гномам ни хоббитам перепрыгнуть, но для генетически улучшенного человека, тем более облаченного в силовую броню увеличивающею без того немалую силу, это не составляло проблем.

 — Сгруппируйтесь когда будете приземляться, — сказал Скайон, подходя к двум ближайшим гномам.

 — Что сдел… — Фили не сумел закончить фразу, когда его и его брата сгреб в свои руки десантник и пройдя еще пару шагов к ручью, перекинул их на другой берег.

Крик двух гномов прорезал гнетущею тишину Лихолесья, с глухим стуком приземлившись на другом берегу и прокатившись еще несколько метров по инерции, гномы встали и отряхнулись.

 — Фили, Кили?! — Торин подбежал к краю моста беспокоясь за племянников. — Вы целы?

 — Целы! — Хором ответили гномы. — Мистер Скайон, в следующей раз предупреждаете когда задумали такую вещь. — Поднимая выпавший кинжал проворчал Фили.

 — Верно, — вторил ему его брат, — гномы не рождены летать!

Торин уже было развернулся к Скайону что бы что-то сказать ему, но затих увидев в его руках очередных «жертв», которые пытались вырваться.

 — Готовьтесь, сейчас вы окажетесь на другой стороне. — Копошащиеся гномы в его руках обреченно затихли.

Вскоре гномы были перекинуты на другую сторону, разбежавшись, десантник преодолел сломанный мост и сам. Хоббита он бросать не решился, не будучи уверен в его способности пережить падение. И тому досталось сомнительное удовольствие совершить кратковременный перелет, судорожно вцепившись в легионера. Гномы отряхивали одежду и потирали ушибленные места, бросая на Скайона взгляды исподлобья, но никто не решался что-либо возразить. Ибо хоть способ которым они оказались на другой стороне ручья и был не очень приятен, зато он был быстр и гарантированно исключал попадание в колдовскую реку. Отойдя от переправы, гномы остановились на краткий привал, дабы слегка перекусить и перевести дух после такого нестандартного преодоления водного препятствия.

Ретинальный дисплей в шлеме безмолвно отсчитывал пройденные мили. Черный ручей остался далеко позади, и дорога вновь стала столь же однообразной и постылой, что и до того. Ну, по крайней мере, так считали гномы. Ривальда же больше беспокоило нарастающее недомогание у его подопечных. Шаг давался им все хуже и хуже, словно они чудовищно медленно пьянели. Нарушалась дикция, связность речи, мутнел взгляд… По всякому измываясь со встроенными в броню датчиками и анализаторами, легионер так и не смог подтвердить физическую природу этого явления. А значит тут и вправду замешано, как предупреждал Гэндальф, некое колдовство, против которого он бессилен. Предел его возможностей в данной ситуации — не дать им разбрестись, начать ходить кругами или же отбить внезапное нападение, как единственному, кто не утратил боеспособности.