Мой безумный Враг (СИ) - Кофф Натализа

Всего два слова, а охрана уже ворвалась в номер. Полина вжалась в стену, чтобы не мешать. Жадно всматривалась в бледно-серое лицо Славы и не понимала, что здесь твориться.

– Поля... сюда..., – едва шевеля губами, произнес Слава, а Полина уже помчалась к нему, обхватила крупную ладонь пальцами. Что еще ей сделать? Что?

– «Скорая» едет, Слав, – говорил Белявский и вынул таблетку из аптечки.

– В жопу, – вяло скривился Слава, но руку Полины держал крепко.

– Что с ним? – обратилась Полина к помощнику.

– Походу, сердечный приступ, – нахмурился мужчина. – Надо в больничку.

– Не надо! – чуть громче возразил Барновский.

– Полина Владиславовна, ну повлияйте, – поджав губы, пробормотал помощник Славы.

В номер уже влетела бригада «скорой». Полина хотела отойти, отодвинуться, чтобы дать специалистам работать. Однако Слава крепко держал ее за руку, не выпуская.

– Будем госпитализировать, – сообщил врач.

– Не будем, – упрямо говорил Барновский.

– Полина, он упрямый, как черт, – очень тихо произнес Белявский, так, что услышала только Полина. – Надо уговорить, пока не поздно.

Полина решительно затянула пояс халата.

– Едем, Слава! – кивнула девушка. – Врач считает, нужно, значит, нужно.

– Послушная какая, – уголком рта усмехнулся Слава, но возражать не стал, когда его погрузили на каталку.

Полина видела, что лучше Славе не становится. Наоборот. Ее ладонь выскользнула из обессиливших мужских пальцев. А сам Слава отключился.

Медики засуетились активнее, Поля всхлипнула.

Верный Белявский подхватил ее под локоть и потащил вслед за врачами. Полина понимала, что она в белоснежном халате, в тапочках, с растрепанными мокрыми волосами и с диким перегаром. Но сейчас было плевать на все, главное, чтобы Славу спасли.

Только бы он смотрел на нее своими темными глазами. Только бы говорил с ней. Только бы жил. Пусть не с ней! Просто жил. Чтобы Поля знала, что в этом мире живет ее любимый мужчина. Живет!

Иначе... А что иначе? Иначе и она не сможет жить?

– Не ревите, Полина Владиславовна, – жестко обронил Белявский.

Поля поняла, что ее впихнули в автомобиль. Водитель пристроился аккурат за каретой «скорой» помощи. И весь кортеж следом, минуя светофоры и проскакивая на красный свет.

– А вас как...? Как звать? – всхлипнула Поля.

– Федор Белявский, или просто Белый, – представился мужчина и кивнул на объемный сверток: – Вот ваши вещи. Можно переодеться, пока едем. Думаю, у вас минуты три-четыре.

Федор отвернулся, сосредоточенно глядя в окно. А Поля судорожно принялась рыться в пакете. На одевание ушло две минуты. Волосы Поля собрала в косу. Если не считать тапочки, то выглядела Полина вполне прилично. Но это меньше всего волновало Архипову.

– И часто Слава вот так...? Часто? Что с ним? Больное сердце?

– Сейчас узнаем, – хмуро кивнул Федор, – чтобы вот так, впервые.

Поля сцепила ладони в замок. Впервые. Так, ладно. Сейчас они все решат. А если не получится, то Полина позвонит отцу. Папа точно поможет.

***

Не сказать, что время ожидания тянулось медленно. Поля его просто не замечала. Рядом с ней постоянно кто-то находился. Имен охранников Полина не знала, да это и неважно. Федор Белый мерил шагами коридор, кому-то звонил, с кем-то общался. Эти разговоры Поля так же не воспринимала, пока не услышала ледяное и невозмутимое:

– Нет, Вера Геннадьевна, он не может подойти к телефону.

Полина напряглась. Вера – жена Славы, и вполне логично, если Полина сейчас тихонько исчезнет из клиники. Ну кто она такая? Просто бывшая. Так, ерунда.

Архипова все решила. Да, уедет. Ей здесь явно не место. Просто сначала дождется врача. Узнает о состоянии Славы. А потом уже уедет.

Федор, закончив разговор, присел рядом. Невооруженным взглядом было видно, что Беляев устал. Поля украдкой рассматривала помощника Барновского. Этот человек немного пугал своей внешностью. Возраст вот так сходу не определить, между тридцатью и сорока годами. Но походил Белый на бульдога из-за бритого затылка и шрама от левого виска до уголка рта, и даже дорогой строгий костюм не улучшал ситуацию. Полине казалось, что Федор предпочел бы носить спортивки и кроссовки, нежели туфли по цене с шестью нолями.

– Полина Владиславовна, у меня к вам просьба, – вздохнув и растерев затылок ладонью, пробормотал Белый.

– Я уеду, не волнуйтесь. Просто дождусь врача, – выпалила Полина. Обхватив себя ладонями за плечи.

Федор перевел на нее взгляд. Кривая усмешка перечеркнула мужские губы. Поля внутренне сжалась, потому что Белый без этой ухмылки казался более мягким. А сейчас стало даже капельку страшно.

– Нет, все как раз наоборот, – тряхнул головой Федор, – Вы очень нужны Славе. Дайте ему шанс.

– Не уверена, что он ему нужен, Федор, – покачала головой Поля, – и потом... у Славы есть собственная семья.

Подбирать слова было сложно. Но ведь Белый все и без Полины знал.

– Сложно назвать семьей те отношения, которые были у Славика, – после минутной паузы вновь заговорил Федор. – Брак с дочкой Захарова открыл многие двери, которые нужны были на тот момент.

– А сейчас не нужны? – уточнила Полина.

– И сейчас нужны, – хмыкнул Беляев и взглянул на Полину открыто: – Полина Владиславовна, вы же все понимаете. Это большой и грязный мир политики. Давайте мы с вами не будем в него лезть. Особенно сейчас, когда Слава оказался здесь. Скорее всего, врачи пропишут ему покой и положительные эмоции. В мою работу входит обеспечение безопасности Барновского. А вы уж позаботьтесь, пожалуйста, чтобы эмоции Славы были исключительно положительными. Понимаете, о чем я?

– Мне надлежит молча раздвигать ноги? – усмехнулась Полина, чувствуя, как ехидство подкатывает к горлу вместе с волной тошноты.

– Это на ваше усмотрение, – пожал плечом Федор, – скажу одно: я ни разу не видел, чтобы Слава кого-то хотел так же сильно, как вас. Вы очень важны для него.

– Какая великая честь, – горько усмехнулась Полина. – Знаете, я не собираюсь делить такую ответственную роль с законной женой.

– Бывшей, – поправил Белявский.

– Жены не бывают бывшими, как и дети, – покачала головой Полина и поднялась на ноги. В коридор вышел врач с новостями.

Сердечный приступ купировали. Пациент должен остаться еще на пару дней под врачебным присмотром. Угрозы жизни нет.

Для Полины последняя фраза оказалась самой важной. Угрозы нет. Это просто прекрасно. Можно благополучно убегать. А положительные эмоции пусть вон, Федя и команда обеспечивают!

– Полина Владиславовна, я все же настоятельно прошу остаться, – начал говорить Белый, когда Поля решительно направилась в сторону выхода. – Славе не понравится, что, вас нет здесь, когда очнется.

– А мне на понравилось, что он женат. А еще не нравится, что он выбрал именно меня. Я теперь не верю в совпадения, Федор. Вы сказали, что брак с Захаровой открыл двери, так? А где гарантия, что ваш хваленый Слава не захочет воспользоваться мною? У моего отца тоже связи! Он не последний человек в области, сами знаете. Что, если Барновский решил через меня укрепить...? что там принято укреплять у политиков? – гневно процедила Полина и покачала головой. – Все это фарс, Федор. Если бы Славе нужна была именно я, он бы предпринял что-то. А не вот так...

Полина взмахнула рукой в воздухе, не отыскав подходящих слов. Ей было больно за Славу, потому что он сейчас лежал под капельницами.

Но еще было больно и за себя. За свое глупое сердечко. Полина боялась поверить в то, что важна для любимого человека. Не потому, что является дочкой олигарха. А по той причине, что она – Полина, девушка, которую можно полюбить без оглядки, ради которой можно совершить подвиг или, наоборот, глупости, которая для мужчины будет самым важным человеком во вселенной.

А пока что Полина не видела ничего, кроме плотского влечения. Она понимала, что Барновский хочет ее. Надолго ли? Ответа не было.