Военное искусство Александра Великого - Джон Фуллер

Новая модель армии Филиппа

С самого начала македонская армия состояла из трех подразделений: царская конная гвардия, набиравшаяся из знати – гетайры («товарищи»); царский эскадрон, набиравшийся из людей рангом ниже, чьей обязанностью было защищать самого царя на поле битвы; небольшое подразделение стражников-пехотинцев, называемое агема, которые охраняли царя везде, кроме поля сражения; и пешее ополчение, набиравшееся из земледельцев и горных пастухов. Гетайры, как и фессалийские всадники, были защищены кирасами и вооружены метательными копьями ксистами для ближнего боя; агема была постоянно действующей профессиональной охраной, а ополченцы – необученной толпой, вооруженной мечами или копьями и с плетеными щитами. Когда в 429 г. до н. э. фракийцы во главе с Ситалком вторглись в Македонию, Фукидид писал, что Пердикка II так мало ценил своих необученных пехотинцев, «что даже и не думал сражаться с врагом в пешем бою»; однако его конница состояла из таких «превосходных наездников», что, будучи призваны на службу, они в бою «сметали все на своем пути»[39]. Именно из такой воинской структуры Филипп и создал свою армию; однако, прежде чем обсуждать, как он это сделал, следует рассмотреть проблему в целом.

Он был человеком дальновидным и понимал, что в существующих обстоятельствах для войны требуются профессионалы, но при этом люди более преданные, чем наемники. Он решил добиться нужного сочетания, создав профессиональную армию из призванных на службу ополченцев, вдохновленных патриотическими идеями. Далее, поскольку его политической целью было господство над всей Грецией, было необходимо, чтобы, в отличие от городского ополчения, его армия включала все рода войск: тяжеловооруженные кавалерию и пехоту для ближнего боя; легковооруженную кавалерию и легковооруженную пехоту для защиты в ситуациях, когда невозможно держать строй, а также артиллерию и инженерные войска для осады. Поскольку в его распоряжении уже была эффективная конная армия, доказавшая свое искусство на поле боя, он решил сделать кавалерию главным подразделением: она должна была заменить фалангу в качестве ударной силы, а фаланга, по его замыслу, становилась прикрытием для кавалерии. Вместо того чтобы наступать, фаланга будет грозить сделать это; ужас, который всегда наводит фаланга[40], деморализуя врага, тем самым подготовляя почву для решительного удара. Разведка, мелкие стычки, защита фронта и флангов тяжеловооруженных подразделений, так же как и ведение войны в горной местности и партизанские операции, – таковы были задачи легковооруженной кавалерии и легковооруженной пехоты; артиллерия и сопровождающие ее повозки входили в состав армии как неотъемлемая составная часть. Все три воинских подразделения должны были быть готовы в любую минуту вступить в бой: зимой и летом, в любых странах.

Сравнивая в «Третьей Филиппике» (48–51) тактику Филиппа с традиционными методами ведения войны, Демосфен пишет: «Ни одна отрасль не сделала больших успехов и не развивалась так сильно, как военное дело. Прежде всего, тогда лакедемоняне, как я слышу, да и все остальные, в течение четырех или пяти месяцев, как раз в самую лучшую пору года, вторгнутся, бывало, опустошат страну противников своими гоплитами, то есть гражданским ополчением, и потом уходят обратно домой. Это был до такой степени старинный, или, лучше сказать, такой правомерный образ действий, что даже не покупали ни у кого ничего за деньги, но это была какая-то честная и открытая война… наоборот, вы слышите, что Филипп проходит куда ему угодно, не с помощью войска гоплитов, но окружив себя легковооруженными, конницей, стрелками, наемниками – вообще войсками такого рода. Когда же с этими войсками он нападает на людей, страдающих внутренними недугами, и никто не выступит на защиту своей страны вследствие взаимного недоверия, вот тогда он установит военные машины и начнет осаду. И я не говорю уж о том, что ему совершенно безразлично, зима ли стоит в это время или лето, и он не делает изъятия ни для какой поры года и ни в какую пору не приостанавливает своих действий» (пер. С.И. Радцига).

Ничего не известно о военной реформе Филиппа, кроме ее результатов, все, что мы можем сделать, это осмыслить эти результаты и, возвращаясь к началу, по этапам восстановить те действия, которые он предпринял для их достижения.

Филипп был человеком практичным и не придумал новой армии; вместо этого он превратил то, что имел, в две армии. Он превратил свою феодальную кавалерию и стражу в царскую армию под своим личным командованием, а ополченцев – в армию территориальную. Сделал он это не только потому, что это было легче всего, но потому, что эти две военные силы должны были уравновешивать друг друга, что позволяло не отдавать слишком большую силу ни в руки знати, ни в руки земледельцев. Баланс между двумя основными социальными группами гарантировал прочность системы в целом.

Царская армия состояла из двух подразделений – царских гетайров и царских щитоносцев (гипаспистов). Первых Филипп набрал из царского эскадрона гетайров, увеличив их количество до восьми эскадронов (ил); каждая ила насчитывала от 200 до 300 всадников, вооруженных ксистами, и все вместе они подчинялись начальнику конницы. Эта реформа не отменила их задачи охранять царя в бою, и их часто называли агемой гетайров.

Царские щитоносцы, или гипасписты, которых Арриан часто называет «стражей щитоносцев», были пехотинцами, которых Филипп набрал поначалу из личной гвардии, увеличив их число до трех батальонов, каждый по 1000 человек. И вновь он не отменил обязанностей первоначальной агемы, их именовали агемой гипаспистов. Таким образом, царская армия состояла из восьми эскадронов всадников – гетайров, один из которых был личной охраной царя, и трех батальонов гипаспистов, один из которых был царской пешей стражей.

Как были экипированы и вооружены гипасписты, мы точно не знаем. Сэр Уильям Тарн полагает, что «они были тяжеловооруженной пехотой, так же тяжело вооруженными, как и фалангисты», и их отличие от гоплитов заключались в «предыстории, форме набора и в статусе, а не в вооружении» (Александр Великий. 1948. Т. II. С. 153). Вилькен считает, что они представляли собой легковооруженную пехоту, «чья роль в бою была продвигаться вперед быстрым маршем и обеспечивать связь между конницей и фалангой» (Александр Великий. 1932. С. 32). Гроут считает, что «они были подразделением гоплитов, сохранявшим боевой строй и предназначенным для ближнего боя, но более легковооруженным и более маневренным и подвижным, чем фаланга. Они занимали промежуточное положение между тяжеловооруженной пехотой настоящей фаланги и пелтастами и вообще легковооруженными» родами войск (История Греции. 1906. Т. X. С. 12). Поскольку Арриан сообщает, что Александр высылал их вслед за кавалерией, использовал для штурма дворцовых стен, для молниеносных ночных бросков и других маневров, вполне вероятно, что они были более легко вооружены по сравнению с гоплитами.