Выдумщики - Ольга Ананьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очень рада тебя снова увидеть, Амадеус, – сказала Лютенция Кареглаз своему гостю. – Проходи, располагайся, а я пока налью тебе кружку горячего какао.
Лютенция положила принесённую гостем коробку шоколадных конфет на стол, а сама занялась чайником. Амадеус с улыбкой ходил по комнате, рассматривая фотографии на стенах. Подойди он чуть поближе – обязательно увидел бы четверых ребят, которые, затаив дыхание, сидели, спрятавшись за лестницей.
– И я вас тоже очень рад видеть, тетя Лютя.
– Спасибо. Но прошу не называть меня тётей Лютей, дорогой, – мягко поправила его Лютенция.
Амадеус смущённо улыбнулся.
– Простите. Вы – моя любимая няня. И единственная, кстати, кто сумел справиться со мной и не уйти на следующий же день. Ох, я был проказником.
– Да. И тебе тогда было…
– Девять лет.
– Девять лет, – одновременно с ним произнесла Лютенция.
Амадеус повернулся к ней с ослепительной улыбкой.
– Вы всё помните.
– Конечно, – бодро подхватила Лютенция, разливая какао по чашкам. – Я помню каждого своего подопечного, милый. Ты по делам в Северном Оленеве или заехал проведать друзей?
«В Северном Оленеве», – мысленно повторил Коля и почувствовал, что сердце забилось быстрее.
– Заглянул посмотреть, как идёт подготовка к зимним праздникам, – Амадеус уселся за стол и принял чашку какао из рук своей бывшей няни. – Спасибо. Ну, и вас, конечно, очень хотелось увидеть. Я же знаю, что вы постоянно живёте здесь.
Он тепло улыбнулся хозяйке.
– Как у вас дела?
– Всё хорошо, – Лютенция улыбнулась. – Я перестала работать няней, но по-прежнему остаюсь феей. И бабушкой. Вот жду, когда ко мне сюда приедут внучки на зимние каникулы. Ищу новые рецепты и новые схемы для вышивания: нужно всем приготовить по торту и смастерить по игрушке или связать что-нибудь тёплое. И, конечно, надо уже потихоньку украшать дом к зимним праздникам…
– В ваших простых рассуждениях, Лютенция, мне видится мудрость, которую может понять не каждый, – медленно произнёс её гость, ставя чашку на блюдечко и рассматривая дом. – А чем вы теперь занимаетесь как фея?
– Как и все феи, дорогой. Присматриваю за волшебниками.
Амадеус с улыбкой указал на портрет на стене.
– Это они? – спросил он.
– Да. Все четверо.
Коля, тихо сидящий за лестницей и с замиранием сердца слушающий эту беседу, не запомнил эти диковинные имена и не понял даже, где чья фамилия. Он лишь отметил, что имя его дядюшки почему-то не прозвучало.
Феи, волшебники… Голова кружилась от новых волнующих сведений.
– Ох, тут у нас такое происходит. Мы же потеряли четверых детей! – рассказывала Лютенция.
– Как потеряли?
– Они сами, без нашей помощи, переместились в Северное Оленево. Мы даже не успели с ними поговорить.
Моросик сжал плечо Коли сильнее.
– Карлош и Бирмингем, конечно, помчались их искать. Лея, к сожалению, сейчас в отъезде. А Леопольд, он… в общем… он пока занят, – замялась Лютенция. – Ну, а я тут же позвонила сыщику Феладиуму Скорнелли. Правда, он не особо обрадовался: я звоню ему уже третий раз за эту неделю. У меня недавно пропадала кастрюля с макаронами, и я никак не могла её найти…
В дверь позвонили.
– Здравствуйте, госпожа Кареглаз, – произнёс седоволосый мужчина, стоящий на пороге. – Что же у вас случилось на этот раз?
Это был пожилой человек с такими же серебристыми, как и его волосы, усами и в круглых очках. Как и все здесь, гость был в одежде для сна: на нём была пижама чёрного цвета и чёрный халат, а на штанинах можно было разглядеть вышитые узоры – перья.
Сыщик внимательно смотрел на хозяйку дома. Во всём его облике угадывались спокойствие, серьёзность, галантность и какое-то внутреннее благородство. Речь этого человека была медленной и размеренной, а голос – красивым.
– У нас пропали дети, господин Скорнелли, – выпалила Лютенция. – То есть они не пропали конкретно у нас, так как мы ещё с ними не успели поговорить. То есть мы не знаем, где они сейчас находятся…
– Всё ясно, – ответил сыщик Феладиум Скорнелли.
В дверь опять позвонили. На этот раз на пороге была молодая женщина в чёрной шляпе и голубом шёлковом халате с чёрным поясом. В руках у неё была дорожная сумка – вместе всё это смотрелось, конечно, странно. Коля до этого в жизни не видел людей, которые стояли бы на пороге в пижаме, со шляпой на голове и с дорожной сумкой в руках.
– Здравствуйте, госпожа Лютенция, – произнесла женщина.
Голос её был довольно строгим, как и весь её вид. А ещё у этой молодой волшебницы были невероятно длинные светло-рыжие волосы, забранные в высокий хвост, поразительно подходящие её карим глазам.
– Лея! – обрадовалась хозяйка дома и кинулась обнимать женщину. – Проходи, дорогая. Господа, это Лея Мелодия.
Волшебница и фея прошли на кухню. Феладиум, сидя за столом, листал свой блокнот, а Амадеус рассматривал сувениры на полках – он явно был смущён и чувствовал, что пришёл не вовремя.
– Я была в Адлере, госпожа Кареглаз, – рассказала Лея Мелодия. – Мы ездили на водопады лечить местных троллей. Я привезла вам сувениры – мёд, маленькую картину и интересные вещички из лавочек, что находятся у водопадов.
– Простите, что прерываю вашу беседу, – произнёс Феладиум Скорнелли. – Но я вынужден задавать вам, госпожа Кареглаз, несколько вопросов по поводу исчезновения детей.
В дверь позвонили ещё раз, и на этот раз в дом вошли сразу трое людей, среди которых был и… дядя Корней, только с тёмными волосами. Коля слегка подался вперёд, стараясь разглядеть его получше, и половицы под мальчиком скрипнули. Но хозяева вроде ничего не заметили, и друзья смогли перевести дух.
– Дорогие мои! – воскликнула госпожа Кареглаз при виде двух волшебников – а в том, что это были волшебники, не приходилось уже сомневаться, – и кинулась им навстречу. – Вы нашли детей?
– Нет, – коротко ответил дядя Корней, снял свой цилиндр и положил его на стул рядом с котом.
Как Бирмингем и все остальные, дядюшка был в пижаме. Коля обратил внимание на третьего человека, который пришёл с ними. Кто это был такой? Его лицо Коля не видел: человек стоял к нему спиной. Он смог разглядеть только, что новый гость тоже был в пижаме, но никакого причудливого головного убора у него не было. Не было у него также и необычной сумки или зонта. В общем, это был совершенно обычный на вид человек. Удивительно, но один самый обычный человек среди нескольких
