Жаба - Заязочка

— Да, Северус, конечно! Бедные дети и Долорес. Для неанимагов это болезненно. Кроме того, они просто не могут сами вернуться к нормальному виду. Даже стандартное зелье можно принимать только в присутствии наставника. Ужасно!

Снейп кивнул.

— На это и был расчет, я полагаю, — ответил он, — насильно превращенный волшебник вынужден оставаться в таком виде. Его, скорее всего, примут за чьего–нибудь фамилиара. Шок, боль, унижение. А потом и неизбежные насмешки. Дети жестоки, с этим ничего не поделаешь.

МакГоннагал тяжело вздохнула. Потом приглашающе похлопала ладонью по колену. Тасманийский дьявол проворно забрался к ней. Кенгуру робко протянул вперед мордочку. Одной рукой декан Гриффиндора чесала за ушком у Невилла, а другой гладила Гермиону. Для меня рук не нашлось. Не то чтобы мне хотелось. Да и фиг с ними со всеми. У меня, если что, Пузанчик есть. И безделушки.

— Интересные животные, — проговорила Минерва, — про кенгуру я слышала, а вот такого красавца вижу в первый раз.

— Довольно опасный зверь, — ответил Снейп из соседней комнаты, где, насколько я поняла, хранились ингредиенты. — Как хорошо, что у меня готово зелье–основа, ты говорила, что несколько студентов собираются попробовать себя в анимагии. По крайней мере, быстрее освободим наших страдальцев.

Невилл урчал от удовольствия. Гермиона придвинулась ближе. Я вяло наблюдала за происходящим. Меня больше интересовало, что мог разглядеть у меня в голове Мастер Зелий.

Наконец Филч принес образец.

— Извините, профессор, что заставил вас ждать, — повинился он, — все–таки очень опасная штука. Сперва удостоверился, что эльфы все убрали. Мало ли! Не хватало потом еще студентов по школе отлавливать в звериных обличьях.

— Спасибо, — кивнул Снейп, забирая колбу, — это очень ответственно с вашей стороны, Аргус. Ничего другого я и не ожидал. Сейчас я начну проверку. Хотите чаю? Минерва, ты как?

— Наверное, — пробормотала МакГоннагал, — хотя, я должна что–то делать.

— Думаю, что будет лучше подождать, — сказал Снейп, — ни к чему афишировать мои навыки. Да и Уизли полезно понервничать.

— Профессор, — спросил Филч, устраиваясь в уголке с большой чашкой ароматного чая, — а что за знаки подавали вам заколдованные? Я таких раньше не видел.

— Это знак SOS, — ответил Снейп, — международный сигнал опасности. Три точки, три тире, три точки. Или три коротких сигнала, три длинных, три коротких. Сейчас им уже не пользуются, но он широко известен.

— Полезная вещь, — заинтересовалась МакГоннагал, — надо будет изучить. Нет, в самом деле, это просто замечательно. Даже если у тебя нет палочки, и ты насильно превращен в животное — можно подать знак. И кто первым додумался?

— Первой додумалась коллега Амбридж, — ответил Снейп, — так что не зря ее назначили на эту должность. Подхватила мисс Грейнджер. А потом и до Лонгботтома дошло.

— Спасибо тебе, Долли! — поблагодарила меня МакГоннагал.

Я квакнула в ответ. Не жалко. Тем более, что и саму себя спасала. Это кенгуру и тасманийский дьявол могут за себя постоять, а мы, жабы… только квакать.

Снейп бренчал склянками в соседней комнате, Минни наглаживала своих студентов, Филч пил чай. Миссис Норрис старательно держалась подальше от подозрительной звериной компании. Я огляделась. А тут уютно. Все–таки интересно, почему я вижу как человек? Цвета различаю, только угол обзора немного другой. Хотя у анимагов и так проблем хватает, хоть прыжки Гермионы вспомнить. Видимо, какая–никакая защита.

Есть хочется, от стресса, наверное. И не комаров каких–нибудь, а мяса. Интересно, Минни мышей ловит? Вот был бы номер. Спросить, что ли? А вдруг обидится. Минни, ты мой муреночек! Минни, ты мой котеночек! Ага… а я жабеночек. Хотя вот Пузанчик Жабочкой зовет. И как–то ласково так у него получается. Проникновенно. А рыжего мы разъясним. У–у–у-у-у, гад! Рыжий, рыжий, конопатый, я убью тебя лопатой! И чего там Снейп возится?

Наконец зелье было готово. Мне и Грейнджер в пасть его залили сам Мастер Зелий, а флакон для Лонгботтома он передал МакГоннагал. И правильно, вдруг цапнет. А там такие зубки… Они, эти тасманийские дьяволы, в природе любые кости перегрызают. Жуть!

Тело снова скрутило от боли, голова закружилась. А я чуть не свалилась на пол.

— Ну вот и все, — сказал Снейп, — Минерва, забирай своих студентов, а к профессору Амбридж у меня несколько вопросов.

Все–таки он что–то такое у меня в голове разглядел. Ну что ж, будем выкручиваться. Не впервой.

— Большое спасибо, профессор, — поблагодарила вежливая Гермиона, — и вам, профессор Амбридж.

— Ну что вы, мисс Грейнджер, вы из–за меня пострадали.

— Главное, все хорошо закончилось, — вздохнул Филч.

Наконец они отбыли, а мне жестом указали на кресло. Ой, что сейчас будет…

— Чаю, коллега?

— А что–нибудь покрепче есть?

— Желание дамы — закон!

Передо мной оказался бокал и бутылка с вином. Снейп разлил.

— С веритассерумом? — спросила я.

— Ну зачем же так сразу? Возможно, потом…

— В голове ведь уже покопались?

— И про это знаете?

Я тяжело вздохнула.

— Профессор, вы не поверите, я все знаю. Совсем все.

Он поперхнулся.

— В смысле? И кто вы вообще? И куда делась Долорес Амбридж? Она первого сентября такой спич выдала.

Я отпила вина.

— А Дамблдор в курсе?

— Понятия не имею, — ответил он, — наш директор своими идеями ни с кем не делится.

Я кивнула.

— А хрен с вами, смотрите, — сказала я, — я сама не очень врубилась во все эти безобразия. И больше всего хочу выскочить из этого приключения без потерь. В моей реальности вы герой книги, как и все остальные. И конкретно вы до конца эпопеи не доживете. Так что решать вам.

Он удивленно приподнял бровь. Несколько секунд он как–то странно смотрел на меня, потом достал волшебную палочку.

— Ну, раз вы позволяете…

— Только не очень грубо, — попросила я, честно выпучивая глаза.

Больно не было. Только хоровод картинок в моей голове. И с Пузанчиком тоже. А пусть смотрит. Больше шансов живой уйти, не будет же он с министром ссориться. Хотя без этой демонстрации я бы предпочла обойтись.

Наконец все закончилось. Мы молча выпили по бокалу вина.

— Впечатляет, — заметил Снейп. — Странная история, конечно. Вы сами что думаете о том, почему вы сюда попали?

Я пожала плечами.

— Я где–то читала, что миры, созданные авторами, существуют в некоей параллельной реальности. Книги про Гарри Поттера весьма популярны. Но конец очень многих не устраивает. И из–за гибели многих героев, которых успели полюбить. И из–за странных и нелогичных пар, сложившихся в конце. Поэтому так популярны фанфики — рассказы по мотивам. Я тоже их пишу.

— Я понял, — Снейп задумчиво водил пальцем по нижней губе.

— Может, повлияло сильное желание фанатов что–то изменить, исправить. Дать героям шанс, — продолжала я. — Почему именно я? Понятия не имею! Но я стараюсь спасти всех. В своих фанфиках, я имею в виду. А может я только первая ласточка. Или если у меня не получится, то придет кто–нибудь другой.

Он снова налил нам вина.

— Ваши планы меня устраивают, — сказал он, — точнее, большинство из них. Вот только объясните, уважаемая, за каким… вы собираетесь сводить меня с Грейнджер?

Я виновато хмыкнула.

— А вы против?

— Она моя студентка, если вы забыли.

Я пожала плечами.

— Не так уж и много до конца учебы осталось. Девочка умненькая, симпатичная. Какого рожна вам еще надо?

— А без этого никак?

— Только не говорите, что вас женщины вообще не привлекают. Или что до сих пор оплакиваете Лили Эванс.

Он вскинулся.

— Насчет Лили — не ваше дело. А что касается…

Я в свою очередь вопросительно приподняла бровь.

— Это тоже не ваше дело! Хотя чего еще ожидать от особы, практикующей подобные игры с министром.

— Что хочу, то и практикую, — отрезала я, — а на вашем месте я бы подумала. Вдруг у меня ничего не получится, и на мое место придет кто–нибудь другой? Кто–то, кто вам не симпатизирует, например. Или кто–то из сторонников вашей безумной любви к Гарри Поттеру?

— Что–о–о-о?! — в ужасе переспросил Снейп. — Я и Поттер?! Вы… вы с ума сошли?!

— И не только Поттер, — мстительно продолжила я. — Вам весь список огласить? Или сами посмотрите?

Он нервно сглотнул и потянулся за палочкой… Я старательно вспомнила все читанное или просмотренное.

Профессор несколько минут смотрел прямо перед собой остановившимся, даже скорее остекленевшим взглядом, потом призвал из бара бутылку коньяка. Проняло…

— И… извращенцы! — с отвращением пробормотал он, залпом выхлебав полный бокал.

Я пожала плечами. Кто бы спорил.