Мрачный город - Никита Сергеевич Терентьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Терпи.
Голос велел пройти муки. Чувство злобы и страха, чувства жажды и радости. Величайшая эйфория, которая была в моей жизни, настала после затишья. Это стоило попробовать. Лёгкость невесомого тела, отсутствие страха и сомнений.
Воин контролировал себя, но на его лице читалось волнение. Держа себя в руках, он всеми человеческими чувствами понимал, что дело приняло скверный оборот.
– Чудовище.
Крикнул он, готовясь к самоотверженной схватке.
Вновь. Вновь я слышу это слово. Из его уст это было даже забавно. Кто ещё тут чудовище.
Спокойной поступью я шёл в наступление, смотря на него не отводя взгляда. Когда подошёл достаточно близко он быстро нанёс удар, произведя его снизу вверх, будто рассекая воздух.
Медленно.
Меня перед ним уже не было. С огромной силой я ударил его с разворота ногой в голову. Отлетев на несколько метров, его тело упало на землю, ударившись о стоящее дерево.
Мотая головой, каждый раз пытаясь встать, он отчаянно боролся за свою жизнь.
Обнажив когти правой руки, я подошёл к нему вплотную.
– Сильный ты воин. Очень сильный.
Согнув руку, одним ударом был пробит доспех. Кровь, пошедшая изо рта, манила своим запахом.
– Солнце тебя погубит.
Усмехался он.
Вонзив клыки в шею, я жадно поглощал кровь. Тело белело, морщилась кожа. Он смотрел в небо, пока смерть не стала концом.
Высушенное тело рухнуло наземь.
Солнечные лучи осветили землю. Смотря на свет, я чувствовал боль кожи. Ультрафиолет выжигал её. Терялись силы, нарастал жар. Упав на колени и сжав кулаки, мне представился шанс смотреть на ясное небо. Тело переставало слушаться. Рабовладелец убегал прочь, а силуэт Элизабет бежал ко мне со слезами на лице. Я не мог разобрать слов.
Повалившись на бок, ещё несколько секунд смотрел на траву, которая колыхалась от дуновения ветра. С улыбкой закрывая глаза, чувствую лишь пустоту и спокойствие.
Глава 10 Гонген дом родной
Чувствуется лёгкий приветливый запах сырости и прохлады. Стук колёс и звук рассекаемых колёсами луж. Родные серые небеса без единого просвета.
Приоткрыв глаза я видел мадам Абернати которая сидела рядом. Укрыв меня одеялом, она не стала далеко отходить. Как ни крути, а врач всё-таки.
Посмотрев на меня, мадам приободрилась.
– Как ты? Мы чуть тебя не потеряли.
Её голос был заботливым и тихим. Шёпот просачивался через уста.
Никакой боли не чувствовалось, правда сил почти не было. Приподнявшись на руках, я облокотился на борт повозки, положив правую руку на колено.
– Вроде в норме. Как остальные?
– Живы.
Успокоила она мои переживания.
– Знакомые места. Как будто домой приехал.
– Так и есть. Мы почти в Гонгене. Однако…
– Что?
Я посмотрел на неё присущим мне взглядом.
Однако мы приняли решение покинуть графство и наш дом. Нам хочется спокойной жизни, как и прежде.
– Куда решили направиться?
Безмерная радость, они не только всё пережили но и более того мечтали о дальнейшей жизни. Погибли их друзья, у кого-то близкие, но они всё ещё жаждут жить.
– В графство Сэра Даймонда. Там нас должны принять. Не хочешь отправиться с нами?
– Я бы рад, но солнечный свет теперь для меня проблема. Хочу вернуться в родные стены.
– Тогда одним ты не будешь. Есть идеи?
Усмехнулась Элизабет, в приподнятом настроении забираясь на повозку.
– Я бы хотела поддерживать с тобой связь. Буду писать письма.
– Мы все будем.
Поддержала мадам.
–Не забывай нас.
–Не забуду.
Элизабет крепко обняла меня.
– Буду стараться.
– Я тоже. Если что приезжай в гости. Жду почту.
– Элизабет активно кивнула. Как маленький ребёнок она была счастлива, что всё хорошо закончилось.
Ещё какое-то время мы общались между собой. Я узнал, что они подоспели почти в последний момент и накрыли меня одеялом, которое стащили с повозки. Также как и повозку и лошадей. Моё тело стало стремительно залечивать раны, но пришёл в себя я только под конец пути. Карету как выяснилось, они тоже присвоили себе. Она ехала впереди нашей повозки. В ней оказалось достаточно богатств, чтобы покрыть начальные расходы новой жизни. Может это ещё одна причина приподнятых настроений.
Высадив меня на родной улице, мне вручили мою шляпу и рюкзак, совершенно забытый мной при побеге.
Надев головной убор, я поклонился товарищам и услышал тёплые слова прощания, как полагается человеку. Повозка тронулась. Я тем временем достал свою безупречную трубку с ещё более, безупречным табаком. Чиркнув спичкой по коробку, мои лёгкие заполнил привычный тёплый дым.
Повозка уезжала всё дальше, а я медленно потягивая трубку, шагал в сторону моих любимых развалин.
Груда кирпичей вряд-ли подлежала восстановлению. На перестройку потребуется много времени и сил. Разгребая обломки, я всё больше находил ценностей. Самой ценной находкой было любимое кресло. Потребовалось совсем немного времени, чтобы его почистить. На удивление оно слабо пострадало, хоть и было сделано целиком из дерева. Местами конечно повреждения были, но оно было всё таким же уютным. Не далеко от кресла нашлась и картина Моны Лизы. Её стеклянная рамка разбита, но картина была полностью невредима.
Чтобы отрыть большую часть вещей потребовалось много времени. Моя новая обитель и тепло домашнего очага могли ждать в любом уцелевшем доме.
В центре города располагался большой готический замок. Этот памятник архитектуры был самым величественным и уцелевшим зданием.
Входя внутрь, я видел огромные залы, величественные колонны, большие обеденные столы. На самой вершине открывался вид города во всей красе. Привычная тьма, сырость, а теперь ещё и разруха. К позднему вечеру я перенёс все свои вещи в небольшую комнату на самом верху замка. Закончив с расстановкой, мне выдался шанс вновь сесть у камина, смотря на картину великого художника и изобретателя.
Вдруг мой рюкзак засиял ярким светом. В самый неожиданный момент я вспомнил про коробочку Аманды. После открытия, светящийся шарик взлетел и медленно полетел прочь из комнаты. Выйдя за ним следом, я спускался всё ниже на первый этаж, где в дверях стоял прекрасный женский силуэт, по которому так тосковало моё сердце. Поймав шарик, она медленно подошла ко мне и крепко обняв, поцеловала, обхватив двумя руками, прислоняя к моей спине ладони, спрятанные в кожаные перчатки.
– Вот ты и дома.
Аманда была прекрасна. Шикарная фигура подчёркивалась скромной, но в тоже время облегающей одеждой. Сняв капюшон и распустив волосы, она протянула мне трость.
С возвращением, лорд Гонгена или лучше звать вас, владыка.
Эпилог
Дни превращались в недели, недели в месяцы. Аманда жила со мной и помогала мне во всём. Мы приводили в порядок город. Что-то чинили, что-то доламывали и избавлялись от разрушений. Сжигаемое жгли, пускали на дрова, что было ценное, оставляли себе. Бесполезные булыжники вывозили за город в один из оврагов.
Вечера проходили в долгих, интересных беседах. Наша любовь крепчала, а семейные узы были незыблемыми. В один из приятных вечеров она рассказала всё что чувствует и всё что терзает ей душу.
