Черное Солнце - Ребекка Роанхорс

После великолепия Одо и Куна Солнечная Скала казалась пустынной и заброшенной. В двадцати шагах от моста поверхность земли была срезана, обнажая огромную круглую площадку. Чем-то она напоминала круглые жилища Великих Домов, принадлежащих кланам, но, в отличие от них, была открыта звездам подобно обсерватории на крыше небесной башни. По крутым ступеням, ведущим вниз, выстроились скамейки, и, когда шествие двигалось мимо восточного входа, Наранпа приказала остановиться.

Она услышала, как за ее спиной облегченно вздохнули адепты. В амфитеатр она шагнула первой, а остальные последовали за ней, располагаясь на скамьях и требуя воды у прислуги.

Следовавшая за шествием прислуга поднесла корзины, полные маисовых лепешек, оленины и фляг с водой, и принялась раздавать еду. Наранпа заметила, как женщина с барабаном, возглавлявшая шествие, размяла руки, прежде чем принять воду у девушки в коричневом одеянии прислуги.

Еще один одетый в коричневое слуга подошел к Наранпе, она рассеянно полезла в предложенную им корзину и совершенно не заметила, как он выхватил из рукава нож. И заметила блеск обсидианового клинка, лишь когда тот рванулся к ее груди. Она закричала, но было слишком поздно.

Внезапно кто-то дернул ее назад, она упала с каменной скамьи, ударившись головой о лавку позади себя, да так, что сотрясение прошло по всему телу. Зрение затуманилось, она инстинктивно замолотила руками, пытаясь отбиться от того, что, или кто, как она была уверена, пытается ударить ее. Но руки ее попадали только по воздуху, и к тому времени, как она достаточно успокоилась, чтобы разглядеть, что происходит, она поняла, что именно Иктан и оттащил ее назад.

И он занял ее место.

И нож его уже торчал в горле обряженного в коричневое слуги.

Наранпа только и могла, что хватать ртом воздух.

А потом кто-то закричал. Кто-то из адептов.

Наранпа с трудом встала, и к ней тут же протянулось множество рук, чтобы помочь, – как раз в тот момент, когда Иктан позволил телу несостоявшегося убийцы упасть на землю.

– Обыскать их, – лаконично приказал тцийо, и Наранпе потребовалось некоторое время для того, чтоб понять, что он обращается к двум адептам своего ордена. Перепуганная прислуга пороняла корзины и, пытаясь доказать свою невиновность, вскинула руки, пока будущие тцийо сновали вокруг них, по-деловому осматривая корзины и разыскивая оставшееся оружие.

– Небеса и звезды, – выдохнула Аба, хватая Наранпу за руку. – Ты в порядке?

Наранпа вцепилась в свою маску, срывая ее. Пусть делать это на людях было не принято, но ей не хватало воздуха, да и видеть ее сейчас могли только ее люди. Нет. Не только ее. Кто-то проник к ним и пытался ее убить.

– Кто это был?! – выпалила она, подходя к Иктану и лежащему рядом с ним мертвецу.

– Не стоило сразу убивать его, – пробормотал, приблизившись, Хайсан. – Теперь мы не сможем его об этом спросить.

– А также почему он это сделал! – на одном дыхании выпалила Аба из-за плеча Наранпы.

Наранпа оглянулась на девушку. Она тоже сняла маску, лицо ее раскраснелось от волнения, и Наранпа с трудом сдержалась, чтоб не дать ей пощечину. Аба слишком молода, напомнила она себе. И глупа, несмотря на то что пришла к власти.

– Нет необходимости спрашивать об этом, – тихим и размеренным голосом обронил Иктан. Он только что убил человека, только что спас ей жизнь, но уже был настолько спокоен, словно вышел на неторопливую прогулку.

Наклонившись, тцийо сорвал одежду с убийцы, обнажив его шею и грудь.

Наранпа судорожно вздохнула.

На теле виднелся вырезанный и окрашенный красным знак, который они уже видели этим утром на знаменах и над дверями – череп Черной Вороны.

Глава 5

Город Това

325 год Солнца

(20 дней до Конвергенции)

«Ищи шаблон во всем».

Дальнейшее шествие по городу прошло как в тумане. Празднования в Титиди были размеренными, а горожане носили синие одеяния, да и в Тсае все было таким же, только золотым и связанным с беркутами, а не насекомыми. Наранпе это все было безразлично. Предполагалось, что нынешний день станет днем почитания жрецов, подтверждением их значения и силы. Ее силы! А еще он должен был стать началом возвращения Жреца Солнца на видное место. Но сейчас Наранпа чувствовала, как бешено бьется сердце, каждый шорох заставлял ее подпрыгивать, а глаза все выискивали в толпе возможного убийцу.

Иктан остался на Солнечной Скале вместе с адептом тцийо, чтоб осмотреть место нападения. Другой тцийо надел вместо него красную маску и продолжил его путь.

– Разумно ли это? – спросил Хайсан, едва только Иктан предложил это. – Традиции требуют от нас…

– Не быть убитыми в собственном городе? – насмешливо поинтересовался он.

Это заставило ученого замолчать, но Наранпа все равно отвела друга в сторону, чтоб поговорить наедине.

– Что ты думаешь об этом? – спросила она его.

– Думаю, тебе надо быть осторожней и воздержаться от суждений.

Она нахмурилась:

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего, кроме того, что я сказал. Позволь мне и моим людям делать свою работу, и я приду к тебе в комнату до восхода полной луны и расскажу, что мне удалось узнать.

– Иктан… – Она колебалась, чувствовала себя ошеломленной, словно потеряла равновесие. Наранпа знала, что ее реформы были непопулярны среди традиционалистов, а Черные Вороны не любили небесную башню, но убийство? Она как-то даже не задумывалась об этом.

Наранпа заставила себя глубоко вздохнуть. Она не будет бояться, она просто будет осторожной.

– Ты думаешь, если я продолжу шествие, все будет в порядке?

Иктан склонил набок голову, меряя ее взглядом. Темные глаза впились в нее, а взгляд стал настолько собственническим, что она смутилась.

– Да.

Она расправила плечи:

– Хорошо. Тогда я продолжу.

И она выполнила обещание. Но когда на горизонте показался последний мост, мост, сверкающий на закате, а не на рассвете, мост, ведущий домой, в Отсу, ей хотелось плакать. Она была благодарна своей маске, даже счастлива, что та скрывала ее лицо, а заодно и прятала проступившее на нем выражение испуга.

Традиции требовали, чтобы, когда начиналось Закрытие, двери в небесную башню были символически заперты на закате, – и это было подтверждение тому, что жрецы остаются изолированными до самого солнцестояния. Наранпа же никогда не была так рада услышать грохот закрывающихся тяжелых деревянных дверей. На целых двадцать дней они будут отрезаны от внешнего мира, и ее предполагаемые убийцы останутся снаружи.

– Это был насыщенный день! – провозгласил Хайсан за ее спиной, и она так сильно вздрогнула, что чуть не упала. О небеса, ей надо успокоиться! – Мы ведь соберемся на Конклав, чтобы обсудить протокол Закрытия, когда луна будет в зените?

Она оглядела рассыпавшуюся по первому этажу толпу:

– Разумеется. А пока я предлагаю всем отдохнуть, чтобы мы могли с новыми силами явиться на Конклав.

Хайсан закивал, бормоча:

– Да, да. – И оставшиеся люди постепенно начали расходиться, разбредаясь по своим комнатам или собираясь вкусить последний ужин