Криминальные Аборты - Ломачинский Андрей Анатольевич

Вообще удивляюсь я, как такие умные девушки могли пойти на такую глупость. Видать медицина и прикладная математика вещи из разных измерений, без пересечения в нашем трехмерном пространстве. Жана выпила две упаковки аспирина, а одну упаковку запихала к себе в место оное. Без бумажки-конвалютки, конечно, одни таблетки. Для простоты решения мы задачку упростим, слишком уж необычная фармакокинетика «переваривания» во влагалище, поэтому посчитаем просто: аспирин идет по 0,5 г «на колесо», двенадцать таблеток в упаковке, итого 18 грамм ацетилсалицилата на шестьдесят килограммов женского тела. Скрутил живот и появилась страшная изжога, а потом развилось салициловое опьянение, весьма прикольное и эйфорийное состояние. Токсикоманы, с которыми мне доводилось беседовать, описывали аспириновую интоксикацию, как куда более приятную, чем алкогольную или барбитуратную. Жанке не было плохо, Жане было хорошо. Рвотный рефлекс слегка подавлен, болевой порог заметно понижен. Когда у нее ацетилсалициловая кислота разъедала желудок, она особых неприятных ощущений не испытывала. А вот когда сломалась тонкая биохимическая машина регуляции агрегатного состояния крови, то есть кровь стала сочиться через стенки сосудов, было уже поздно. Блок простагландин-простациклинового комплекса «запустил» матку, и та стала «работать на выкидыш», что быстро добавило темпа кровопотере, ведь кровь уже вовсю хлестала из слизистой желудка. Жана похихикала, немного потащилась и умерла.

Кстати зря она так. Срок ее беременности оказался всего чуть больше месяца. Соответственно Дима был папой. И ведь в тот день они практически не пили. Да, хорошая пара могла бы получиться, а какие были бы дети с такой наследственностью! Эх, замечтаешься…

— Пастинор идругие стероидные контрацептивы

Уж коли мы затронули крайнюю проницаемость сосудов, ведущую к массивному кровотечению при медикаментозном криминальном аборте, то пожалуй следует рассмотреть диаметральную противоположность — «патологическую непроницаемость», да простят меня медики за столь фривольную терминологию. А ведь смерти от подобных осложнений очень частая штука при попытках провести криминальный медикаментозный аборт обычными женскими гормонами или похожими на них синтетическими стероидами. Наиболее доступны «с улицы» противозачаточные таблетки, а вот бесспорный лидер среди них — пастинор. Лидер не только по контрацепции, но и по нецелевому использованию. Вообще-то удобная таблеточка для женщины, никаких тебе специальных курсов и согласований с собственным циклом, принимаешь только когда «надо», хочешь «до», а хочешь «после». Сильный гормональный препарат и относительно безопасный. Если инструкции следовать. А если не следовать, то можно и в морг от него попасть.

Очень коротко коснемся, что такое гормональная контрацепция, и как женские гормоны работают. Женский организм два типа стероидов делает — одни матку готовят к беременности, другие ее в «готовом» состоянии поддерживают. Физиологически смысл простой — женщина должна быть готовой забеременеть, но если забеременела, то доносить плод до родов. В разный период женского цикла концентрации этих гормонов разные. Вначале больше «подготавливающих», потом «сохраняющих». Ну а при падении концентрации последних — вай-вай-вай какое фиаско, менструация. Типа мы так ждали, так готовились, а вы нам плодика не послали — вычищай все и давай по новой. Мать-природа умно устроила, ну а человек ее чуть перехитрил — достаточно добавить противоположных гормонов, чтобы сбить всю систему с толку — матка «не готова», да и «не знает» об этом. А раз концентрации гормонов меняются (они-то, собственно, и составляют сам женский цикл, остальное лишь их следствия), то и противоположные фармакологические добавки к ним надо согласовывать. Поэтому большинство противозачаточных таблеток расписаны по дням. Но не пастинор. Этот препарат одновременно оба типа гормонов напоминает, а еще в организме претерпевает кучу биохимических изменений, на определенных этапах которых его продукты остаются все еще активными. Но у любых стероидных гормонов есть кое какие неспецифические действия — например от них набирают вес, и они понижают проницаемость сосудистой стенки. А если сильнейшие из них передозировать, то возможны пристеночные тромбозы — кровь на поверхности выстилки сосуда начинает свертываться.

Ольгин труп мы не вскрывали — его нам из городской больницы уже вскрытым доставили. Мозг, сердце и селезенку, так вообще отдельно, как их обычный патологоанатом из органокомплекса извлек, так назад вкладывать не стал. Честно сказать, это мы его так попросили, после того, как тот или ООИ, или «токсу» заподозрил. Особо опасную инфекцию или отравление, в смысле. А было вот что:

Ольга работала кассиром в кинотеатре, простая симпатичная молодая женщина двадцати-шести лет, мать двоих маленьких детей. Муж шофер-дальнобойщик, не курит и не пьет, зарплата хорошая, семья крепкая. Дома тоже забот никаких — с ними жила бабушка, которая и за детьми присмотрит, и обед сделает. Короче самая обычная счастливая тихая семейная жизнь, не только предел мечтаний, но и удел многих миллионов советских людей. Ольга была очень хорошей женой и человеком строжайшей морали — никаких походов на сторону. Даже за муж она выходила, сохранив свое девичество, что в конце советского периода факт был безусловно редкий. О том, что такое аборт Ольга не знала. Понятно, что на личном опыте она этого не знала, а так вполне была осведомлена от подруг. Уж наслушалась их рассказов о старых гинекологшах-садистках, жмущих зеркалами самые интимные места несчастных женщин, о пьяных небритых мужиках-гинекологах с трясущимися руками, однако умудряющихся выполнить подобную процедуру намного быстрее, чем парикмахеры делают стрижку, об страшном ожидании в коридоре, о боли, о слезах… Аборта Ольга боялась и поэтому предохранялась — пила таблетки. Была она женщиной худенькой, и возможность набрать несколько лишних килограммов ее нисколько не пугала. Однако есть у таблеток одно свойство — если их долго пить, то они начинают действовать все хуже и хуже. Вот Ольга за годы и привыкла к препарату. А значит и залетела.

В маленьком коллективе кинотеатра такие «радости» обычно скрывали только от их единственного мужика — киномеханика. Девчонки, включая Зинаиду Михайловну, их заведующую, только посочувствовали, а Евгения, кассирша что сидела напротив, злорадно пошутила, ну вот теперь добро пожаловать на процедуру-пытку, только после почувствуешь себя настоящей женщиной, роды мол не в счет. Ольга рожала дважды, но оба раза через кесарево сечение. Воспоминания остались самые драматические, но не ужасные. А тут Женька подлила масла в огонь — ты же была под наркозом, а значит ничего не помнишь, а вот теперь тоже самое придется испытать, но уже без наркоза! Но, ты подруга, не дрефь — участь женская такая. Подобное ободрение не помогло и Ольге стало страшно. Дома она уже обговорила предстоящий аборт с мужем, но сама идея, что можно иметь третьего ребенка даже не затрагивалась. Как можно обсуждать такое — они же современные городские люди уже имеющие двоих детей, дикари, что ли третьего заводить? Да и рожать опять через кесарево придется. Нет, аборт и только. Что же, логически верно.

И пошла Ольга к Зинаиде Михайловноне договариваться о том, в какие дни она работу пропустит. Зинаида тетка была что надо, хоть и начальница, а девочек своих никогда не обижала. Говорит, или бери номерок — на какой день дадут, на тот и иди. Три дня тебе больничный положен, ну а если захочется еще денек-другой после дома побыть, позвони лишь, я тебе без потери зарплаты отгулы устрою, потом воскресеньями досидишь. А какая задержка то? Что-оо? Такая пустяковая, а она уже скрестись идет! Да не будь ты дурой — сожри несколько таблеток пастинора, но не так, как там написано, а три таблетки сразу, а потом по одной три раза в день, дня три-четыре. Даже выкидыша как такового не будет — пройдет как сильная менструация, ну разве что здоровыми сгустками. Нет, сама я так не пробовала, это мне моя подруга, медсестра, рассказывала. А чего тебе терять, рубля что ли жалко? Не поможет — пойдешь на обычный аборт.