Всадники бури - Мартин Романо

Конан открыл железную дверь. Но вошел не сразу, только после того, как убедился, что внутри ему ничего не угрожает, по крайней мере, в ближайшее время.

Тусклый свет одного-единственного коптящего факела, что был здесь, не позволял глазу разглядеть что-либо и на десять шагов.

Не теряя времени, Конан побежал по короткому, с низким сводчатым потолком коридору к узенькой лестнице, устроенной у самой стены и обвивавшей внутренние помещения башни, подобно спирали.

Он скорее, не заметил, а почувствовал присутствие у лестницы еще одного стражника. Однако, приблизившись, варвар обнаружил, что тот спит.

Из полуоткрытого рта стражника выходило ровное свистящее дыхание. Шаги ночного гостя ни на мгновение не нарушили его крепкий безмятежный сон. Усмехнувшись про себя, Конан миновал охранника и взбежал по крутой извилистой лестнице.

На втором ярусе башни пролегал точно такой же коридор, что и на первом. Вот только в низких темных стенах в лунном свете, проходившем сюда сквозь узкие бойницы, вырисовывались прорези наглухо закрытых деревянных дверей. За одной из этих дверей находились три пьяных стражника, но за любой другой мог быть упрятан пленный туранский полководец.

Осторожным шагом Конан прошелся вдоль по коридору. Прислушался. Голоса доносились из-за самой дальней от лестницы двери. За другими же никаких звуков не было.

Конан снова поспешил к лестнице, бегом поднялся на третий ярус. Почуяв его приближение, с потолка сорвались две огромные летучие мыши, беспокойно покружили над головой мужчины и затем, громко хлопая крыльями, вылетели через бойницу.

Здесь было всего две двери, и ни за одной из них Конан ничего не услышал.

В маленьком коридорчике четвертого яруса горел прикрепленный к стене факел. Два человека тихо, вполголоса, о чем-то говорили между собой.

Конан оставался на лестнице. Он не мог видеть беседующих, но отчетливо слышал каждое их слово.

— Следовало бы укрепить охрану башни! — Конан без особого труда узнал голос принца Шэриака. Правда, теперь в нем не оставалось и следа от обычной напускной любезности. Шэриак говорил жестко и холодно. — Мне известно, что сегодня ночью здесь должен будет появиться человек Ездигерда. Он намерен вызволить туранского полководца. — Шэриак зло усмехнулся. — Необходимо будет схватить его. Но не торопитесь! Сперва как можно ближе подпустите его к полководцу и уж затем, именем правителя Джайдубара, берите под стражу. Ни в коем случае не упустите его! И не убивайте! Этот человек нужен мне, — тон Шэриака стал еще более жестким. — Ты лично отвечаешь головой!

— Я постараюсь, ваше высочество! — дрожащим от волнения голосом отвечал принцу собеседник, видимо, комендант башни Желтой звезды. — Постараюсь…

— И будьте осторожны! Насколько я могу мыть, этот авантюрист опасен, как сам Нергал! — заметил Шэриак. — Поставьте еще одного стражника у входа в башню.

— Слушаюсь, ваше высочество!

— И вот еще что, — от ледяного голоса принца, казалось, вздрагивали толстые каменные стены. — Мне не нравится, что ты позволяешь своим людям спать на посту!

— Я… не позволяю, — еле слышно пробормотал комендант.

— Какого же демона я нашел поставленного на лестнице стражника беспробудно спящим?! — злобно закричал Шэриак. — Ты должен сегодня же выгнать его!

— Нет, господин! Прошу вас, не принуждайте Меня делать это! — взмолился комендант. — Это мой сын! Он еще молод, неопытен. Это я виноват, что позволял… — он не договорил, только что-то промычал. Потом в отчаянии воскликнул: — Ручаюсь, такое больше не повторится!

Шэриака же его мольбы ничуть не трогали.

— Если оставить его, — без тени сожаления говорил он, — другие не извлекут из этого урок. Любое нарушение дисциплины должно немедленно быть пресечено и жестоко наказано! В любой другой день я бы ни перед чем не остановился, чтобы собственноручно покарать провинившегося. Но сегодня нам потребуются люди. Так что твоему сыну посчастливилось, — из его горла вырвался злорадный ироничный смешок, — иначе он уже мог бы никогда и не очнуться ото сна.

— Ваше высочество! — молил комендант — Он лишится единственного заработка. Уважения. А ведь у него вся жизнь еще только впереди

— Его можно будет отослать в действующую армию, — ответил Шэриак. — Я лично позабочусь об этом.

— Но, господин… — начал было несчастный отец. Однако принц решительно остановил его:

— С меня хватит твоего нытья! Еще немного, и ты отправишься вслед за сыном!

Комендант в одно мгновение затих.

— Что ж, — снова раздался голос Шэриака. — Надеюсь, ты все уяснил. Теперь проводи меня вниз к выходу. А затем сразу же приступай к своим обязанностям. Человек Ездигерда может появиться здесь в любую минуту. И помни, — твердо сказал он, — чтобы ни было, мое имя не должно упоминаться в этих стенах.

— Я все помню, господин, — ответил комендант, чеканя каждое слово.

Уверенным шагом Шэриак направился в сторону лестницы. Комендант последовал за ним.

Чтобы не попасть на глаза принцу, Конан, не теряя времени, припустил вверх по крутым, неровным ступеням.

— Что это за звуки? — насторожился Шэриак. — Будто кто-то бежал по лестнице.

— Я ничего не слышал, ваше высочество, — ответил комендант. — Может быть, это крысы? Их здесь много.

— Ты держишь меня за дурака, что ли?! — грубо отрезал принц. — Я, к счастью, могу отличить человеческие шаги от крысиных! Слишком уж крупные твари бегают в этой чертовой башне! — Он злобно усмехнулся. — Кстати, где остальные твои люди? Я видел только двоих. Один стоял у входа в башню. Другой, твой сын, — его голос заметно ожесточился, — наверное, все еще спит беспробудным сном!

Комендант пробормотал что-то нечленораздельное.

— Так где же остальные? — повторил Шэриак.

— Все… здесь… в башне, — с трудом скрывая волнение, ответил комендант. И ему было за что волноваться — принц навряд ли был бы доволен, если бы узнал, что трое стражников пьяны. — Я… дал им кое-какие указания… Но, заверяю, ваше высочество, они сейчас же вернуться на свои посты!

Когда их голоса, наконец, затихли, киммериец поспешил к пятому, самому последнему из крытых ярусов. Стены башни Желтой звезды поднимались наклонно, и оттого каждый ярус занимал меньшую площадь, чем предыдущий.

Здесь уже не было уже ни коридорчика, ни даже маленькой площадки. Одна только кованная бронзой дверь во внутренней стене лестничного прохода. Но в том, что именно за ней находился пленный туранский генерал, киммериец нисколько не сомневался. Дверь, разумеется, была заперта. Выбить ее даже для столь сильного человека, как Конан, казалось, было невозможно (ну, или почти невозможно!).