Конфидент - Ксения Викторовна Мирошник

– И даже больше, – улыбнулась она. Миссис Батлер мгновение помолчала, а потом продолжала: – Обитатели этого дома живут по законам моего мира, мисс Янг. Мы вынуждены вести привычный образ жизни в непривычной обстановке уже довольно продолжительное время. Смириться было очень трудно и даже болезненно.

Дождь за окном не унимался, казалось, лишь сильнее припустил. В его ровном шуме голос миссис Батлер звучал обреченно:

– Вы тоже должны будете уяснить все правила и порядки. И не только уяснить, но и соблюдать их. Несмотря на то, что вы человек, мой мир не пощадит вас, если вы нарушите его законы.

– Кто-то за этим следит? – удивилась я.

– Непрестанно, – ответила она и для убедительности кивнула.

– Кто-то следит за всеми, кто принадлежит вашему миру?

– За нами пристальнее, – уточнила миссис Батлер. – Я обязательно расскажу вам о наших законах, но чуть позже. А сейчас для того, чтобы вы полностью приняли то, что услышали, я покажу вам кое-что.

Экономка еще раз присмотрелась ко мне и, не заметив признаков страха, отошла к стене гостиной. Она вытянула вперед руки, дернула себя за рукава, будто готовясь к физическому труду, а потом произнесла что-то на непонятном языке. Я даже разобрать не смогла.

Стена тут же пришла в движение. Шкаф с книгами отодвинулся вправо, все предметы сами собой раздвигались, освобождая пространство перед нами. Миссис Батлер немного помедлила, будто решаясь, а потом сказала еще что-то. Стоило ей произнести незнакомые слова, как вместо обоев и камня появился провал, который медленно заволакивало чем-то похожим на водяную стену. В ней, словно в зеркале, я увидела свое отражение: горящие карие глаза, темные волосы, уложенные в скромную высокую прическу с завитками на затылке, чуть курносый нос и тонкие алые губы. Фигура моя показалась исхудавшей, но это оттого, что в последнее время я не любила зеркала и не заметила, как изменилась. Ростом я была невысокой, но тело ладное, в нужных местах округлое.

Немного задержавшись взглядом на своем отражении, я перевела его на отражение стоявшей рядом миссис Батлер. Услышала свой удивленный вскрик и невольно отступила. Несколько раз моргнула, но отражение ничуть не изменилось. Рядом стоял уже кто-то другой. Из водяной стены на меня смотрела крошечная молодая женщина с лохматыми рыжими волосами, крючковатым носом и странного вида ушами. Ее глаза выглядели не менее удивительно: большие, серые, как грозовые тучи, но с золотистыми вкраплениями, от которых сложно было оторвать взгляд. На женщине было простенькое платье и передник. Я изумленно посмотрела на ту, что стояла в комнате слева от меня. И это была все та же миссис Батлер. Но кто тогда смотрел на меня в ее отражении?

– Т-там… вы моложе? – пробормотала я, хотя спросить хотела совсем другое. Мысли путались в голове, во рту все пересохло, оттого голос прозвучал хрипловато.

Миссис Батлер, настоящая миссис Батлер, что стояла рядом, тихо рассмеялась.

– Я не ошиблась в вас, мисс Янг. Странности этого дома вас не отпугивают, а напротив, притягивают, верно?

Я растерянно кивнула, понимая, что слова экономки верны. Ужасно хотелось спросить, к какому виду иных существ она принадлежит, но даже мысленно этот вопрос прозвучал как-то грубо. Невольно скривилась, пытаясь отыскать верные слова, чтобы никоим образом не оскорбить чувства миссис Батлер.

– Рассмотрите меня хорошенько, дорогая моя. Мне даже приятно ваше легкое восхищение в глазах. Давно на меня никто так не смотрел, – в ее словах я расслышала горечь сожаления. – Я эльф, в некоторых местах меня называют домовихой или просто нянькой.

Я не смогла скрыть своего изумления, приоткрыла рот, чтобы обрушить на миссис Батлер множество вопросов, но экономка остановила меня, взмахнув рукой, и заговорила сама:

– В моем мире эльфы бывают разными, такие, как я, считаются низшими, однако мой хозяин поспорил бы с этим утверждением. Мы ведем хозяйство, смотрим за чужими детьми, следим за порядком в доме и за его безопасностью. – Бросив на меня быстрый взгляд, миссис Батлер усмехнулась. – Вы не смотрите, что я такая маленькая, домовихи могут быть очень опасны, если кто-то посягнет на обитателей дома, в котором они служат.

– Вы защищаете мистера Холла, – сказала я.

– Да, с самого детства. Он был милым мальчиком, хотя сейчас, конечно, в это трудно поверить, – вздохнула миссис Батлер. – Когда живешь так долго, характер волей-неволей меняется. Я была его нянькой, меня выбрала его матушка. Не знаю уж, что она во мне нашла, я сама еще была почти ребенком, семнадцати лет от роду. По эльфийским меркам я почти новорожденной была. Однако рано осталась одна, поэтому быстро повзрослела. Мама Итаниэля была довольно целеустремленной и волевой женщиной, всегда все решала сама, дорожила собственным мнением, его и придерживалась. Итаниэль унаследовал эти качества, к добру или к беде, уж не знаю.

– Сколько вам лет? – не удержалась я.

И снова миссис Батлер улыбнулась, а я заглянула в переливающееся полотно на стене и залюбовалась ее милым лицом в отражении. Уму непостижимо! Рыжие волосы хоть и были взлохмачены, но выглядело это, словно так и было задумано. Этот беспорядок на голове был ей к лицу, благодаря ему миссис Батлер казалась задорной и добродушной.

– Много, мисс Янг, уже довольно много, – мягко сказала она и отошла от стены. – Уже не одна сотня лет.

– Эльфы бессмертны?

– Не совсем, – печально сказала она. – Мы рано или поздно умираем, хотя это зависит от разновидности эльфов. Такие, как я, живут много больше людей, но все же старятся, дряхлеют и уходят. Но я и мой Альберт избрали эту долгую жизнь сами, сознавая, на что идем.

– Долгая жизнь тяготит вас? – спросила я, наблюдая за передвижениями миссис Батлер по комнате.

– Не то слово, – вздохнула она и подняла на меня грустные глаза. – Порою все это кажется пыткой.

На какое-то время в гостиной повисла тяжелая тишина. Я словно ощутила боль миссис Батлер, коснулась ее страдающей души. Не до конца понимая, что именно причиняет ей эти страдания, я решила все же не торопить ее с ответами. Они ранили ее, а мне ужасно не хотелось, чтобы она мучилась.

– Долгая жизнь, в общем-то, прекрасна, – натянуто улыбнулась экономка, – но все зависит от того, где ты ее проживаешь и как. Я скучаю по дому, по миру, к которому принадлежу. Не обижайтесь, мисс Янг, но ваш мир кажется мне унылым и серым. Даже когда поют птицы и распускаются всевозможные цветы в саду этого дома, я уже не вижу их красок, не наслаждаюсь ароматом, не прислушиваюсь к голосам пернатых. Я тоскую…

– Но зачем же вы согласились на такую жизнь? На изгнание? – удивилась я.

– Несмотря на все, о чем я сказала ранее, если бы была возможность вернуться в прошлое, я бы ни за что не изменила своего решения. И не только я, но все обитатели этого дома. И тогда, и сейчас наше слово осталось бы прежним.

Она подошла ко мне ближе, нежно взяла за руки и приложила мои ладони к своему сердцу.

– Как