Замок Древней (СИ) - Конопляник Станислав

Анрэ проснулся, но не ныл, а лежал и тихо смотрел в окно. Роксана не сказала ни слова.

Дима достал из печи горшочек и принялся есть. Запечённые птичьи ножки в овощах и сушёных душистых травах. Как это было удивительно ощущать аромат, чувствовать запах, наслаждаться вкусом. Однако он с сожалением отметил, что мысли его, так усердно концентрирующиеся на вкусе и запахе, всё ещё цепляются за что-то противное и шершавое.

Он оделся и вышел на улицу. Подморозило, но иней, что лёг на увядшую траву, уже начал подтаивать под натиском яркого солнца, что пыталось делиться остатками тепла. Подставляя своё лицо солнечному свету, Дима вдыхал свежий и морозный воздух, но и в этом была капелька дёгтя.

На седло, хлопая крыльями, уселся соседский змей. Дима протянул руку и змей обвил её, оборачивая крыльями предплечье и глядя не моргающим взглядом прямо Диме в глаза. Дима погладил бархатистого и тёплого зверя, и тот закрыл глаза, принимаясь, словно кот, тереться о руку. Потом Дима отпустил змея, подкинув его в воздух.

Взобравшись на Бурку, он, не торопясь, ехал улицами. Туманное утро заливало золотом рассветного солнца, разлитого в лёгком тумане. Он ехал, здоровался с соседями, любовался ослепительно белыми шапками высоких и далёких гор, выстроившихся на горизонте, вспоминал похвалу Луанны и улыбался. Хорошее настроение, хоть и не в полном объёме, но возвращалось к нему.

Бах! Бурка заржала. С дерева слетели птицы, разражаясь негодующими криками.

Что это было? Выстрел? Это был выстрел?

Это был выстрел. Дима похолодел, на спине выступил пот, а в ушах застучали барабаны. Страх, мгновение назад прятавшийся, вылез из укрытия и заявил свои права на владение разумом.

Дима опешил, замер, глядя из стороны в сторону. Тело его налилось тяжестью. Он знал, что нужно пришпорить Бурку, рвануть к окраине, пока ничего не случилось. Он так и делал в своей голове, но в реальности не мог пошевелить и пальцем, лишь тяжело дышал.

— Давай, приятель, тебе надо… — простонал он и ударил лошадь по бокам.

Что там случилось? Марьяна полезла на какого-то орка с невыговариваемым именем, и теперь на поляне лежит её окровавленный труп? Или кто-то из деревни нарушил запрет и сунулся к новоприбывшим? Чем больше Дима думал, тем грустнее ему становилось.

Ветви неслись мимо, ветер шумел в ушах и бил в лицо, дома проносились с невообразимой скоростью. Дима услышал ещё один выстрел — лошадь занервничала под ним. Кто-то едва успел убраться из-под копыт Бурки и Дима надеялся, что никого не стоптал в безумной скачке.

Он выскочил на пустырь за Покинутой улицей и тут же уткнулся в спины людей и нелюдей. Трупов Дима не заметил, да и никто и не дрался. Разношёрстная толпа из зеленокожих, темнокожих, желтокожих, светлокожих, рослых и коротышек, одетых в куртки и плащи, либо просто в майки, а некоторые зеленокожие так вообще в одних коротких шортах в такой дубак — все стояли перед Гарри. Рядом с ним была мужловатая девушка, в руках которой был пистолет, направленный в воздух.

Толпа всё ещё собиралась.

Дима подъехал ближе, чтоб слышать, о чём идёт речь.

— Разбиваемся на три отряда: один во главе с Леголасом, второй возглавит Валькра, третий поведёт Френк, — он говорил всё так же медленно и на один бок, как и вчера. Видимо даже магия не может исправить такую рожу. — Что ищем? В принципе всё живое и выглядящее съедобным. Поляны, засыпанные людскими костями, обходим стороной, если это только не отряд Леголаса. Он знает, что делать. В пещеры не лезем, в горы далеко не уходим.

Мёртвая тишина. Слышно как птицы, согнанные с дерева, всё ещё обсуждают услышанные необычно громкие звуки стрельбы. И лишь голос Гарри, такой слабый и слегка осипший. Слова выплывают из уст медленно и неохотно. И все его слушают, внимая каждому его слову.

— Итак, полезное зверьё: зайцы — ушастые маленькие зверьки, лисы — четвероногие рыжие, тоже маленькие, медведи — здоровые, рычащие, мохнатые, вепри и кабаны — большие и клыкастые, с копытами, рухи — здоровые птицы такие, пикусы — тоже птицы, только по земле бегают, лоси — в принципе как вот это, — он махнул в сторону Бурки. А он точно слепой? — …только с рогами. Топлуны, гноллы и сильмиры — всё, что ходит по земле, хотя не должно, потому что рыба, — он хохотнул. — С львами осторожней, если есть. Мантикор тоже берегитесь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он сделал паузу, подождал вопросов. Вопросов не было.

— Что берём? У кого есть шкура — тащим целиком. Всё, что рыба, но ходит по земле, вырезаем печень и сердце. Мясо не стоит — траванётесь. Зайцы, лисы, медведи, лоси — этих целиком. Пикусы или живоглоты…

— Кто такие живоглоты? — выкрикнул из толпы какой-то орк.

— Если кого-то из отряда проглотят живьём, то это живоглот, — вот так просто объяснил Гарри. — Что делать, если кого-то проглотили? Не паниковать. Догнать, убить, разрезать брюхо, достать товарища. У вас на это будет полторы минуты, после чего товарищ начнёт задыхаться. Если живоглот вас глотает — будьте добры задержать дыхание. Дайте своим братьям по оружию шанс вас спасти. Всё ясно, Самум? Отлично. Живоглота можно не тянуть, он бесполезен. Всё, что кажется гнилым, но почему-то живое — обходить стороной, так как бесполезно. Берегитесь фей, гарпий и виспов. И это самое, светящиеся деревья тоже стороной обходите. Вопросы есть? Вопросов нет. Разойтись…

Он закашлялся и согнулся пополам, но его даже никто не поддержал. Завёлся мотор, выехала машина, набитая солдатами. Ещё два отряда вышли куда-то в сторону гор, слева от тракта, откуда обычно бахруны или гнилые кабаны ходят. К удивлению Димы ушли не все. Часть таскала хворост и воду, в каком-то большом котелке что-то смешивали, прямо на земле желтолицый низкорослый мужчина вместе с подростком разделывали тушки каких-то рогатых тварей, которые пахли уже забытым ароматом жареного куриного мяса.

Гарри уселся прямо на землю, никуда конкретно не глядя.

— Почему ты такой замученный? — задал он вопрос Диме.

Тот аж подпрыгнул. Ему казалось, что он на лошади стоит на достаточном отдалении, чтоб слепой полутруп его не заметил. Дима слез с лошади, привязал её к дереву, сам пошёл и сел рядом с Гарри.

— С чего ты взял?

— Ты делаешь то, что делаешь, но тебя не прёт, — философски заметил он. — Ты видел моих ребят? Я кого-нибудь заставляю? Собрались и пошуровали шороху в местных лесах наводить. Почему? Ну конечно прежде всего потому, что мясо нужно на зиму заготовить. Но ещё и потому, что могут, умеют и хотят. Самум я вон вообще смотрю даже куртку свою снял, а на грудь рог повесил. Ищет драки орк, причём на равных. С демоном или медведем. Знаешь чей рог?

Дима покачал головой. Ему было мало интересно слушать про какого-то там Самума, к тому же он не совсем понимал, к чему Гарри ему всё это рассказывает.

Гарри никак не отреагировал.

— Ты киваешь, головой качаешь, или плечами пожимаешь? Я ж не вижу, — Гарри снова издал булькающий звук, попытавшись посмеяться, а потом раздвинул рукой бинты и сплюнул кровью в траву. — Он попросил Леголаса вырвать рог с головы демона как напоминание о том, чего он не смог сделать. Вот ты хочешь себе клинок сильмира?

— Нет, — после недолгих раздумий сказал Дима. — Я хочу себе кованый плуг, желательно на две лошади, чтоб борона оставалась глубокой и можно было туда габук посадить на большое поле. Габук у нас только на грядке, приходится по праздникам есть. А растёт он знаешь как хорошо?

— Вот видишь, о чём ты сразу заговорил. Тебе только волю дай.

— Я слежу за порядком в этом месте потому, что надо, — возмутился Дима.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И это похвально, и нужно так делать. Пандемониумцы разбежались на охоту по этой же причине. За это я их только похвалю. Вот скажи мне, побегут они на охоту, если добудут еды до лета?

— Не побегут, я уверен в этом, — отозвался Дима.

Гарри кивнул.

— Тебе тоже уже не нужно будет бежать. Только в случае, если захочешь. Нет больше необходимости. Подожди, что-то… — он встал, будто вглядываясь в даль, а после резко крикнул: — Сися, кидай варево! Бумба, Хапун, крикни остальным, пусть бегут по домам и не высовываются! Дима, — он говорил, не поворачивая головы, — что за роботы к вам тут наведываются?