Талисман из Рэдволла - Брайан Джейкс

Грувен недоверчиво заворчал:

—А с чего бы тебе о нас заботиться? Ты просто бродила вокруг, смотрела, чем бы поживиться… Четыре голубиных яйца за всякую чепуху о муравьях и больном желудке Сони. Выгодный обмен, а?

Жрица запахнула свой расписной плащ и покачала головой:

—Ох и дурак же ты, Грувен! Моя забота не просто о двух горностаях, а обо всей стае и всех ее обитателях. Я насквозь вижу твое сердце, но если ты попытаешься отомстить Сони и Тагерангу, ты сам погибнешь и мать погубишь. Моя задача — остановить раздоры в стае. Твой дурной характер, капризы Сони… Все это разрушает стаю.

А куда я денусь, если ее не будет? Прислушайся к моим словам, Грувен, постарайся образумиться.

Грисса удалилась. Антигра тут же вынесла из палатки пращу и мешок камней.

—Сделай, как она велела. Это добрый совет, сын.

Грувен плюнул в костер и прислушался к шипению слюны.

—Не буду я пресмыкаться перед этим хорьком и его выдрой. Отстань от меня. Я шлялся по лесу, устал.

Антигра потеряла терпение. Она хлестнула сына пращой по спине. Тот вздрогнул, но не двинулся с места.

—Лентяй — весь в отца. Я сама пойду в лес и убью пару голубей.

Грувен крикнул ей вдогонку, но она уже ушла в лес.

—Ну и иди, — проворчал он себе под нос. — Плевал я на Гриссу, на Сони и на всех на свете.

Уже вечерело, когда Грисса разбудила Тага.

—Вставай! — легонько трясла она его за плечо. — Сони Рат вызывает тебя.

Таг сел, потянулся всем жилистым телом. Зачерпнув воды из ведра, он напился, остальное вылил на голову. Добрый дневной сон без сновидений освежил выдру.

—Что этому старому хорю надо, Грисса?

—Он собирается разобраться с беглецом. Хочет, чтобы ты присутствовал.

Фелч висел на толстой ветке бука, подтянутый за передние лапы. По приказу Сони все население лагеря собралось вокруг. Сони стоял перед Фелчем, нервно вертя свой любимый нож с янтарной рукояткой. Вот он увидел, что толпа пропускает Гриссу и Тагеранга.

—Ну как, выспался, сынок?

—Да, спасибо, — ответил Таг, вглядываясь в странный блеск глаз Сони. — Что это он тут повис? — спросил Таг, небрежно кивнув на Фелча.

—Я собираюсь с него снять шкуру. С живого. — Сони лизнул лезвие ножа. — Из него получится неплохой входной полог для палатки.

Все собравшиеся замерли. До такой жестокости Сони еще никогда не доходил, но в серьезности его намерения никто не усомнился. Фелч жалобно простонал. У Тага тоже поползли мурашки по шкуре, но внешне он ничуть не изменился. Сони внимательно следил за выдрой, ожидая реакции.

Таг небрежно усмехнулся. Он через плечо ткнул лапой в сторону Фелча и презрительно бросил:

—Такая дырявая старая шкура? Не стоит она возни и драгоценного времени вождя.

—Ха-ха, круто, круто, Таг! — захохотал Сони.

—Больше пользы будет, если эта шкура живьем будет лагерь убирать да помои таскать.

Сони вздрогнул и потер живот.

—Но решения в лагере пока принимаю я. Так?

—Конечно, — сразу согласился Таг.

Сони обнял приемного сына за плечи.

—Занн Юскарат Тагеранг! Моя правая рука. Нет, не буду я сдирать с него шкуру. Помнишь наш последний разговор?

—Помню.

Сони подбросил и поймал нож.

—Я тоже помню. Ты сказал, что следующее мое приказание непременно выполнишь.

—Да, я так сказал, — вынужден был согласиться Таг.

—Так вот, я приказываю тебе, — глаза Сони буравили выдру, — снять шкуру с живого Фелча. — Хорь вложил в лапу Тага нож. — Выполняй.

Вокруг стало тихо, как в могиле. Все глаза устремились на Тагеранга. Что он скажет? Что сделает?

Таг отвернулся от Сони и подошел к лису, беспомощно висящему на дереве. Остановился. Поднял нож. Лис зажмурился и затрясся всем телом. Быстрым движением Таг разрезал веревку. Фелч рухнул к его ногам. Таг повернулся к Сони и спокойно, без всякого выражения в голосе произнес:

—Очень жаль, но я не выполню приказания. Лис этот — жалкий вор, но я не стану лишать жизни беспомощное существо.

Лапа Сони рванулась к поясу. Но, вспомнив, что отдал нож Тагу, хорек закричал с пеной у рта:

—Делай, что я приказал! Никаких отговорок! Выполняй приказ! Живо!

Таг нагнулся и перерезал веревки на лапах лиса. Потом сказал только одно слово:

—Нет.

В бешенстве Сони сорвался на визг:

—Ты соврал мне! Твое обещание! Выполняй! Я заставлю тебя!

Таг больше не обращал на него внимания. Он вздернул Фелча на задние лапы, растер следы от веревок и шепнул лису:

—Ну, попробуй еще раз. Беги, придурок!

Фелч рванулся к деревьям. Сони крикнул Вологу-лучнику:

—Убей его!

Никогда не расстававшийся с луком Волог выхватил стрелу и прицелился в мелькавшего между деревьев лиса. Но Таг мгновенно оказался возле лучника и взмахом ножа разрезал тетиву. Лук превратился в бесполезную палку.

Волог, заметив острым глазом стрелка выражение физиономии Тага, отступил в сторонку.

Сони кривился от приступов боли в животе, но он отстранил Гриссу, подошедшую, чтобы ему помочь.

—Предатель! — закричал он выдре. — Никакой ты не Тагеранг! Я ошибся, подобрав тебя и назвав сыном.

Тут Тага прорвало:

—Посмотри вокруг, Сони! Крысы, ласки, горностаи, хорьки, лисы. Я — единственная выдра в стае. Как хорек может быть отцом выдры! Я никогда не называл тебя отцом, но уважал как вождя. До сих пор. Но живодером не стану. За этим дураком-лисом бегать тоже больше не буду. И не буду подчиняться ничьим глупым капризам. Нет такого закона у Юска.

Сони презрительно выпятил губу:

—Что ты знаешь о законах Юска? Это моя стая. Я диктую здесь законы. Ифира, Волог, взять его! Я его проучу.

Дайте мне кнут.

Таг поиграл ножом.

—Первый, кто подойдет, — мой первый покойник.

Никто не пожелал рисковать. Таг попятился к деревьям.

—Я ухожу, Сони. Ты стал слишком опасен даже для себя самого. В течение сезонов я наблюдал за тобой, а ты превращался из вождя в злобную старую бестию. Я пойду своей дорогой. Наши пути больше не пересекутся. А тебе желаю благоразумия.

Таг скрылся за деревьями.

—Наши пути пересекутся, щенок! — крикнул Сони вслед. — Я догоню и уничтожу тебя своими руками! — Он выхватил копье из лап Ифиры. — Все остаются в лагере! Я верну его живым или мертвым. Чего уставились? Думаете, я старик и мне не догнать эту выдру? Увидим. У меня ум. Ему таким никогда не стать. Он больше не Тагеранг, но я-то по-прежнему Сони Рат.

Все молча следили, как Сони пропал за деревьями леса, преследуя своего нового врага. Грисса присела и метнула наземь свой запас костей. Она исследовала получившийся узор, покачала головой и закрыла глаза.

9

К вечеру дождь прекратился. Брат Бобб пробрался к двери сквозь толпу малышни, рвущейся наружу. Дети дергали повара за передник и торопили его:

—Играть, на травку!

—Брат Бобб, скорей, брат Бобб!

Брат Бобб распахнул дверь и чуть но упал, когда мимо пего рванулась вся ватага. Потрясая поварешкой, брат Бобб шутливо пригрозил:

—Кто опоздает к ужину — отрежу хвост на суп.

Свежий ветерок, подувший в дверь, разбудил Креггу. Барсучиха резко выпрямилась, и Мгера с Гундилом скатились с ее ног на пол. Молодая выдра протерла глаза и забормотала:

—Что… Как… Ох, ну я и спать!

—Хурр, мы спим, а прол… прод… промблема не решается, — с раскаянием в голосе бормотал Гундил.

Крегга задумчиво провела лапой по полосам на физиономии:

—Возможно, Ф. К. — это Фраза Ключевая?

Но тут Мгера вспомнила свой сон и всплеснула лапами.

—Нет, пет! Фонарная колонна! Мне Мартин сказал.

—Мартин сказал? — недоверчиво спросила Крегга. Мгера неуверенно перебирала поясок.

—Н-ну, я не совсем уверена… И не знаю даже, спала я или нет. Я видела картину… ну, этот гобелен. И приятный голос сказал мне: «Фонарная колонна». И больше ни чего не сказал.

С обеих сторон от гобелена Мартина находились две невысокие пристенные полуколонны с фонарями. Еще не стемнело, поэтому фонари не горели. Мгера переводила взгляд с одной на другую. Которая из них?

Она сняла фонари с крюков и вместе с Гундилом тщательно осмотрела их. Крегга ощупала и обнюхала колонны.

Подошел брат Хобен с тележкой, нагруженной сосудами с маслом, свечами, фитилями и приспособлениями для очистки фонарей.

—Чем это вы здесь занимаетесь? — удивленно спросил старый архивариус.

Крегга сразу узнала его по голосу.

—А, брат Хобен. Собрался наполнить фонари маслом?

Хобен взял с тележки кувшин с душистым, пахнущим сиренью осветительным маслом и принялся за работу.

—Да, это всегда было делом архивариуса. Распространять свет знаний и учения, освещать умы — и освещать помещения, когда это необходимо. Каждый шестой день у меня большой обход. Меняю свечи, снимаю огарки, подгоняю фитили в лампах. Доливаю масло. А что случилось? Крегга подвела Хобена к левой колонне и провела лапой по щели между камнями.