100 великих операций спецслужб - Игорь Атаманенко

Япония должна завоевать мир, а для этого она должна завоевать Европу и Азию, и в первую очередь – Китай и СССР».

В сентябре 1927 года в Сеул прибыл новый резидент ИНО ОГПУ в Корее Иван Чичаев. В сложной обстановке оккупации страны японцами он привлек к сотрудничеству офицера японской политической полиции «Ало», который передал в резидентуру множество материалов о планах японского правительства. Наиболее важным из них был «меморандум Танаки».

Резидент Чичаев вспоминал в дальнейшем: «“Меморандум Танаки” лег на мой стол обширным и многоплановым документом, требующим серьезных размышлений. Он нуждался в срочном и квалифицированном переводе, а также в тщательном первичном анализе».

Получение одного и того же документа харбинской и сеульской резидентурами подтвердило его подлинность.

Руководство советской внешней разведки приняло решение опубликовать «меморандум Танаки» через свои возможности в американской печати. Его обнародование вызвало грандиозный международный скандал. Япония выступила с опровержениями, однако ей никто не поверил. После разгрома милитаристской Японии в 1945 году «меморандум Танаки» фигурировал в качестве официального документа на Токийском трибунале, осудившем японских военных преступников.

В 1928 году резидентурой ОГПУ в Харбине была также получена докладная записка военного атташе Японии в Москве генерала Касахары, представленная им в генеральный штаб, в которой обосновывалась необходимость начала военных действий против СССР. Будучи ярым врагом Советского Союза, но далеко не глупым человеком, Касахара подчеркивал в своей докладной записке, что «воевать с СССР нужно сейчас, или не воевать никогда впоследствии». Позиция генерала была должным образом оценена японским военным руководством: после возвращения из Советского Союза он был назначен на должность начальника 5-го (русского) отдела 2-го (разведывательного) управления генерального штаба японской армии.

На процессе японских военных преступников в Токио в 1946–1948 годах генерал Касахара выступал, благодаря покровительству американцев, не как обвиняемый, а как свидетель. На вопросы трибунала он отвечал уклончиво до тех пор, пока ему не были предъявлены фотокопии его докладной записки. Только после этого он полностью признал не только подлинность документа, но и свое авторство.

Операция «Тарантелла»

В декабре 2000 года, накануне своего 80-летия, Служба внешней разведки Российской Федерации рассекретила материалы операции под кодовым названием «Тарантелла», активная фаза которой приходилась на 1930-е годы. Ее непосредственными организаторами и руководителями были начальник Иностранного отдела ОГПУ Артур Артузов и его заместитель Абрам Слуцкий.

Выбор этого названия диктовался национальным происхождением выдающегося контрразведчика и разведчика Артузова, отец которого был швейцарцем итальянского происхождения.

А началась эта операция значительно раньше – после эвакуации белогвардейской армии Врангеля из Крыма в Турцию. Именно тогда английская разведка Сикрет интеллидженс сервис начала активно работать в среде русских эмигрантов, собирая информацию по Советскому Союзу. Одновременно СИС начала привлекать к сотрудничеству на профессиональной основе бывших кадровых сотрудников спецслужб Врангеля и Деникина.

Борис Лаго

Одним из таких людей был специалист по агентурной работе Виктор Богомолец. Он достаточно быстро достиг определенных высот в разведывательной деятельности на новых хозяев, став впоследствии региональным резидентом Сикрет интеллидженс сервис.

Вначале Богомолец специализировался на сборе информации о Советском Союзе с территорий сопредельных ему государств – Польши, Румынии и Прибалтийских стран. Затем перед ним была поставлена конкретная задача по приобретению источников надежной информации о положении в СССР, используя для этого каналы русской эмиграции.

Советской разведке удалось подставить Богомольцу, а фактически – английской разведке, Бориса Федоровича Лаго.

Он являлся заметной фигурой русского зарубежья: невозвращенец, участник белогвардейской группы «Борьба», автор многочисленных публикаций в белоэмигрантской печати, разоблачавших деятельность чекистов в Западной Европе. Но вся эта деятельность являлась прикрытием активного и удачливого разведчика, кадрового секретного сотрудника ИНО ОГПУ, проходившего по переписке Центра под псевдонимом «Марсель». Во внешней разведке Борис Лаго работал с 1922 года. Являлся сотрудником берлинской объединенной резидентуры ОГПУ и Разведывательного управления Штаба РККА. В 1925 году был арестован в Румынии и приговорен к 5 годам заключения. Отбывал срок в каторжной тюрьме Дофтана. После выхода из тюрьмы в 1930 году объявил себя невозвращенцем, написал антисоветскую книгу. Вскоре внедрился в резидентуру английской разведки в Румынии и стал доверенным лицом заместителя резидента СИС белоэмигранта Виктора Богомольца. Передавал советской разведке весьма ценную информацию.

Руководители СИС были крайне довольны работой тандема Богомолец – Лаго. Информация, поступавшая по этому каналу из Москвы в штаб-квартиру СИС якобы от связей Лаго, крупных хозяйственных работников и партийных функционеров, всегда пользовалась там повышенным вниманием.

Безусловно, одной из основных задач операции «Тарантелла» являлось блокирование мероприятий английской разведки в отношении СССР и удержание под надежным контролем ее деятельности на советской территории.

Однако главной целью, которую преследовал Центр при организации операции «Тарантелла», являлось продвижение в правящие круги Великобритании с использованием ее собственной секретной службы направленной информации (а точнее – дезинформации), выгодной Советскому Союзу. И ведущую роль в этой операции играл секретный сотрудник ИНО Борис Лаго, который более четырех лет снабжал Богомольца дезинформационными материалами. А поставляли такую информацию, специально готовившуюся на Лубянке специалистами ОГПУ, его секретные сотрудники как в СССР, так и за его пределами, которых СИС считала своими надежными агентами.

По своей значимости «Тарантелла» может быть смело поставлена в один ряд с операциями «Трест» и «Синдикат». Под руководством Артузова в штаб-квартиру СИС продвигалась информация о том, что, благодаря успешному выполнению пятилетних планов в СССР, западные страны, включая конкурентов Англии – США, Германию и Францию, – имеют возможность активно сотрудничать с Москвой в экономической области и могут потеснить Лондон на обширных

советских рынках. После разгрома оппозиции советское руководство чувствует себя уверенно, полностью контролирует обстановку в стране и положение в армии. Надежды внешней контрреволюции на крах советского режима беспочвенны, поэтому Запад должен отказаться от интервенции в СССР и активно сотрудничать с ним в деле создания системы коллективной безопасности в Европе. О некоторых наиболее существенных специальных мероприятиях «Тарантеллы» докладывалось непосредственно Сталину.

В ходе операции «Тарантелла» советская разведка через Богомольца получила доступ к документам и материалам польских и румынских спецслужб. На регулярной основе в Центр поступала информация относительно перевооружения Германии, о начале массового выпуска бомбардировщиков и истребителей, а также подробные сведения относительно деятельности созданного в конце апреля 1933 года министерства авиации во главе с Герингом: о структуре, функциях и персональном составе нового германского ведомства.

Операция «Тарантелла» официально завершилась в 1945 году, когда Виктор Богомолец принял решение перейти на прямое сотрудничество с СССР. Это была одна из удачных операций, которая продолжалась длительное время и закончилась без провалов агентов.

Проникновение в верхушку нацистской партии

К началу 1930-х годов внутриполитическое положение в Германии резко осложнилось, к власти в стране рвались нацисты. Берлинская резидентура ОГПУ еще в 1929 году получила документальную информацию, свидетельствовавшую о намерении правящих кругов Германии отойти от Рапалльских соглашений. В Москве понимали, что Гитлер – это война. Но куда он направит свой первый удар – на Запад или на Восток?

Резидент Борис Берман докладывал в Центр о реальности прихода нацистов к власти и об их агрессивных намерениях в отношении нашей страны.

30 января 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б), заслушав вопрос о работе Иностранного отдела ОГПУ, приняло специальное решение о совершенствовании работы внешней разведки. В соответствии с этим решением Иностранный отдел должен был сосредоточить свои усилия на разведывательной работе против Японии, Англии, Франции, Германии, Польши и других соседних стран. В связи с возможной угрозой войны особое внимание в документе уделялось постепенному переводу разведывательной работы за рубежом на нелегальные позиции. Исполнять это решение предстояло новому начальнику советской внешней разведки Артуру Артузову. Под его руководством внешняя разведка в первой половине 1930-х годов добилась значительных результатов.