Бедовый месяц - Ефиминюк Марина Владимировна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушки странно переглянулись.
– Так ведь мадам Торн велела от этих вещей избавиться.
– Мадам Торн? – повторила я нараспев, потому как дыхание чуточку сперло и удавалось почему-то петь, но не нормально говорить. Слов-то не было, одни междометия.
Тетка под шумок решила проредить мой гардероб. Нашлась поборница моды! Хочет избавиться от одежды – пусть перетрясет свои дорожные сундуки.
– Дамы, верните все обратно, – велела я. – Сейчас же!
Вообще, хотела сказать «пожалуйста», но от возмущения запас вежливости несколько прохудился. Они же чуть не прикончили мой любимый халат!
Горничные пристроили вещи на комод и удалились. Оставшись одна, я сбежала в ванную комнату. Хорошо, что та примыкала к гардеробной и не пришлось нестись через весь номер в исподнем. А когда вышла, душистая, намытая и в уютном халате, обнаружила Филиппа…
Вокруг моего ненаглядного мужа на разном расстоянии от пола застыли сбитые с комода вещи. С большим недоумением, словно никогда в жизни не видел женского белья, он рассматривал гордо расправленные в воздухе полосатые панталоны.
Я и сама встречала такие, с позволения сказать, пестрые изделия швейного промысла только в одном месте: в лавке женских штучек мадам Руфьи в Энтиле. Она шила их собственными руками, чем сильно гордилась. Никак тетушка Клементина подсунула зимнее бельишко. Видимо, побоялась, что племянница в горах отморозит нежное место, какое следовало пристраивать на диваны и возить исключительно в теплых каретах.
– Вы чего на них пялитесь? – тихо, но свирепо спросила я, словно он совершал гнусное злодеяние, а не изучал приблудное исподнее.
Филипп перевел на меня растерянный взгляд, и брови его поползли на лоб.
– А теперь на меня, – сердито добавила я, покрепче затягивая пояс. – Никогда не видели халата в стиле… ретро?
– Ретро – это когда одежда на женщине как из бабушкиного сундука?
– Вы же не пытаетесь оскорбить мой халат? – обиделась я и огладила ладонями мягкую ткань. – Ретро – это удобно и уютно. И знаете что?
– Да?
– Отдайте уже мои панталоны… Шорты!
Приблизившись, я попыталась сорвать висящее полосатое недоразумение, но оно словно было прибито гвоздями к воздуху. Пришлось дернуть посильнее, отчего ткань хрустнула. В разные стороны прыснули золотистые искры затухающей магии.
– Какие-то ненадежные панталоны, – пробормотала сквозь зубы. – В смысле, шорты! Это шорты, ясно?
– Шорты с начесом, – заметил Филипп.
– Что вы удивляетесь? Они зимние. Не догадывались, что такие существуют? – проворчала я, пряча цветастое безобразие подальше от его внимательных глаз. Попросту за спину. – Никогда не знаешь, в какой момент усядешься в сугроб.
– В холода их надо носить постоянно? – въедливо допытывался муж.
Да дались же ему эти демонские штаны! Послушаешь и решишь, что сам захотел на досуге примерить и испытать на морозе.
– Как только похолодает до такого мороза, что птицы начнут падать замертво, а задницы… – Я прикусила язык. Похоже, до крови. Наверное, распухнет, зато не смогу нести чушь и сыпать в приличном обществе мужа бранными словечками.
– Продолжайте, – кивнул он. – Что вы там говорили?
Его глаза вспыхнули смехом. Уголки губ подрагивали. Я чуть не проглотила собственный длинный язык. Можно больше не напрягаться и не строить из себя прелестную дурочку. Репутация таковой успешно заслужена!
– Зачем вы вообще сюда зашли? – буркнула я недовольно, стараясь сменить тему.
– Переодеться, – подсказал он.
– А не заметили, что дверь закрыта?
– В этом был сакраментальный смысл? – утончил Филипп.
– Не сакраментальный, а самый обычный. Закрытая дверь как бы тонко намекала, что здесь занято. – В порыве вдохновения я взмахнула треклятыми панталонами и пожелала самой себе провалиться под паркет. – Филипп, не хочу показаться грубой, но, может быть, вы уже выйдете куда-нибудь, чтобы я оделась?
И по возможности спрятала позорное исподнее. Ей-богу, трусы с начесом удивили меня ничуть не меньше. Держу и поражаюсь: кто в здравом уме натянет на себя это колючее недоразумение? Разве что в качестве наказания за плохое поведение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– Дорогая супруга, давайте я выйду в ванную комнату, – предложил он и даже кивнул в нужном направлении. – Обещаю не торопиться, переодевайтесь без спешки.
– Благодарю, – с достоинством ответила я, сдвигаясь с пути.
Едва муж шагнул из гардеробной, как за его спиной взмыли в воздух застывшие возле пола вещи. Красивое колдовство, совершенное с небрежной естественностью. Одежда встряхивалась, складывалась и слеталась в аккуратную стопку.
Неожиданно среди прочих мелочей обнаружилось очередное исподнее с длинными штанинами. Расцветкой в ярко-красное сердечко. К ним в комплект шли чулки. И теперь обе штуки мельтешили в воздухе. Клементина точно решила меня доконать!
– Тереза?
– Да? – Я резко развернулась и закрыла собой дверной проем, чтобы Филипп не заметил, как отвратительные чулки в сердечко самостоятельно скатываются аккуратными валиками.
– Я ваш муж.
– Я в курсе.
– Не стоит меня стесняться, – пряча улыбку, мягко проговорил он и скрылся за дверью.
Я выдохнула и первым делом попрятала в нижний ящик комода цветастое приданое. Потом шустро надела платье, просушила кудрявые волосы простеньким заклятием и отправилась на пять минут к тетке. Задать вопрос: в какое страшное мгновение она решила меня этим приданым одарить и добавить в мои будущие мемуары о позорах в жизни еще одну главу? А заодно рассказать об обеде с мадам Торн, если разбор спорной энтильской моды не затянется до трех часов пополудни.
Широкий замковый коридор был пуст и тих. Мирно стояла в кадке украшенная бантами елочка. На стенах в круглых стеклянных колпаках потрескивали магические огоньки. Ковер на полу заглушал стук каблучков.
Я повернула за угол и задумчиво притормозила, обнаружив две совершенно одинаковые двери, смотрящие друг на друга. Слева и справа. Номера у них отличались одной цифрой, и какой на следующие две недели принадлежал моим родным, я – хоть убей – не помнила.
Сначала двинулась влево, потом передумала и, протянув кулак, постучалась в дверь справа. Удивительно, но угадала! Изнутри крикнули голосом Лидии:
– Заходите!
Я заглянула внутрь. В гостиной, уютно забравшись на диванчик с ногами, сидела моя тетка и читала «Приручение домашних драконов». На придвинутом поближе столике стояла фарфоровая тарелка с очищенными орешками.
Звонкий и тонкий фарфор с золотой каемочкой был местный, а орешки – определенно энтильскими, прихваченными запасливой Лидией в путешествие. Но перекус не понадобился – по дороге всех неплохо кормили, а некоторых (меня) даже с большим перебором. После вчерашнего пиршества внутри не приживались даже мысли о еде.
В номере царило умиротворение. В окна лился солнечный свет, виднелась присыпанная снегом гора. Никакого задорного скандала в духе тетушки Клементины, ненавидящей, когда разбирали сундуки не так, как ей нравилось, что-то не наблюдалось.
– Ты одна? – Я недоуменно огляделась. – Где остальные?
– Клементина вышла, – объявила Лидия и, оттопырив мизинчик, перевернула страницу.
– Куда?
– К тебе, – легкомысленно отозвалась она. – Ты не представляешь, какую полезную книгу подарили твои соратницы…
– Подожди! – перебила я. – Когда она ко мне пошла?
– С полчаса назад. Вы разминулись?
– Здесь не такой длинный коридор, чтобы по нему идти полчаса, – нахмурилась я.
Может, тетушка и пыталась дойти к нам с Филиппом в номер, но определенно добралась в какое-то другое место.
– А где Рендел?
– Так известно же где. – Лидия пожала плечами. – Как только за Клементиной закрылась дверь, тут же сбежал.
– Куда?
– Откуда мне знать? – Она наконец пожелала поднять голову и посмотреть на меня укоряющим взглядом. Дескать, не отвлекай от чтения.
– Ты же сказала, что тебе известно.
– Это была колкость, соразмерная ситуации. Кстати, ты действительно должна прочесть эту книгу…