Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева

Допив чай, закурили и остальные. Митроха взял сигарету последним. Разговор становился общим. По-прежнему неспешно расспрашивали Андрея. Кто, да откуда, как приехал, есть ли семья да родня? Андрей так же неспешно, но без лишних подробностей отвечал. Что да, с той стороны, из Пограничья, мальчишкой попал в оккупацию, потом в угон, родню порастерял, вот только уже после Победы брата отыскал, а там Хэллоуин и снова разбросало, вот, только теперь нашёл, ну и приехал. Брат семейный, жена, дочь, на заводе работает, живёт в «Беженском Корабле».

– У брата, значит, поселился?

– Ага.

– А работал кем?

– На мужской подёнке, – усмехнулся Андрей. – Всякая работа была.

– Ладно, – кивнул Сидоров. – Кончай перерыв, мужики, пора, – и черноусому: – Василий, сегодня закончить надо.

– Раз надо, значит, сделаем, – Василий встал. – Пошли, Андрюха.

Скрывая улыбку, Андрей встал и пошёл за Василием.

И уже бегал по его поручениям, держал, подавал и вообще был на подхвате. Но метлу никто не отменял, и закончил Андрей смену опять уборкой цеха.

Выйдя на улицу, Андрей отправился на поиски магазина. Рабочую одежду в торговых Рядах не покупают, голому ежу понятно. Итак, чего и сколько… рубашки, ботинки, брюки запасные, хоть спецовку и выдали, а всё равно нужны, замок висячий, а то он пока петли проволокой замотал, узел, правда, хитрый, кто полезет, то будет долго маяться, но замок надёжнее. Так, на всё это у него деньги есть. И ещё чего-нибудь в дом. Вкусненького. Посмотрим. Торт – не торт, а скажем… шоколаду. В честь первого рабочего дня. И ещё: надо ж ему те деньги дотратить, чтоб уж окончательно с прошлым расплеваться.

В маленьком магазинчике в соседнем квартале он купил всё необходимое. Три тёмные – непонятного бурого цвета – рубашки, три голубые майки – видел сегодня многих в таких же, и крепкие простые ботинки. Замков здесь не было, это в хозяйственном. А это ему как раз по дороге. Свёрток получился увесистый и не очень дорогой, меньше двадцатки ушло.

Андрей шёл, небрежно покачивая на пальце свёрток с покупками и благодушно оглядывая улицы и прохожих. Работа, считай, на полдня и по силам. Вот только руки натёр, за полгода сошли мозоли, ну да это пустяки, своя шкура – она такая, ага, вспомнил регенерирующая, а по-простому самозарастающая. За два дня натрём, нарастим. А сейчас он идёт домой, к семье. Нет, жизнь прекрасна и удивительна. Это он ещё до лагеря слышал. И никогда не оспаривал.

Когда Эркин пришёл домой, Андрея и Жени ещё не было. Алиса встретила его радостным визгом и, как всегда, пока он раздевался, выкладывал покупки и мыл руки, рассказывала ему о своих делах и занятиях.

– Ты ела? – Эркин вклинился в её быстрый, как у Жени, говор.

– Ела, – кивнула Алиса и, быстро сообразив, в чём тут дело и какой подвох, добавила: – И спала. Правда-правда, чес-с слово.

Эркин улыбнулся.

– А если я проверю?

– Ну-у, – Алиса задумчиво оглядела потолок. – Ну, постель я не разбирала. Ну, – и увидев, что он улыбается, опять зачастила: – Ну, я не хочу спать, ну, правда, ну, Эрик…

– Раз не хочешь, то и не надо, – кивнул Эркин. – Но только не ври.

– Ладно, не буду. А ты чего делать сейчас будешь?

– Я обед буду делать. А ты гулять пока пойдёшь.

– Ага-ага, – закивала Алиса. – Я и маму встречу, и дядю Андрея, и все вместе большим обедом пообедаем, да, Эрик?

– Да, – кивнул он. – Оденешься сама?

– Ну, я же не маленькая, – гордо ответила Алиса, отправляясь в прихожую.

В самом деле, уже тепло, ботики не нужны, а ботинки, пальто и беретик она сама наденет. Но Эркин вышел и проверил, всё ли у неё получилось правильно.

– Хорошо. Иди, гуляй.

Алиса вприпрыжку убежала по коридору к лестнице, а Эркин вернулся к хозяйственным делам. Как-то незаметно он за эти месяцы научился готовить, да и Женя оставляла всё нужное так, что только и нужно в кастрюлю сложить и на огонь поставить.

Так. Это он сделал. К приходу Жени всё будет готово. А Андрей… пора бы и ему вернуться. Хотя если у него прописка… правда, в первый день не прописывают, присматриваются сначала, ну, не неделю, но пару дней точно. А ладно! Всюду свои порядки.

Эркин выпрямился, оглядывая оттёртую до блеска ванну. Как всегда, оставаясь один и тем более в ванной, он раздевался до трусов. И привычней, и легче, и костюм не снашивается. И вообще-то жарко уже в нём, шерстяной всё-таки. Ладно, он тогда его вывесит на кухонную лоджию проверить, как Женя его зимнюю робу, а потом уберёт, а дома будет старые джинсы носить. И ковбойки.

Он уже заканчивал уборку ванной, когда в замке заворочался ключ. Чертыхнувшись, Эркин бросился в спальню одеваться и столкнулся в прихожей с Андреем.

– О, это ты!

– Ага, – согласился Андрей, сваливая на пол свёртки. – Во, всего накупил! А ты что, так и ходишь? В трусах?

– Нет, – засмеялся Эркин. – Я ванную мыл, сейчас оденусь.

– Ага. А на кухне что горит?

Эркин кинулся на кухню, но смех Андрея остановил его.

– Ну, чертяка, ну…!

Они немного потузили друг друга в прихожей и уже решили, что пора бы привести себя и прихожую в порядок, когда пришли Женя с Алисой. Начались неизбежные шум, суета и беспорядок, когда все говорят и всё делают одновременно. Тем более, что жаркое и впрямь начало гореть.

Наконец, все были умыты и переодеты, стол накрыт, а покупки рассмотрены и в целом одобрены. И сели за стол.

– Ну, – Женя с удовольствием оглядела стол и едоков, – Алиса, не вози по тарелке, ешь нормально. Хорошая бригада, Андрюша?

– А-атличная! – радостно ответил Андрей. – У меня так хорошо, что как в сказке.

– А что, столовой у вас нет? – Эркин доел салат и мотнул головой, отказываясь от добавки.

– Не-а, – Андрей вилкой повозил по тарелке последнюю картофелину, чтобы подобрать соус.

– Так что, голодный весь день? – ужаснулась Женя.

– Нет, Жень, что ты. Там торговки приходят, щи у них, каша. Я на пятнадцать копеек от пуза наелся.

– А для бутербродов тогда коробку зачем купил? – Эркин встал, собирая посуду. – Нет, Женя, кастрюля тяжёлая, я сделаю.

– Я лучше с бригадой чай пить буду, – серьёзно ответил Андрей и улыбнулся, – вприкуску.

Эркин поставил кастрюлю с супом на стол, и Женя разлила по тарелкам.

– Андрюша, а ты щи любишь?

– Я вообще к еде неравнодушен, – Андрей бережно принял от Жени тарелку. – А щи или суп… Я не мелочен, всё сойдёт.

Женя так рассмеялась, что едва не выронила тарелку.