Вован-дурак. Киносценарий (СИ) - "Bobruin"

ГАРИК (себе под нос): Ну-ка, свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи, чего мне тут стоит ждать, коль пойду, как все хотят...

Зеркало начинает показывать эпилог канонических книжек – собственно Гарик, Джинни Уизли, трое детишек, все в чёрных балахонах ждут отправления красного поезда. Музыка – песня «Мент» группы «Любэ»...

...И упал он заместо нас,

Было мальчику двадцать лет...

Эх, судьба не сложилась на этот раз,

Он промедлил, а снайпер – нет!

Был пацан,

И нет пацана,

А жить бы ему до ста...

И шапки долой,

И рюмку до дна,

Когда хоронят бойца...

Встать, когда хоронят бойца...

ГАРИК: Не-а, такой хоккей нам не нужен... Ну-ка, а теперь зайдём с бубей, свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи, что же станется со мной, коль своей пойду тропой?

Картинка снова меняется, теперь Гарик в тельняшке и камуфляжных шортах стоит во дворе кирпичного дома, обсаженном можжевельником и кустами, стоит у мангала и держит в руках шампур с шашлыком, рядом Дора в достаточно откровенном купальнике и с бокалом вина в руках. На заднем плане – гора Аю-Даг и Чёрное море. Звучит песня «Море» Юрия Антонова:

Море, море,

Мир бездонный,

Пены шелест

Волн прибрежных,

Над тобой встают, как горы,

Над тобой встают, как горы,

Нашей юности надежды...

ГАРИК: Ну чё, вторая картинка мне нравится определённо больше.

Изображение мигает, Гарик-из-Крыма подмигивает и показывает на свой карман, после чего изображение пропадает. Гарик достаёт из кармана булыжник красного цвета и, хмыкнув, идёт по коридору. Из-за угла слышен крик Доры, Гарик, машинально накинув на себя плащ, подкрадывается к месту событий и видит, как Дору зажали в углу двое верзил с гербами Слизерина. Гарик, всё ещё невидимый, подкрадывается к ним и бьёт обоих зажатым в руке камнем. Оба падают и моментально отключаются.

ДОРА: Кто здесь?

ГАРИК: Дора, это я, Гарри.

ДОРА: Гарри, милый... (заливается слезами и крепко обнимает Гарика)... Я так перепугалась, думала, всё уже...

ГАРИК: Ничего страшного, Дора, ничего страшного. Эти двое уже никому не навредят.

ДОРА: Ты их не прибил?

ГАРИК: Не, только вырубил, они теперь в глубоком нокауте. Были бы у них мозги – было бы сотрясение. Щас я с ними кой-чего проделаю, чтоб наверняка.

ДОРА: Это как?

ГАРИК: Так-так-так, эти двое, судя по гербам, выходцы со слизеринского петушатника. Ну-ка-ну-ка... (переходит на шёпот) По щучьему велению, по моему хотению...

Оба вырубленных Гариком слизеринца превращаются в серых мышей.

ДОРА: Это как ты их...?

ГАРИК: Секрет фирмы. Щас сами убегут. А хотя... Кис-кис-кис...

По коридору бежит полосатая кошка, которая, учуяв запах мышей, придушивает их и одну сразу же съедает на месте, а вторую уносит с собой, довольно мурлыкнув Гарику и Доре и потёршись о ноги обоих.

ДОРА: Чем ты их бил?

ГАРИК: А вот чем... (достаёт и показывает камень)

ДОРА: Гарри, это же... это же философский камень!

ГАРИК: А чё это такое?

ДОРА: Это средство для получения эликсира бессмертия! Как ты его нашёл?

ГАРИК: Да так, шёл по улице... поскользнулся, упал, потерял сознание, очнулся... вот этот камешек рядом лежит. Сунул в карман, авось пригодится. Вот, как видишь, и пригодился...

ДОРА: Ничего себе… Ну, ты даёшь! Вот так просто нашёл на дороге такое сокровище. Ты хоть знаешь, сколько он стоит?

ГАРИК: Скорее всего, правильный ответ – «нисколько», потому что хрен мы с тобой его продадим. Что-то я сильно сомневаюсь, что такие камешки бывают в свободной продаже. Ну, принесём мы его в ювелирную лавку, а продавец нам и скажет: «Где свистнули?», да и ментов позовёт. И камешек отберут, и денег не получим. Лучше установить, кто и когда этот камешек сработал, да и отправить создателю. Вот, мол, нашли тут, по описанию совпадает, проверьте, не Ваше ли добро, а коли Ваше, так кто бы мог сие украсть.

ДОРА: Ох, и горазд же ты мечты обламывать. Ладно, твоя взяла, поищу, кто бы это мог быть. Кстати, слушай, Гарри...

ГАРИК: Чего?

ДОРА: У тебя тот дихлофос далеко?

ГАРИК: Вроде бы я не прятал его... Когда пойдём на дело?

ДОРА: А давай завтра ночью!

ГАРИК: Давай! Вроде бы и уроков завтра не намечается слишком поздних...

Следующая сцена происходит целиком под музыку песни «Гоп-стоп» Розенбаума. Гарик, Дора, Сьюзен, Тони, Фред и Джордж пробираются на кухню, нокаутируют дихлофосом всех домовиков, после чего сверлят дырки во всех ложках, вилках и тарелках, найденных в шкафу факультета Слизерин.

Гоп-стоп,

Сэмэн, засунь ей под ребро,

Гоп-стоп,

Смотри, не обломай перо

Об это каменное сердце

Суки подколодной,

Ну-ка, позовите Герца,

Он прочтёт ей модный,

Очень популярный

В нашей синагоге отходняк.

А ну-ка позовите Герца,

Старенького Герца,

Он прочтёт ей модный,

Очень популярный

В нашей синагоге отходняк!

Сцена меняется, утро в Большом Зале, слизеринцы вопят: «Почему наши ложки с дырками?», Гарик же запускает по школе слух, что же именно означают дырки в ложках и как к носителям дырявой ложки следует относиться. По Залу проносится волна здорового смеха.

Новая сцена, надпись «Месяц спустя», Гарик с Дорой после занятий отдыхают в гостиной.

ГАРИК: Меня терзают смутные сомнения, будет ли тебе твоё грядущее поступление в Аврорат сильно нужным.

ДОРА: А почему?

ГАРИК: Вспомни ту сладкую парочку, что тебя зажать в углу пыталась. Там будет то же самое, только вместо школьников это могут оказаться какие-нибудь алкаши из-под забора. Или твои же товарищи по отделению. Или, к примеру, Пожиратели вроде того самого Снейпа, что еще хуже.

ДОРА: К чему ты клонишь?

ГАРИК: А к тому, что подумай трижды перед тем, как куда-то поступать. Видишь же, вся эта аристократическая мразь даже в таком нежном возрасте хочет рулить всем. Не обламывай мы им рога, так на них и вовсе бы управы не было. А что станет с тем же Малфоем, когда он вырастет? Скорее всего, такой же самый лощёный наглец и петух, только в квадрате.

ДОРА: Это точно про них. Мама много раз рассказывала про старшего Малфоя, они в одно время учились, и насколько я могу сравнивать ее слова с тем, что я здесь вижу, сыночек недалеко от отца ушел.

ГАРИК: А я тебе про что. Яйца от курицы недалеко падают. Если он уже сейчас хочет стать паханом всея Хогвартса, то к выпуску будет себя таким и считать, причем совершенно всерьёз. Те, кто в его бригаде, будут его ближними слугами, а все остальные – рабами. Девушек же участь будет ждать достаточно печальная.

ДОРА: И?

ГАРИК: И. Ты же девушка красивая, а держишься независимо, со всеми на равных, ну, с теми, кто этого заслуживает, конечно, и ничью сторону до сих пор не приняла, с парнями я тебя не видел. Так?

ДОРА: Так... У меня отношения с парнями не складываются. Все только метаморфа и видят, сделай им то, сделай это. Только ты ко мне и относишься нормально.

ГАРИК: Ну вот. На тебя тут из-за этого уже многие косо смотрят, доводилось мне взгляды перехватывать. Тот инцидент – лишь одно из доказательств этому. В ментовке будет то же самое, только ещё хуже. Думаешь, там мало выходцев из здешнего петушатника, да и просто подлых людей? А в преступном мире их будет ещё больше. Правопорядок же здесь, насколько я от Сьюзен и её тёти слышал, поддерживается какими-то странными методами. Менты на захват ходят с одним лишь голым энтузиазмом и с палочкой наперевес. Причём арсенал заклятий, объявленных кошерными, крайне скуден и в основном состоит из обезоруживающих и успокоительных.

ДОРА: Ты серьёзно?

ГАРИК: Не веришь мне – ту же Сьюзен расспроси, она обо всей кухне собственной тёти полностью в курсе. Или саму Амелию, когда она к нам в следующий раз на рюмку чая заглянет. Я к чему, такая ситуация – это примерно то же самое, что лезть с карандашом на пулемёт. Они-то, преступники то есть, в средствах не стесняются, и ответят на твое обезоруживающее чем-то вроде того же самого, чем я во времена оны по лбу получил. А противодействия против этого ещё не изобрели, это только кое-кому тут повезло… по чистой случайности.