Орел и Ворон - Даниил Сергеевич Калинин

— Конечно, герр Делагарди. Мы в деле!

Еще бы они не были в деле…

Я скупо улыбнулся.

Первые в грабеже. Но и первые на поле боя, как ни крути. Увы, но так сейчас живет большинство наемников в Европе. Не грабящий наемник — это почти святой. От океана и до Московии маршировали ровные шеренги людей готовых сражаться — а заодно и поживиться за чужой счет… Раньше ими были непобедимые до поры швейцарцы, ныне — германские ландскнехты.

Швед повернул голову влево, посмотрев на нас, командиров рейтар:

— Что скажете вы, господа? Нам нужны люди для быстрого штурма, и на стенах крепости нам потребуются и ваши райтшверы, и пистоли, выбивающие мятежников в упор! Тверь — важный опорный пункт и богатый город. Выбирайте, что вам больше по душе — но в любом случае, эту «шкатулку» мы не можем оставить закрытой!

Якоб Понтуссон воистину мастер дипломатии. Объединил любителей наживы и тех, кто уже проникся справедливостью этой войны одним предложение…

За спиной ухмыльнулись французские командиры. Интересно, что им по душе?

Однако в шатре повисло молчание. Ибо конница не желает спешиваться… Осада далека от полевой схватки. А многие рейтары и вовсе никогда не сражались, покинув седло… Но между тем, офицеры пехотинцев выразительно смотрят на нас, ожидая ответа! Вскоре терпение изменило рыжебородому гиганту по прозвищу «Вепрь», помеченному свежей раной на правой щеке:

— Ну и чего вы ждете?! Эти сволочи окопались там и закрылись, охраняя НАШЕ золото! А вы еще думаете?!

— С каких пор это золото стало нашим? — я вопросительно взглянул в бесцветные глаза командира доппельзольднеров, вооруженных двуручными мечами «цвайхандерами» и получающими за опасную службу двойное жалование (оттого и прозвище).

— По праву сильного! Не заберем мы, заберут другие! Посмотрим, как ты будешь говорить после…

Я не удержался от едкой ухмылки:

— Эту неприятность я смогу пережить. А ты?

Рыжий покраснел от злости.

— Святой что ли, красавчик? Неужто пришел в эту дыру за так?! Генерал, — «Вепрь» повернулся к шведу, — отдайте приказ и дело с концом!

Но Делагарди красноречиво промолчал, ожидая моего ответа.

— Я не святой. И не требую от вас святости… Но в отличие от пехоты, наши лошади не слишком умело карабкаются по лестницам и не очень сильны в умение рыть подкопы копытами. Дайте нам время подумать… Вашу точку зрения мы услышали.

Рыжий отошел к пехотинцам. Я вернулся к всадникам.

Сказать по чести — по мне штурм необходим. Но мнение свое я не спешу высказывать. Ибо прежде всего считаю, что наемникам следовало отправиться вместе со Скопиным-Шуйским… Но и эту крепость не очень правильно оставить у себя в тылу. В конце концов, мятежники вполне могут ударить и на север — туда, где без защиты остались города, отдавшие своих ратников князю. И в этом случае они еще и перережут нам пути снабжения… А со штурмом как-нибудь разберемся. Мне и моим людям уж точно не в первый раз штурмовать крепости! Хотя не очень-то и приятно осознавать, что мое мнение совпадает с точкой зрения рыжего дуболома…

Эскадронные командиры тихо переговаривались несколько минут. Мнения разделились: финны поддержали идею штурма, но они всегда были горячими головами, готовыми на любой бой. А вот оставшиеся французы в большинстве своем высказались категорически против своего участия в штурме… Впрочем — пойдут все, пойдут и они, ибо свой кусок добычи хочет ухватить каждый! Немцы же промолчали — но это было молчание наемников, готовых выполнить волю командира.

Вскоре Якоб Понтуссон подозвал меня к себе.

— Ну что, друг мой? Как думаешь, конница согласится спешиться?

— А какое решение бы устроило вас? — я повернулся так, чтобы нас не было слышно.

— Если бы я хотел просиживать штаны, то не стал бы собирать совет!

Я улыбнулся командиру:

— Вы и так могли его не собирать. Ваш приказ для наемников — закон. Не думаю, что кто-то бы воспротивился.

Генерал в ответ повторил мои же мысли:

— Иногда крайне необходимо дать обществу видимость того, что решения принимаются сообща. Да и я готов выслушать разные мнения! — соломенные усы Делагарди поползли вверх, обнажив в улыбке зубы. Понимающе кивнув, я отступил и направился к своим.

— Себастьян, — шепотом обратился ко мне Ганс Арвен, командир французских рейтар, — думаю будет правильным, если именно ты озвучишь общее решение. Ты спас командира, он благоволит тебе.

Я попытался было отвертеться:

— Ерунда. Это был бою, я помог отбиться соратнику. Грудью никого не закрывал!

— Полно тебе. Стал бы он тебе сейчас подзывать… Не о погоде же вы говорили.

Я вынужденно и чуть шутливо поклонился, прекращая неуместный спор:

— Подчиняюсь вашему решению, господа.

После чего шагнул вперед и зычно произнес, глядя прямо на рыжего:

— Генерал! Рейтары к вашим услугам.

Якоб согласно кивнул, а рыжий здоровяк впервые искренне улыбнулся сильно щербатым ртом.

Так вот почему он так невнятно говорит…

Генерал подытожил собрание:

— Штурм назначаю на завтра. Сегодня готовьтесь и отдыхайте. Я в вас верю, солдаты — и также верю, что нет такой крепости, которую мы не возьмем!

…Уже когда все офицеры тронулись к выходу из шатра, ко мне подошел доппельзольднер:

— А ты мне понравился, рейтар. Видел как ты бился впереди нашей шеренги… Герой! Да и мало кто осмеливается мне перечить. Я, Рамон Леви — рыжий хлопнул меня по плечу.

Я ответил вполне себе искренней похвалой:

— Не видел тебя в бою, но учитывая, что ты был в первой шеренге, выжил и не дал противнику вас сломить, герой здесь ты и твои люди.

Рамон довольно хохотнул:

— Увидимся в бою на грешной земле!

— Непременно увидимся!

Доппельзольднер быстро пошел вперед и мой ответ догнал его уже на выходе из шатра…

Лермонт, так же прибывавший на совете (все-таки первое после меня лицо в эскадроне!), перебросил соломинку из одного угла рта в другой.

— А ты умеешь находить друзей, Себастьян.

Резким движением я вырвал палочку изо рта шотландца, шутливо подразнив друга, а после уже неестественно суровым командирским голосом приказал:

— Иди готовься, горец! Завтра сложный день.

— Обижаешь, друг мой. Я готов каждый день своей жизни.

— Скажешь мне это завтра, когда мы вместе с мушкетерами будем месить грязь!

Несмотря на то, что командовал другом я сейчас больше шуточно, все же на деле я настроен вполне себе серьезно. Нужно хорошенько подготовиться к штурму — и как следует выспаться накануне боя…

Мое главное оружие в грядущей битве (если не начнется очередной ливень) — пистоли. И сейчас они лежат в сумке, завернутые в холщовую тряпку, дабы своим видом не вводить