Поверженный Рим - Сергей Шведов

– Когда приезжает дукс Максим? – спросил Грациан, успокоенный разумными рассуждениями Нанния.

– Я ждал его сегодня, но, видимо, он решил заночевать где-то по дороге. Насколько я знаю дукса, он вообще не склонен торопиться.

– Его давно следовало заменить более расторопным человеком, – недовольно буркнул Грациан.

– Возможно, – не стал спорить Нанний. – Но лучше это сделать здесь, в Паризии, дабы не возбуждать легионеров.

– Решено, – кивнул Грациан. – Максима я отправлю в Рим, а во главе британских легионов встанет комит Сальвиан, доказавший свою преданность императору в войне с готами.

Магистру Наннию не оставалось ничего другого, как развести руками. Отставка Магнума Максима его скорее порадовала, чем огорчила. Дукс Британии был человеком хитроватым и ненадежным. И его присутствие здесь, в Галлии, могло только ухудшить и без того непростую обстановку. Максим придерживался старой веры, и все попытки христианских проповедников обратить его к свету заканчивались ничем. Этот человек вполне мог объединить вокруг себя патрикиев, недовольных реформами Грациана, и нанести империи большой урон. Возможно, Магнума Максима следовало отправить не в Рим, а куда-нибудь подальше, в самую захудалую римскую провинцию, где этот интриган не был бы опасен для верховной власти.

Комит Андрогаст предупреждал дукса Максима о возможности отставки, а то и ареста еще до того, как тот принял решение отправиться в Паризий на встречу с императором. Однако дукс был почему-то убежден, что его героическая деятельность в Британии высоко оценивается как божественным Грацианом, так и магистром пехоты Наннием. Магнум Максим был человеком далеко не глупым, но тщеславным и самоуверенным. И эта самоуверенность могла стоить ему головы в создавшемся положении. Как ни крути, как ни убеждай себя в обратном, а Британию он практически потерял, и эта потеря еще аукнется империи большими бедами. С трудом Андрогасту удалось убедить Максима взять для охраны сотню клибонариев. Собственно, клибонарии нужны были не дуксу, а самому комиту, собиравшемуся преподнести сюрприз не только высокомерному Наннию, но и божественному Грациану.

Для мятежа все уже было готово. Андрогасту пришлось затратить немало сил и средств, чтобы склонить к бунту трибунов и простых легионеров. Сигналом для выступления должны были стать захват варварами Паризия и смерть императора Грациана. К сожалению, в самый последний момент Максим пошел на попятный: он решил повидаться с императором перед тем, как открыто бросить ему вызов. Комит расценил поведение дукса как трусость, но сказать ему об этом вслух не решился. Магнум Максим пользовался большой популярностью среди легионеров, и заменить его было просто некем. Только этот слегка располневший, сорокалетний человек с большими выпуклыми глазами мог увлечь за собой тысячи преданных ему людей.

– Ты сильно рискуешь, дукс, – сказал Андрогаст, въезжая вслед за Максимом в узкие ворота Паризия. – Очень может быть, что нам отсюда уже не выбраться.

Упрямый Магнум Максим решил лично убедиться в том, что слух о его неминуемой отставке является правдой. Он прямо с дороги отправился в курию, но был остановлен гвардейцами императора еще на подходе к величественному зданию. С большим трудом дуксу удалось пробиться к магистру пехоты Наннию и выразить ему свое возмущение столь нелюбезным приемом.

– Император недоволен твоими действиями в Британии, высокородный Максим, – огорчил дукса Нанний.

– Но я сделал все, что в человеческих силах, – возмутился патрикий. – Без помощи Рима, без денег я все-таки удержал за империей крупные города.

– Я тебя ни в чем не виню, высокородный Максим, более того, считаю, что ты достоин не опалы, а награды, – тяжело вздохнул Нанний. – К сожалению, император думает иначе. Он поверил доносу, где тебя обвиняют в сговоре с врагами империи и в подготовке мятежа. Мне очень жаль, Максим, но тебе придется задержаться в Паризии. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы добиться для тебя почетной отставки, но большего от меня не требуй.

– Выходит, я пленник императора? – попробовал пошутить дукс. – А если британские легионы воспротивятся моей отставке?

– Мне очень жаль, высокородный Максим, но в этом случае тебя объявят мятежником и казнят, – холодно произнес Нанний и отвернулся от опешившего дукса.

Собственно, все произошло именно так, как предсказывал Андрогаст. Возвратившись в купеческий дом, ставший для него временным, а возможно, последним пристанищем, дукс Максим вынужден был это признать. К его чести следует сказать, что сделал он свое признание вслух, глядя прямо в глаза Андрогаста.

– Я стал заложником императора, комит, и, скорее всего, тебе придется разделить мою судьбу. Хотел бы я знать, кто написал на меня донос Грациану.

Андрогаст мог бы назвать Максиму имя этого человека, но предпочел промолчать. Донос отправил именно он, но не с целью погубить доверчивого дукса, а лишь для того, чтобы отрезать ему пути к отступлению. Теперь у Магнума Максима был выбор: либо восстать против императора Грациана, либо бесславно погибнуть. Дукс был слишком искушенным в интригах человеком, чтобы не понять очевидного: почетной отставки не будет. В лучшем случае его ждет изгнание, в худшем – мучительная смерть.

– Император Грациан уже проявил однажды твердость духа, достойную восхищения, – криво усмехнулся Андрогаст. – Он принес в жертву население целой провинции, дабы принудить готов к миру. Ты, вероятно, слышал об этом, высокородный Максим?

– Но ведь это гнусно, комит! – поежился дукс. – Неужели ты этого не понимаешь?

– Тот, кто хочет властвовать в это мире, должен быть готов ко всему, – холодно бросил Андрогаст. – Печально, что в Риме не нашлось человека, готового бросить вызов тирану, надругавшемуся над верой отцов.

– Увы, комит, ты прав, – печально кивнул Максим. – Он приказал вынести из здания сената алтарь Победы, он оскорбил фламина Юпитера и жрецов других богов, он растоптал римскую славу, и никто из патрикиев не осмелился сказать ему «нет».

– Никто? – прищурился на дукса Андрогаст. – А разве не тебя, Максим, боги избрали для мести? Разве не твоими руками они хотят вознести Рим на новую вершину? Тогда почему ты медлишь и колеблешься? Ты решил договориться с Грацианом, вместо того чтобы открыто бросить ему вызов. Вот боги и посмеялись над тобой.

– Наверное, ты прав, комит, – вздохнул печально Максим, – но теперь уже поздно об этом говорить.

– Поздно для обычного человека, но не для избранника богов, – холодно бросил Андрогаст. – Я верю в тебя, Магнум Максим, даже больше, чем ты веришь в себя. Принеси богам кровавую жертву, император, и тогда они поверят в тебя.