Наваждение снежного рыцаря - Ева Финова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не переживай, я тебя и пальцем не трону.
Воспоминания недавнего разговора с Виестиной подсказали, почему. Он подумал, что я бесплодна? Или мой шрам попросту ему противен?
Улеглась на подушку и попыталась закрыть глаза. Холод не отпускал, и я вздрогнула, кутаясь в одеяло.
— Бр-р-р.
Накрыла голову в попытке согреться.
— Иди сюда.
Сир Элиас неожиданно повернулся.
— А как же… — начала было я, но отбросила всяческие мысли и с удовольствием подалась вперёд в объятья супруга. Рука моя проскользнула по его коже и я смущенно ойкнула.
Он промолчал. А мне вдруг очень захотелось услышать его голос. Просто жизненно необходимо узнать его мнение.
— Вы такой чуткий, — облегчённо выдохнула я, чувствуя тепло, исходящее от его тела. Эл прижал меня к себе и поцеловал в макушку.
— Я такой не со всеми.
Промолчала, боясь спугнуть удачу. Но один немаловажный вопрос всё никак не давал покоя и мешал сохранять самообладание.
— Вам не нравится мой шрам?
Секунда, что он молчал, раздумывал, показалась мне вечностью.
— Я… — попыталась заполнить возникшую неловкость. — Это неважно.
— Нет, поясни, что ты имеешь в виду?
— Почему вы спали на полу? — отважилась спросить прямо. Сердце моё бешено колотилось, а я сама внутренне сжалась, ожидая ответа.
— Потому что у тебя очень соблазнительное тело.
Его простой и честный ответ словно свет во тьме озарил моё сознание.
— Так это не из-за моего уродства?
Подняла голову. Меня встретил серьёзный, напряжённый взгляд красивых карих глаз.
— О каком уродстве ты говоришь? Мне сейчас крайне сложно держать себя в руках и не опускаться до уровня животного.
Животного?
— Вы благородный и красивый мужчина, а не животное! — с жаром возразила я.
Сир Элиас усмехнулся.
— О, ты не представляешь, каким животным я могу быть. И если ты меня сейчас не оттолкнёшь, то очень скоро узнаешь.
«Не отталкивай его», — промелькнул в голове совет доброй женщины. И я, не думая, выпалила:
— Не буду.
— Что? — Эл будто застыл.
— Я не собираюсь вас отталкивать.
В подтверждение своих слов посильнее прижалась к нему и сказала всё, о чём думала в этой связи.
— Наоборот, мне здесь нравится, мне нравитесь вы, и я боюсь, что меня прогонят, едва у Рильзы появится время заниматься домашним хозяйством вместо меня. Ведь никому не нужны лишние рты.
Под конец я перешла на шёпот, не веря, что признаюсь во всех тревогах, которые меня терзают, ему… тому, кто меня спас и ещё ни разу не был со мной жестоким.
— Почему ты думаешь, что я тебя прогоню? — спросил он тихонько. А рукой погладил по спине и волосам, заправил непослушную кучерявую буйную прядь мне за ухо. — Как я могу прогнать собственную супругу? И, честно сказать, я не рассчитывал на понимание с твоей стороны, но мне бы хотелось, чтобы наш брак стал настоящим, а не только на бумаге.
Неужели он мои мысли прочёл? Нежели…
Вновь посмотрела ему прямо в глаза и не заметила ни единого намёка на весёлость, нет, он выглядел крайне серьёзным. А вот костяшками пальцев погладил меня по щеке и тихонько попросил:
— Можно, я тебя поцелую?
Улыбнулась и согласно кивнула, не ожидая встретить ту бурю эмоций, которая последовала затем. Нет, это была не грубость, все движения были мягкими и приятными, а поцелуй вышел замечательным и нежным, объятья — крепкими, надёжными и жаркими.
Я не знала, как себя вести, но этого и не потребовалось, чувства, возникшие между нами, подсказывали — я с удовольствием гладила его плечи и отвечала на ласки и поцелуи, как могла, напрочь позабыв о холоде. А затем пришла боль, но Эл меня предупредил, что это пройдёт, и я ему поверила, согласно принимая всё, что он готов был мне дать этой ночью.
Не знаю, чего было больше и захочу ли повторить подобное ещё раз, но на утро я чувствовала себя побитой собакой. Обиды, как ни странно, не было. Интуиция подсказывала, что так и должно быть. Осталась лишь малость — восстановить силы. Но как жаль, что сам Элиас ушёл рано утром, едва прозвучал горн, не разбудил. Вместо него это сделал громкий стук в дверь.
Я, не думая, одела праздничное платье, обулась и поспешила вниз, прихрамывая. Низ живота тянуло и саднило, словно открытая рана. А ещё немало напугала кровь на простынях, но мне было не до того. Стук был громкий и страшный.
— Ну вот, — услышала я, едва открыла дверь. Внутрь вошла низенькая женщина, укутанная по самый нос в пальто и шерстяную шаль. — Наконец Эл привел в дом хозяйку! — Она смерила меня оценивающим взглядом, а я невольно поёжилась от холода. — Ух, моя дорогая. У тебя совсем нет вещей? Замёрзнешь же, белая как полотно.
Она сняла шарф и укутала меня в него с головой.
— Давай займёмся делом поскорее, пока моя ляля не проснулась. Невестке тяжело одной, сама понимаешь.
— Угу, — согласилась я. — Так вы Рильза?
— Она самая, — седовласая волевая женщина широко мне улыбнулась и обнаружила крепкий ряд зубов. — Мой младший сын на побегушках у сира Элиаса, а я по хозяйству помогаю. Точнее, помогала. Сейчас зашла проведать по его просьбе. Тебе нехорошо?
Она заметила, как я скривилась, переминаясь с ноги на ногу. Живот ныл нестерпимо.
— У-у-у, — Рильза подошла и пощупала меня, будто всё поняла. — Ты, дорогуша, подстыла. Иди в постель, принесу тебе грелку.
— А как же домашние дела?
— Ой, не переживай. Я быстро вернусь, дам распоряжения младшему, он посидит, а сегодня я вам помогу.
Добрая женщина быстро взяла меня в оборот.
— Иди скорее, — настоятельно приказала она.
Я подчинилась, слыша множество шорохов за моей спиной.
— Ага, яйца и мука есть, лепёшки и лапшу сделать? — размышляла она вслух.
Краска стыда обожгла лицо. Это должна была быть я. Вот почему моё здоровье такое хрупкое? А вдруг от меня совсем не будет пользы?
Вернулась в комнату и с досадой посмотрела на кровавые разводы на простыни. Да и рубашку
