Где-то во Франции - Дженнифер Робсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шарлотта встала перед Лилли, словно защищая ее от неизбежных побоев.
– Очень извиняюсь, миссис Коллинз, я собиралась спросить вас. А потом, должна признаться, совершенно забыла.
– Что забыли?
– Спросить, можно ли моей подруге остановиться у меня. Всего на несколько дней. Она милая девушка, миссис Коллинз. Вы таких любите. И она очень тихая.
– Тихая, как сейчас?
– Я, конечно, настаиваю на том, чтобы покрыть все дополнительные расходы, которые вы можете понести.
– И надолго она собирается остаться?
– Нет, ненадолго. Я верно говорю, Лилли?
– Да, совсем недолго. Всего несколько…
– Ну, видите, миссис Коллинз? И я вам гарантирую: она вам не доставит никаких хлопот.
Встревоженное выражение на лице домохозяйки чуточку смягчилось.
– Оставайтесь, если надо, но только чтобы не шуметь. Ваша подруга может лечь на канапе в вашей комнате. Я сейчас принесу простыни и одеяло, – пробурчала она, уходя из холла и всей своей осанкой изображая негодование.
– Шарлотта, я…
– Помолчите пока. Поговорим у меня наверху.
Комната Шарлотты, выходившая окном на улицу, оказалась гораздо больше, чем предполагала Лилли. Вероятно, когда-то здесь была гостиная – Лилли увидела высокие окна и камин, выложенный красивым кафелем. Мебели здесь почти не было, у стены стояла единственная кровать, у противоположной стены – узкое канапе, а в центре – крепкий стол и два деревянных стула. Кресло с откидной спинкой и выцветшей, чуть потертой обивкой стояло у камина.
Шарлотта решительно закрыла дверь, повесила пальто и шляпку Лилли, усадила ее на кресло.
– Посидите здесь, я поставлю чайник. Я думаю, нам обеим не помешает чашечка чая.
Она подожгла фитиль спиртовки на столе, отмерила ложечку чайных листьев и высыпала в чайник, потом принесла стул, села рядом с Лилли.
Лилли взглянула на свою дорогую подругу (которая смотрела на нее совиным взглядом сквозь очки в золотой оправе, почти всегда сидевшие на ее носу) и сильно моргала, чтобы из глаз не хлынули потоки слез.
– Ну-ну, – пробормотала Шарлотта. – У вас для этого еще будет время. Сначала расскажите мне, что случилось.
– Мама вот уже несколько недель перехватывала мои письма. А может, даже дольше. Она призналась, что читала письма капитана Фрейзера. И я подозреваю, что ваши тоже.
– А я-то думаю, почему от вас ничего нет. Вы только что вернулись из Камбрии?
– Да, сегодня. И вот самая худшая часть моей истории. Вы знаете, что Джон Прингл обучал меня вождению?
– Да, и это очень радовало меня. Именно этим вы и должны заниматься.
– И у меня все шло так хорошо. Но тут несколько дней назад наш викарий увидел меня за рулем грузовика из нашего гаража.
– Плохо. Если это тот самый викарий, которого я помню…
– Да, все тот же мистер Берджесс. Он написал моим родителям. Мама была так возбуждена – можно было подумать, что они поймали меня за составлением плана побега с сыном егеря.
– Или с сыном мусорщика…
– Шарлотта! Это серьезно. Они собираются прогнать Джона Прингла. Выгнать его и его родителей из коттеджа.
– Боже мой!
– Мы заспорили. Я сказала, что ограничения, которое родители накладывают на меня, несправедливы и невыносимы. А обвинения против Джона Прингла абсолютно ложны. Они, конечно, не согласились.
– И что?
– Я ушла. Поднялась к себе и собрала мои вещи. А потом приехала сюда.
– Ах, Лилли.
– Извините, бога ради, что причиняю вам столько неудобств.
Шарлотта отмахнулась от ее извинений.
– Чепуха. Я бы обиделась, если бы вы поехали к кому-то другому.
– Но ваша домохозяйка…
– Она не так уж дурна – сами увидите, когда узнаете ее поближе. Вы и глазом не успеете моргнуть, а она уже будет тише воды ниже травы.
Чайник засвистел, и Шарлотта поспешила загасить пламя и наполнить чашки.
– С миссис Коллинз я все улажу. Комната внизу пустует после отъезда другой ее квартирантки в Брайтон две недели назад. Она берет семь и шесть в неделю. Вам это по карману?
– Думаю, да, хотя денег у меня кот наплакал. Всего несколько фунтов, может, чуть больше. – Лилли подошла к чемодану, расстегнула его, заглянула внутрь. – Но у меня есть вот это.
Дождь браслетов, ожерелий, сережек, колец и гребней хлынул из шарфа, в который она их завернула, и почти накрыл весь стол восхитительным набором золотой и платиновой филиграни, сверкающими драгоценными камнями и светящимися жемчужинами.
– Подарки на день рождения, какие-то украшения, доставшиеся мне в наследство после смерти бабушки, один-два подарка от Эдварда…
– Вы представляете себе цену этому, Лилли? Я не эксперт, но все это стоит, вероятно, сотни фунтов, даже тысячи.
– Я знаю. Но я не могу оставить все это себе. Все это должно быть передано Принглам. Ведь это я виновата в их беде.
– Не вы, Лилли. Ваши родители. Не забывайте об этом.
В этом месте Шарлотта объявила приостановку серьезных разговоров по крайней мере до ужина. Лилли никогда не ела в такой неформальной обстановке: тарелка с сырными тостами стояла у нее на коленях, кружка чая расположилась у ее локтя, а ее пальцы блестели от масла. Даже в детской она и ее братья и сестры должны были сидеть абсолютно неподвижно, положив на колени салфетку, сжимая в руках приборы из стерлингового серебра.
– Еще хотите? – спросила Шарлотта, доев третий тост.
– Нет. Спасибо. Это было очень мило. Моя первая еда в качестве свободной и независимой женщины.
– Вот и правильно. А теперь скажите-ка мне: каковы ваши дальнейшие планы? Какую бы работу вы хотели делать?
– Я думала, что смогу найти место в ВДП или ТДЧПП. Если, конечно, мама не успела включить меня в черный список.
– Вы могли бы устроиться шофером, – предложила Шарлотта.
– Я на это надеюсь. Но я готова на все, если это пойдет на пользу Эдварду. Меня не волнует, если работа будет трудной. Если нужно, я и туалеты готова чистить.
– А что вы собираетесь сообщить ему?
Лилли и раньше слышала, как Шарлотта говорит целеустремленным тоном, абсолютно ровным и серьезным.
– Я думаю – правду. Хотя у меня нет ни малейшего желания еще больше расстроить его, тем более когда он так далеко от дома. У него и без того забот хватает – не хочу добавлять ему лишние.
– Да бога ради! Почему вы все время стремитесь завернуть его во что-нибудь мягонькое? – сказала Шарлотта, словно выплеснула в лицо Лилли ковш холодной воды.
– Завернуть его?..
– Вы меня прекрасно понимаете. «Ах, бедный Эдвард, мы не должны его расстраивать. Как он это перенесет? Как он сможет выжить?» Он взрослый мужчина и сильнее, чем все вы думаете.
Лилли не приходило в
