Держи голову выше: тактики мышления от величайших спортсменов мира - Брэндон Снид

При всём при этом я настроен скептически и продолжаю задаваться вопросом: «А насколько точными могут быть результаты на самом деле?»

Когда я завершаю тестирование, результаты, которые Versus выдает мне, не уменьшают моего скепсиса. Я и так вполне уверен в том, что вследствие моих неурядиц с тревожностью и ОКР Versus должен сообщить мне о недостатках в регулировании стресса и, быть может, в контроле импульса, при том что я ожидаю довольно высоких результатов в пунктах «исходная точка активизации», «максимальная активизация» и «концентрация» – однако приложение Versus сообщает мне, что мне нужно уделить внимание вовсе не стрессу. Корень моих бед – в области концентрации, и тренировочная программа, которую предлагает мне устройство, направлена именно на это.

Для тренировки я в буквальном смысле играю в видеоигры, которые контролирую своим разумом. Я лечу на воздушном шаре, затем на планере, затем гоняю на машине по гоночной трассе, а после играю в гольф. По пять минут на каждую игру. В левом нижнем углу экрана отображаются три маленьких кружка. Чем лучше я концентрируюсь, тем кучнее сходятся круги и тем выше летит воздушный шар, тем лучше парит планер, тем быстрее едет машина и тем более точными и сильными становятся мои удары в гольфе. Если (или точнее – когда) я начинаю испытывать трудности в процессе игры, кружки разлетаются в стороны друг от друга, а сама игра встает на паузу, чтобы предложить мне рекомендации. Дышите так-то, избегайте таких-то мыслей, сфокусируйтесь на этой части игры и так далее.

Это круто. И тяжело. Закончив свою первую двадцатиминутную сессию, я чувствую себя так, будто только что пришел с тренировки в зале. Однако следующие несколько часов я чувствую себя более расслабленным и да, более сконцентрированным. Но это странно. В конце концов, мне ставили диагноз в условиях клиники – тревожность и ОКР. И чем больше я задумываюсь об этом – чем сильнее меня охватывает ОКР, – тем больше Versus начинает казаться мне уж слишком хорошим, неправдоподобно хорошим.

Поэтому несколько недель спустя, когда я возвращаюсь в кожаное кресло в офисе доктора Дэна Картье, я сгораю от нетерпения, желая узнать ответ на вопрос: «Ну, что там было такого интересного?»

– Что ж, – говорит он, – Вам прежде уже говорили, что у вас не всё в порядке с концентрацией, верно?

Подождите. Что?

Я смеюсь.

– На самом деле – нет. Я думал, что причины совершенно противоположны.

Он хихикает вместе со мной, стараясь показаться вежливым, но, очевидно, сбит с толку.

– Так, ладно. Взгляните-ка на это.

На своем компьютере Картье запускает программу по мозговым картам и открывает мои файлы. На экране появляется несколько кругов, по большей части окрашенных в оттенки розового, оранжевого и красного цветов. Не все, конечно. Некоторые чисты. Здоровы. Но некоторые напоминают мне своим видом планету Марс, другие – Юпитер.

Хорошие новости, сообщает мне Картье, заключаются в том, что ни один из ударов по голове, которые я получал за годы своей жизни, кажется, не нанес мне никакого существенного перманентного вреда. Другие новости – боже мой, мне предстоит уйма работы.

Мои тета-волны (волны нижнего спектра, относящиеся к дремоте, мечтательным грезам и прочим близким понятиям) были куда сильнее, чем должны были быть. То же касается моих альфа-волн (следующий уровень, выше теты) и бета-волн (уровень, следующий за альфа) в процессе выполнения заданий, требующих концентрации и вдумчивости. Картье объясняет: что бы ни происходило, я думаю об этом куда более напряженно, чем предполагает «норма», – отсюда и слишком высокие показатели бета-волн. Они могут объяснять причину моей тревожности и ОКР. Однако еще сильнее его беспокоят частые изменения в моих мозговых волнах, указывающие на то, что я отвлекаюсь на мысли о других вещах – он распознал это по завышенным значениям тета. Другими словами, говорит он, у меня гиперактивное воображение и я слишком много времени предаюсь грезам.

К примеру, мои мозговые карты показывают колоссальные значения тета-активности во время выполнения математических задач. Картье объясняет: «Ваш мозг будто говорит: Вот блин! МАТЕМАТИКА! Дайте-ка я подумаю о чем-нибудь другом». То же касается и эпизода с чтением скучного, занудного отрывка, написанного на древнем королевском английском. «Ваш мозг нашел другие способы использовать свою энергию».

В процессе обсуждения всего этого мы неизбежно погружаемся в кроличью нору моего прошлого. То, что предыдущая терапия и исследования рассказали мне о моем разуме, вплетено в канву того, что демонстрирует мне на своем экране Картье, и касается это не только бейсбола, но и жизни в целом. Всё, что мы переживаем, особенно в детстве, формирует то, как наш мозг будет обрабатывать информацию. В моем случае я справлялся со стрессом, спуская с цепи свое воображение – оно помогало забыть о неприятностях, предлагая мне порой прагматичные, а порой фантастические решения. «Если мы хотим представить всё в позитивном ключе, – говорит Картье, – надо сказать, что вы – «креативная» личность. И ваша способность мыслить вне рамок для вас очень важна. Можете считать свои колоссальные значения тета-волн свидетельством того, что вы мыслите далеко вне рамок – настолько, что вы скорее спросите: «Каких еще рамок?»

– Никаких рамок нет!

– Верно. Для мозга, работающего на высоких тета-волнах, никаких рамок нет.

В том, что у меня есть тревожность и ОКР, Картье не сомневается.

Но результаты этой оценки ЭЭГ показывают, что во многих случаях мышление «вне рамок» только всё усложняет. Оно оказывается полезным, когда мне нужно писать или придумывать что-то креативное, но в повседневной жизни это тяжкий груз. У людей с ОКР оно проявляется разными способами; я, например, начинаю невольно представлять в воображении миллион вероятных сценариев будущего. В частности – когда я играл в бейсбол, к примеру, – я постоянно видел самые разные варианты крушения моей жизни по причине ошибочного решения на поле. Все эти фантазии лишь усугубляют тревожность и одержимость.

КАРТЬЕ ОБЪЯСНЯЕТ: «ВАШ МОЗГ БУДТО ГОВОРИТ: ВОТ БЛИН! МАТЕМАТИКА! ДАЙТЕ-КА Я ПОДУМАЮ О ЧЕМ-НИБУДЬ ДРУГОМ».

Картье вновь подключает меня к компьютеру. Теперь нам уже не нужно задействовать весь шлем целиком, и в стирании кожи нужды тоже нет. На сей раз он применяет два сенсора – один крепится на переднюю часть моего черепа, а другой на заднюю.

Он запускает видеоигру, облет кинематографических видов западной природы. Каньоны, реки, леса, всё в таком духе. Когда я концентрируюсь – когда подавляю свои тета-волны, – я лечу по курсу. Когда мне становится скучно и я начинаю витать в облаках – что происходит примерно каждые две секунды, – я замедляюсь или останавливаюсь полностью. Наилучшие результаты я показываю, когда настраиваю себя на состояние расслабленного контроля – не напряжения, а рабочего состояния, когда я нахожусь в зоне, но при этом спокоен и думают только о движении вперед.

Мы проводим пять сессий по пять минут каждая. И к концу сеанса я понимаю, что проиграл.

Картье говорит мне, что, поскольку результаты Versus оказались точны, я могу использовать устройство для тренировки, а к нему заглядывать, может, раз в месяц, если того хочу. Таков план движения вперед.

– И смотрите: это всё, что мы обещаем, – уточняет Картье. – В этой штуке нет ничего волшебного или мистического. Это не серебряная пуля. Но она может стать вашей дорожной картой – это как GPS-навигатор для вашего сознания. Он не приведет вас туда, куда вы хотите попасть, но расскажет вам, двигаетесь ли вы в нужном направлении или нет.

После сеанса я чувствую себя хорошо. Сконцентрирован, хотя даже не прилагаю к этому усилий. По пути домой я всё так же чувствую груз обычных жизненных тягот и волнений – дедлайны на работе, чувство неудовлетворенности из-за желания проводить больше времени с семьей и друзьями, вот это всё – и вдруг кто-то подрезает меня на дороге… но я спокоен. Обычной моей реакцией было бы выругаться в лобовое стекло, но сегодня я просто протягиваю: «Чува-а-а-ак, да ладно».

Дни проходят один за другим, и это чувство постепенно угасает. Это нормально. Большинству людей требуется как минимум тридцать сеансов для того, чтобы получить долговременный эффект от тренировок с ЭЭГ. Некоторым даже больше. Но даже после тридцати сессий необходимо время от времени «донастраивать» мозг. Поначалу я был уверен, что легко осилю эти тридцать сеансов с Versus за месяц, а там посмотрим, что дальше. Но всё выходит несколько иначе. На протяжении следующих нескольких месяцев я тренируюсь тогда, когда могу – иногда на Versus, иногда на других устройствах, до которых мы вскоре с вами доберемся, иногда в офисе у Картье. И это настоящая работа. В этом может скрываться еще одна причина, по которой тренировки с ЭЭГ не вошли в моду. Легко закинуть в себя таблетку и ждать эффекта, тренировки с ЭЭГ же больше похожи на походы в спортзал.