Опасность и соблазн - Конни Брокуэй

Защитник Кита фыркнул.

— Монахам везде чудится зло, — безапелляционно заявил он.

— Глаза у него зеленые и лицо злое, — послышалось из толпы. — Это настораживает.

Сколько раз за свои короткие десять лет Киту приходилось это слышать! Он сжал кулаки в ожидании ударов, которые непременно должны были последовать за этими словами.

— А вот у тебя, Ангус, лицо глупое. — Высокий черноволосый мальчик, примерно годом старше Кита, протолкался вперед. Кит никогда еще не видел такого хорошенького мальчишки, хотя ничего женственного в нем не было. — Но я не вижу в этом ничего удивительного.

Дуглас улыбнулся вновь прибывшему с явным облегчением.

— Ты всегда знаешь, что сказать, Рамзи Манро'.

Кит стоял и ждал. Ожидание стало смыслом его жизни, он только и делал, что ждал. Ждал возвращения матери, с которой они переезжали из города в город, когда она пропадала по несколько дней неизвестно где и с кем. Ждал, когда мужчины, с которыми его мать уходила, щелкали его по носу и приказывали ждать в переулке, или на конюшне, или еще где-нибудь, где он не будет мозолить им глаза.

— В чем дело? — поинтересовался черноволосый паренек. Хотя он явно был шотландцем, речь его звучала плавно и отчетливо.

— Джон решил, что с новичка хватит ужина, и взял его бисквит, — объяснил Дуглас. — А новичок с этим не согласился. А теперь кое-кто, увидев, как он отлупил Джона, считает, что это проделки дьявола, так как новичок легче Джона и меньше в два раза.

— Ты свинья, Джон, — дружелюбно заметил Рамзи Манро, ткнув лежащего рваным носком своего башмака. Джон сел, вытирая разбитый нос. — И обжора. Ты что, не слышал проповедь аббата о семи смертных грехах? А что до этого малого, который задал Джону трепку, — продолжал Рамзи, — так время покажет, что он собой представляет. Посмотрите, как он буравит человека взглядом. И глаза у него горячие, как адский огонь, и холодные, как лед на Северном море. Это ненормально.

Его матери тоже неприятно было смотреть на него, однако она то и дело хватала его за подбородок своими длинными пальцами и вглядывалась в его лицо, пока на глазах у нее не наворачивались слезы. Тогда она отталкивала Кита и исчезала. В один прекрасный день вообще не вернулась.

Вместо нее однажды утром появился крупный, широкий в поясе монах по имени Фиделис и, заплатив монету старой ведьме, сдававшей койку его матери, усадил Кита в повозку и увез. Неделю спустя он оказался здесь, в глубине Шотландского нагорья, в местечке под названием Сент-Брайд, среди дюжины мальчишек, большая часть которых была не ближе к Богу, чем сам Кит.

Он убежал бы, только вот аббатство было совершенно отрезано от мира. К тому же ему понравились горы и запах сосен, чистота воздуха и цвет неба. И уж конечно, ему понравился свежий хлеб, который он теперь получал каждое утро, и бисквиты и сыр, появлявшиеся на столе воспитанников каждый вечер.

Кит посмотрел на Джона, понимая, что он не причинил ему и половины вреда, который могли бы причинить ему самому дружки Джона. Это было бы в порядке вещей. Но теперь ему казалось, что драки вообще может и не быть благодаря вмешательству Дугласа, который, как уже тогда понял Кит, обладал задатками лидера, также как и Рамзи Манро.

Но… почему?

— Вставай, Джон. Пострадала в основном твоя гордость. — Дуглас протянул Джону руку, и тот, угрюмо взглянув на Кита, позволил поставить себя на ноги. — И не гляди так сердито на этого парня. Как тебя зовут, малый?

— Кристиан Макнилл.

— Макнилл ? Вы слышите, ребята? И на нем плед, — сказал он, оглядывая Кита. — Это ведь плед, да? Он такой грязный, что и не разберешь.

— Ага, плед, — зло ответил Кит.

Несколько лет назад мать раздобыла для него плед у священника в Глазго. Она ничего не объяснила, только сказала, что плед принадлежит ему, и только ему, и что лучше пледа ничто не защитит его от холода.

— Так вот, ребята, это не просто какой-то ублюдок с нагорья, — с восторгом заявил Дуглас окружающим. — Помнится, я уже видел похожий рисунок. Судя по всему, этот малый принадлежит к тайному древнему клану. Кристиан Макнилл может оказаться одним из их правителей!

Рамзи наклонился к Киту и заговорил, понизив голос, пока Дуглас поднимал настроение собравшимся:

— Ты лучше выбрось Джона из головы, Кристиан… — Он осекся. — Вряд ли найдется менее подходящее имя для тебя, малый. Тебя нужно звать как-нибудь по-другому.

— Меня звали Кит.

— Сумка дьявола?[2] — Разлетающиеся брови Рамзи поднялись, но с такой явной иронией, что Кит не смог удержаться и усмехнулся в ответ.

— Может, и так, — согласился он.

— Ты! Новенький! — Глубокий баритон раздался со стороны арочного входа в монастырь. Брат Фиделис, великодушный похититель детей, четырнадцати стоунов весом, шел по дорожке, посыпанной мелким гравием. Коричневая сутана развевалась вокруг толстых лодыжек. При его приближении мальчики, окружающие их, разбежались, но он не обратил на это внимания.

— Я все видел! Я видел, как ты ударил одного из мальчиков. Это злой поступок! Я не потерплю здесь ничего подобного! Ты понял ? — И брат Фиделис ткнул под нос Киту грязный мозолистый палец.

— Он тут ни при чем, — сказал Дуглас.

— Джон собирался стащить у него бисквит, — вмешался Рамзи.

Фиделис подозрительно фыркнул, пронзительно глядя на Кита.

— Ударить своего брата — грех.

— Он мне не брат, — равнодушно сообщил Кит. Родных у него после исчезновения матери не осталось. Ион этому только радовался.

— Мы все здесь братья, иначе человеку не прожить. Не имея брата, он одинок. Ты хочешь оставаться одиноким целую вечность?

Кит пожал плечами, Дуглас выразительно потряс головой, а длинные глаза Рамзи слегка сузились. Фиделис вздохнул:

— Нет, не хочешь. Ничего, ты всему научишься. Что же до драк, то если ты действительно такой злой, то я ничего не могу изменить. Злобность — это забота Господа. Но я могу кое-что сделать с мальчиками, которым нечем заняться. Пойдем со мной. — И он, пыхтя, зашагал вперед, не сомневаясь, что его приказания будут выполнены.

Может, Кит и был злым, но трусом не был. Поэтому он направился за монахом, заметив через пару секунд, что и Рамзи Манро, и Дуглас Стюарт зашагали следом за ним.