Истинная для Ледяного Дракона. Княгиня Южного предела (СИ) - Томская Светлана

Но более сорока секунд мне ни разу не удавалось продержаться. И я осторожно вдохнула. Вода пахла цветами и чуточку морскими водорослями. А вот кожу начало пощипывать, несильно, но всё же.

— Что это? — шёпотом спросила я, своевременно так спросила, чего уж там.

— Это для кожи, — пояснила Ларита. — Энни, объясни госпоже.

Ага, значит, темноволосая с раскосыми глазами — это Энни. Вторая — стало быть, Арна. Надо запомнить. Люди не любят, когда к ним обращаются «Эй, ты!»

— Кожа будет гладкая-гладкая, как у ребёнка, — пояснила Энни.

Всё очень понятно.

Через полчаса, когда шея затекла от длительного напряжения, меня, наконец, аккуратно извлекли из кадушки и с большими предосторожностями сверху вниз обтёрли мягкой тканью, удаляя с тела остатки раствора. А вот после этого началась экзекуция: меня намылили и в четыре руки прошлись по телу жёсткими мочалками, не обращая внимания на мои попискивания.

И только после того, как с тела смыли остатки пены, я поняла, что значит «кожа как у ребёнка», и почему девушки так опасались за мои брови, ресницы и волосы на голове. Оказывается, в этом мире существует депиляция, странная, необычная, немного опасная, но абсолютно безболезненная, если не считать жёстких мочалок в завершение процедуры.

— Это нужно проводить один раз в год, — ответила на мой невысказанный вопрос Ларита и полюбопытствовала: — А в вашем мире есть такое?

— Такого нет. У нас это всё проводится иначе, — я поморщилась, вспоминая ежемесячную обдираловку горячим воском. — И хватает ненадолго.

После депиляции я, наконец, смогла расслабиться.

Собственно, с этого момента и начался спа-салон.

Оказывается, пока я сидела в кадушке, Арна успела засыпать весь пол ванной и саму ванну розовыми лепестками. И я позволила тёплой воде и чудесным ароматам на время вытеснить из моей головы тревожные мысли. Маленький сторожок некоторое время оставался, но, когда меня из ванной препроводили на длинную тёплую скамью, застеленную мягкой тканью, и начали разминать с нежно пахнущими маслами, и он отключился.

Пришла в себя я в изумрудной комнате и обнаружила, что лежу на постели в весьма откровенной тунике. В комнате никого, за окном начинает темнеть, а в канделябрах горят десятки свечей. И обстановка такая романтическая-романтическая — до тошноты. Разом вспомнилось, где я, и что произошло со мной за эти сутки.

Ёшкин кот! Я рывком села, оглядываясь в поисках того, чем могу прикрыться, — ничего подходящего. Никакой одежды в пределах видимости. Разве что одеяло подо мной. Шипя и чертыхаясь, я начала его вытаскивать, пытаясь одновременно подпрыгнуть, чтобы высвободить из-под себя. Медленно тяжёлое одеяло начало слушаться. Я успела дотянуть его до пояса, и в этот момент раздался стук в дверь.

— Нельзя! — вышло довольно громко, но то ли меня не услышали, то ли моё мнение не очень было интересно тому, кто стоял в открытых дверях.

Глава 15. Айварс. Разборки с драконом

Сразу пойти к человечке я не рискнул. Не из-за слов Вальгарда. В конце концов, хозяин здесь я, и мне решать.

Хозяин. Уж не на это ли слово девчонка так отреагировала? Вспомнились подрагивающие губы иномирянки и её слова: «Я не вещь».

Что не так? Хозяин — это тот, кто беспокоится о своей собственности. Разве так плохо принадлежать кому-то? О тебе заботятся, живёшь в тепле и безопасности. Защищают. И каждый, кто не может сам противостоять миру, стремится обрести хозяина. Это нормально, и это правильно. Почему же иномирянка взбрыкнула?

Растерялась в чужом мире? Всё равно непонятно. Удел женщины во всех мирах — подчиняться. Я обязательно это сегодня выясню и объясню, чтобы не забывалась. Если находишься под моей защитой, то и повиноваться должна беспрекословно.

Снова шипящие звуки в сознании: «Моя девоч-чка».

Дракон.

Я невольно улыбаюсь. Он вредничает, требует, пытается заявить о своих правах, а я слушаю его голос как волшебную музыку. Мой зверь впервые за долгие годы проявил себя в открытую. И это самое ценное. Собственно, из-за дракона я и не пошёл сразу же к иномирянке. Следует сначала ему объяснить, кто у нас главный.

До сегодняшнего дня я со своей второй ипостасью почти не встречался. Детство, в котором мы с братьями с лёгкостью оборачивались в драконов и устраивали магические поединки на земле и в воздухе, осталось позади.

Мы росли, и драконы росли вместе с нами.

До того самого дня.

Ощущение беды поставило меня на крыло. Уже взлетев, я увидел впереди летящего дракона и узнал широкий размах крыльев Криса. Подо мной с балконов прыгали, на ходу оборачиваясь, Раг и Ринг.

Возможно, будь в замке в тот день отец, он успел бы защитить всех. А нам даже армию не пришло в голову позвать. А, может, просто времени не было.

Я догнал Криса, а вскоре присоединились и близнецы. Отпечаток магии нашей матери вёл к горам, и с каждым взмахом крыльев росло ощущение катастрофы.

Пещеру, в центре которой возле Ледяной Стелы лежала королева, мы нашли без труда. Она была в сознании и сделала знак, чтобы мы не приближались.

Даже если бы мы поняли в тот момент, что Стела — это портал в давно уснувший мир Хаоса, разве мы могли бы отступить, оставив нашу мать в опасности?

А потом моё сознание поглотила тьма.

Позже отец объяснил нам, что в тот момент спасти её уже было невозможно. А вот она, собрав последние силы, отбросила нас от воронки. Только поэтому нас не затянуло вместе с ней. Но даже лёгкого касания Хаоса хватило для того, чтобы каждый из нас, неокрепших драконов, получил своё проклятие.

А ещё каждая встреча с братьями поднимала со дна души тяжёлые воспоминания о погибшей матери. Мы старались видеться как можно реже.

С той поры я перестал слышать свою вторую половинку. В оборот входил в полном сознании, но боль была такова, что почти сразу же отключался, а зверь вырывался наружу. И с каждым разом мне требовалось всё больше сил и времени, чтобы взять под контроль вторую ипостась. А потом Вальгард откопал в библиотеке Академии фолиант с древними мантрами.

Потребовалось время, чтобы подобрать верные созвучия. Именно его мантры держали дракона в узде, пока я не приходил в себя.

Сегодня впервые за без малого сто лет мы смогли друг друга услышать. И причина вне всяких сомнений кроется в дерзкой иномирянке. Она — ключ. И этот ключ мне необходим. Я должен её подчинить. В конце концов, это обычная девушка, женщина. Она не сможет не признать мою власть.

Руки сжимаются в кулаки, в груди разрастается ярость при воспоминании о сопротивлении, но одновременно я чувствую возбуждение, такое, что впору прямо сейчас потребовать пару наложниц в свой кабинет.

Дракон возмущён, ему нужна только одна. Ничего, потерпит. Пока я не разгадаю загадку иномирянки, с ней нужно осторожнее, деликатнее. А вот последнее слово вызывает протест не только у дракона, но и у человеческой ипостаси. Даже руки начинают дрожать. С каких пор в своём Пределе я должен сдерживаться и деликатно обходиться со своей собственностью? А она моя собственность, и никак иначе.

— Ваше Сиятельство, — в дверях мнётся камердинер.

— Да, Стилс. Что у тебя? — мой рык способен напугать кого угодно, только не слугу, который нянчился со мной с детства.

— Леди Аттерлани…

— Что?

— Она просит встречи с вами.

— Передай, что я зайду чуть позже.

— Она уже здесь.

— Твари Хаоса, — рычу.

Никакого настроения встречаться с будущей женой у меня нет. Хотя… для того, чтобы снять напряжение, и она сгодится. Никаких иллюзий относительно Альвы у меня нет. То, что моя невеста давно не невинная дева, я уже проверил. Это брак по расчёту, предписанный отцом. Проведём обряд, построю ей отдельный замок, и дальше встречи только на важных государственных мероприятиях. Ну разве что наследников тоже ей рожать. Последнее вызывает у меня неприятное ощущение. И когда Альва входит, возбуждение неожиданно исчезает, как будто от самой наречённой повеяло ледяной стужей.