В одном чёрном-чёрном сборнике… - Герман Михайлович Шендеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А как вы вообще здесь оказались?
– Да так же, как и ты, батюшка. Супруг мой, Царство ему Небесное, священником был. Отправили нас сюда. Нике годик был, она с родителями в городе осталась. А потом родители ее, сын мой да невестка, на мотоцикле проклятом разбились. Забрали мы Нику сюда, не в детдом же ее отдавать. Ей два года тогда было. А Николай Васильич мой через пару месяцев в болоте сгинул. Все остатки монастыря искал. Доискался… – горько закончила Анна Трофимовна.
– В каком болоте? – растерялся отец Роман. – Ника сказала мне, что это только морок, чтоб чужие не лезли…
– Какой же морок, коли батюшка мой сгинул там… А Ника – болтушка. С малолетства тут, все стежки-дорожки знает, вот и провела вас по сухому. Пошутила… Привыкла она тут жить, всему верит. И ведьм этих клятых совсем не боится.
– А Вы? – прямо спросил отец Роман.
– А я боюсь. До жути боюсь. Но Бог со мной, не так страшно, – старушка сжала в ладошке свой крестик. – Знаете, ходят такие слухи, что если кто из батюшек продержится здесь хотя бы полгода и отслужит Пасхальную службу, то ведьмы уйдут. А монастырь вернется.
– Скажите, Анна Трофимовна, неужели Вы действительно верите во всех этих ведьм и колдунов?
– Да как же не верить, батюшка, коли живу я рядом с ними почти двадцать лет? Многого навидалась. Верю… Да…
– А кто они?
– Они-то? Они, батюшка, не люди.
– Как это? – поразился священник.
– Ну вот так. Есть люди, создания Божии. А есть не люди. Из человека сделать ведьму или колдуна невозможно. Порода другая. Понимаете?
– Нет, – честно ответил отец Роман и надолго задумался.
Наконец тропинка уткнулась в большую избу, на крыше которой тускло поблескивал православный крест.
– Ну, вот и пришли, слава богу.
Глава 7
Церковная избушка стояла чуть поодаль от деревни, на пригорке, за избушкой был овраг, по дну которого протекала мелкая говорливая речушка. Дальше, насколько хватало глаз, были болота и лес…
– Во-он там Рыбинка, – махнула рукой в сторону заовражья Анна Трофимовна. – Там и мостки хорошие через болота. Там все ходят-то… И автобус там.
Анна Трофимовна достала связку ключей, побренчала ей, перебирая в поисках нужного.
– Ну вот, батюшка, налево – Ваша комнатка, направо – церковь. – Сказала старушка.
Из сеней и вправду вели две двери. А еще в сенях была печь, которая обогревала сразу обе комнаты. Левым боком келью, а правым – церковь. Там же лежали аккуратно сложенные дрова, стоял большой сундук и старая рассохшаяся бочка.
Для начала отец Роман свернул налево – в свое будущее жилище. Оно тоже оказалось запертым.
Анна Трофимовна уже отыскала нужный ключ и без промедления отперла двери. Отец Роман шагнул в свою комнатку. Огляделся. Кровать, стол, две табуретки, несколько икон на полке в углу. Бок печки занимал целую стену. Роль шкафа играли, по-видимому, несколько больших гвоздей, вбитых в стену возле двери. На одном из них висел зимний толстенный тулуп…
– Ну вот и отлично! – воскликнул довольный батюшка, освобождаясь, наконец, от чемодана и сумки. – Слава Богу!
– Слава Богу! – эхом откликнулась Анна Трофимовна. – Какое счастье, что Вы приехали, батюшка! А то ведь старая я, – вдруг пригорюнилась старушка. – Думала, помру, да и закопают, как собаку, и отпеть будет некому. Вы уж у нас подольше продержитесь, а, батюшка? А кушать у нас будете. И не возражайте. Вам все равно негде продукты брать. И платить вам никто ничего не будет. Прихожан нет. Довел же Господь терпеть эдакое на старости-то лет… И по супругу моему, по деткам никто панихиду сколько уж не служил…
Анна Трофимовна настолько расстроилась, выплеснув из себя свои горести, что расплакалась уже по-настоящему.
Пришлось отцу Роману старушку успокаивать и обещать, что он не уедет, пока ее не отпоет и не похоронит как положено. Для неверующих людей так себе утешение, но баба Аня успокоилась, заулыбалась, утерла лицо концами платочка.
– Ну что, Анна Трофимовна, теперь в церковь?
– Ох, да-да, что ж это я, – старушка торопливо отсоединила от общей связки ключей колечко, на котором висело три больших ключа, и протянула священнику. – Вот, батюшка, от Вашей комнаты, от домика и от церкви. Владейте! Осматривайтесь, устраивайтесь, а я побежала. А на ужин приходите, мы с Никой Вас ждать будем!
– Подождите, Анна Трофимовна! Спаси Вас Господь за то, что церковь хранили да присматривали. У меня один вопрос и одно… не знаю… В общем, на ужин я не приду, вы уж не обижайтесь! Я монах, ужинать давно отвык. Мне бы только чайник да чашку…
– Есть, отец Роман, все есть! У Вас в комнатке все и найдете.
– А вот еще вопрос… – помолчав немного, продолжил священник. – Скажите, Анна Трофимовна, стоит ли мне идти знакомиться с жителями деревни? Ну, со всем этими колдунами, ведьмами… Все равно мне придется ходить по деревне и окрестностям, остатки монастыря искать…
– Ну а что ж… Сходите, – тихо, нехотя откликнулась старушка. – Сходите. Вы им пока что не враг, вообще никто… Простите. Только знайте – имени у них спрашивать нельзя, не ответят. Все колдуны – Степаны, все ведьмы – Глафиры. Так уж повелось.
– Как же вы их различаете? – Удивился батюшка.
– А на что мне их различать? Да Вы сами потом поймете, – невесело улыбнулась Анна Трофимовна. – Что ж, побегу я.
– С Богом! – ответил отец Роман и повторил – Спасибо за все еще раз, Анна Трофимовна! Ох, подождите, забыл, еще вопрос! Где тут у вас кладбище? Надо бы сходить, панихиду отслужить…
– Кладбище? – Анна Трофимовна как-то странно посмотрела на батюшку. – Да ведь не помирает у нас никто. Хотя… Выйдете из церкви, повернете налево, в лесочек, там тропинка и полянка. Сами увидите. Только надо ли оно Вам?.. Ну, побежала я!
Анна Трофимовна ушла. Отец Роман распаковал сумку и чемодан, расставил свои книги и иконы, зажег лампадку.
Взял ключи и пошел знакомиться с церковью.
Комнатка, освященная под храм, была небольшая и до слез пустая, нищая, хоть и чистенькая.
На стенах были пришпилены большие, вырезанные из настенных календарей бумажные иконы, роль подсвечников играли два тазика с песком… Алтарь был отделен красной потрепанной занавеской.
Батюшка с опаской и громко бухающим сердцем отдернул занавеску и ступил в алтарь. Огляделся. Удивился. Огляделся еще раз, уже внимательнее. И упал на колени:
– Слава Тебе, Господи!
В алтаре было все как положено, вся необходимая для богослужения утварь.
Большое деревянное Распятие, семисвечник, несколько настоящих, ручного письма древних икон… В том числе икона Божией Матери «Взыскание погибших», в честь которой и была освящена эта церковь. И монастырь, который предстояло найти и восстановить батюшке, – тоже
