Вампиры - Джон Стикли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пусть он вышлет нам на тысячу патронов.
– И сколько это? – улыбнувшись, спросил Адам.
– Узнаем, когда приедет серебро. Карл, ты уверен, что сможешь расплавить серебро и отлить нужные пули?
– Отвали, – фыркнул Карл.
Ухмыляющийся Кот наклонился к Адаму.
– Позволь мне перевести. «Отвали» у нас значит «конечно же, мистер Ворон! Я удивлен тем, что вы спросили».
Адам тут же улыбнулся, но рассеянно и как-то невпопад.
– Ты еще с нами? – осведомился заметивший Карл и усмехнулся.
– Извините, я просто задумался, – тряхнув головой, смущенно пояснил Адам и посмотрел на Джека: – Уже четыре сотни лет… на самом деле, конечно, дольше, но записи существуют за последние четыре сотни лет. Все это время люди дрались с вампирами, и никто никогда не подумал использовать против них серебряные пули. …Его Святейшество был прав. У вас отличные инстинкты.
Адам покраснел и отхлебнул.
Когда Кот увидел, что Джек тоже покраснел, то почти рассмеялся. Но все-таки, слава Богу, не рассмеялся.
– Ну да, – промямлил он, но вдруг стряхнул смущение, поднял бокал и начал тост. Все подняли свои бокалы и стаканы.
– За великих! – провозгласил он.
– Которых осталось так чертовски мало, – в унисон вставили Кот, Аннабель и Карл.
Они переглянулись, Адам заметил: между ними будто проскочило что-то неизбывно тоскливое, печальное. То же самое у всех. И что это?.. Адам задумался и вдруг понял: это усталость.
Терзающая душу, ноющая болью в костях, изнуряющая усталость. Потому что их война никогда не закончится.
– Так расскажите мне про этот дом в Большом Далласе! – вскричал Джек, снова без малого радостный. – Сколько спален?
Чертов тост прозвучал слишком уж больно в огромном пустом особняке.
Аннабель протянула пустой стакан.
– Семь. И очень симпатичных.
– Есть даже комната для хобби Карла, – лукаво ухмыляясь, добавил Кот.
– Хобби, в мою задницу! – допив, буркнул Карл.
– Я постараюсь, – с каменным лицом пообещал Кот. – Но у тебя такая большая задница. А у меня такой маленький хобби.
– Дети! – с деланой строгостью завопила Аннабель.
– Правильно, хватит цапаться, – поддержал Джек.
Он домешал коктейли и вышел из-за стойки.
– Аннабель, ладно. Давай уже покончим с нашей работой.
– Хочешь прямо сейчас записывать?
– Да. Сделать и забыть.
– Но нельзя же пьяным!
Он, крепкий будто медведь, обнял ее, поднял со стула и поставил на пол.
– Юная леди, вы бы удивились тому, сколько я всего наделал пьяным.
– Я бы не удивилась, – поправляя юбку, отрезала она.
– Черт возьми, я даже бился с вампирами пьяным.
Она сурово, как школьная учительница, глянула на него и объявила:
– Ты никогда не шел на бой пьяным.
– Это да, – кивнув поддакнул Джек. – Но если дела так пойдут и дальше, я начну.
Затем они рука об руку вымаршировали из комнаты. А Кот с Карлом остались и завели беседу с юным отцом Адамом, чтобы выяснить, на что он годен, и немедленно, к великому своему смущению, выяснили: он считает их героями. Нет, вот так: Героями – человечества, церкви, Героями Бога.
Жуть.
Кот мало того что был готов провалиться, так еще и глубоко озадачился. Парень слушал записи, и все еще считает Кота героем? Он знает, сколько раз я бывал перепуган до смерти и как орал? А я ведь орал и на запись. Аннабель говорила, что однажды под гипнозом я как заору! И он так и думает, что я герой?
Кот налил себе еще и с подозрением уставился на молодого священника. И подумал про себя, что святоша, не иначе, замыслил нехорошее.
Карл тоже чувствовал себя ничтожеством. Хоть и не до такой степени, как Кот. Когда ты техник, а не боец, молодой святоша не так мощно пожирает тебя глазами. Хотя, конечно, все равно слишком уж сокрушающее обожание.
Кот с Карлом узнали многое. И прежде всего то, что Адам был хорошим священником и человеком, крепким в вере, со всеми вытекающими, и истым бойскаутом, всегда спешащим на правое дело.
Наверное, слишком уж спешащим, но, может, это и правильно для той дурацкой работы, которой занимается Команда?
Родился будущий отец Адам под именем Адам Ларранс в Беркли, Калифорния, вырос там и пропитался местным духом, а заодно и левыми убеждениями тамошнего молодого священства: теология свободы для народных масс Центральной и Южной Америки, ограничение оборота оружия, запрет смертной казни, освобождение женщин, две мировые сверхдержавы – два одинаковых зла, и, конечно, надо побольше социальной помощи. Но несмотря на все это и плюс к тому убеждение в пользе ненасилия, парень знал, зачем явился сюда: убивать вампиров. Просто убивать. Он не хотел «социализироваться» с ними, получать для них социалку, добиваться для них бесплатной психиатрической помощи или, прости Господи, возвращать их к Нему.
Адам хотел прикончить их, вычистить, стереть с лица Земли.
Он хотел, чтобы их не было.
Чертов недоросль даже выучился стрелять из арбалета. И да, Адам и в самом деле верил в то, что серебряные пули заработают. И, что замечательно, не стал раскрывать причин своей веры. Конечно, он мог и проболтаться, но пока Команде удавалось не впутываться в работу с оборотнями.
Затем парень учинил кое-что еще, удивившее, смутившее и обрадовавшее. Он встал, чтобы идти в туалет, но не пошел сразу, а повернулся и сказал:
– Я хотел сказать, что в аэропорту, когда обсуждали насчет репортера, я вел себя как последний засранец. Я поступил неправильно. Потому я искренне прошу прощения.
С тем и удалился мочиться.
Кот с Карлом молча переглянулись и нахмурились. Затем Карл вытащил из бара еще выпивки, оба принялись отхлебывать и глядеть в пустоту. И молчать.
Адам вскоре вернулся и занял свое место в треугольнике. Священник слегка нервничал и тоже молчал. Наконец Карл посмотрел Коту в глаза и сказал Адаму:
– Если ты с такой легкостью будешь извиняться, тебя будет неинтересно подначивать.
Вернулась Аннабель и сообщила, что они с Карлом уже всё закончили. Кот подумал, что она выглядит чертовски хорошо, учитывая обстоятельства. Да, она слегка бледновата и не в себе, но в общем очень неплохо.
Может, такое и лучше проделывать выпившим. Тут Кот напомнил себе, что она уже отплакала за всех.
Она сообщила о том, что Джек мирно спит и пребудет в таком состоянии еще в точности сорок три минуты.
«Ага! Значит тебе, красотка Аннабель, потребовалось семнадцать минут, чтобы привести себя в порядок перед тем, как идти к нам. Но все равно, Анни, ты отлично управилась. Считай, что я погладил тебя по головке».
Но Кот все равно тревожился о Джеке.
– С ним всё в порядке? – тихо спросил он.
Аннабель удивленно посмотрела на него, затем ободряюще улыбнулась:
– Вишневый, ты же его слышал.
– …Ну да, – поразмыслив, подтвердил он и улыбнулся себе под нос.
– А это кто? – спросил глядящий в витражное окно отец Адам.
Все повернулись и посмотрели. По дорожке ко входной двери брела девушка с очень светлыми волосами, в помятой одежде. Она пыталась одновременно эту одежду разгладить,
