Черные стрелы (СИ) - Игорь Конычев

— Спасибо. Нет.

— А как на счет твоей собственной души, Тенро? Ты не хочешь попросить…

— Не хочу, — резче, чем рассчитывал, огрызнулся охотник. — Я не сделал ничего, за что, по моему мнению, мне следует просить прощения у кого бы то ни было.

— Оставьте его, — Тар положил жесткую ладонь на плечо жреца, предостерегая того от дальнейших уговоров. — Он всегда был упрям. Как и я, когда-то.

— Тогда, если ты не возражаешь, Тенро, я сам помолюсь за тебя, — мягко и спокойно произнес Ульн, на что молодой охотник лишь пожал плечами.

 Этой ночью Тенро спал беспокойно. Прошлое снова пришло к нему во снах, окутав разум плотным и влажным, словно пропитанным кровью, саваном.

 В этот раз мужчине опять снилась война, но не против наэрцев. Этой ночью он снова пережил битвы, где сражался бок о бок с лесным народом в противостоянии измененным духами, чьи бесконечные вереницы выходили из Застывшего леса.

 Измененные убивали всех без разбора или же забирали с собой, утаскивая израненных жертв в туман, по пятам следующий за призрачным воинством.

 Люди считали измененных неприкаянными душами, что не нашли прибежища на том свете и чьими телами овладели их низменные желания.  Наэрцы же утверждали, что всему виной кровопролитная и долгая война между двумя народами. Пролитая в лесах кровь осквернила духов и те, обезумевшие и ведомые жаждой столь полюбившейся им крови, теперь стремятся получить ее как можно больше.

 Самого Тенро не интересовали причины, по которым странные твари нападали на все живое либо убивая, либо превращая в подобное себе. Он привык быть солдатом и выполнять приказы. Пока у него была цель, разведчик не забивал голову иными вещами и ни к чему не приводящими размышлениями.

 Кем бы ни были измененные, договориться с ними было невозможно, а вот убить — вполне реально и это была его работа и его долг, как воина королевства Арстерд.

 Но на деле все оказывалось гораздо сложнее.

 Серые, обезображенные злобой лица, восстающие из тумана, часто являлись к Тенро во снах. То были незнакомцы или же павшие ранее друзья, с человеческими лицами или же измененными звериными мордами.

 Все они приходили к нему снова и снова, но он неизменно встречал их стрелами и сталью клинка. Он убивал восставших, но лишь для того, чтобы их место заняли другие.

  Если бы не окончание срока службы, Тенро мог бы сойти с ума, но этого не случилось. Десять лет войны с наэрцами и еще два года непрекращающихся битв с измененными для него закончились.

 Разведчик сполна выполнил свой долг перед королевством, отслужив в его войсках положенные двенадцать лет. Почти два года минуло с тех пор, как он вернулся домой, но и его прошлое, казалось, вернулось вместе с ним.

 Оскаленные клыки вдруг появились прямо перед Тенро, вынырнув из тумана и метнувшись к его шее. Острые, словно клинки зубы, сомкнулись на его плоти и охотник, вскрикнув, проснулся.

 Ар обеспокоенно посмотрел на резко севшего хозяина и, наклонив голову набок, приветливо махнул хвостом.

— Не слишком-то доброе утро, да, сынок? — Тар уже запрягал лошадей и ему помогал Ульн.

— Не слишком, — согласно кивнул Тенро, проведя пальцами правой руки по груди, где под одеждой затянувшимся рубцом белел старый шрам — одна из множества отметок, оставленных прошлым на его теле.

— Да уж, — неопределенно произнес старик. Он понял, что лучше опустить эту тему и решил отвлечь сына:

— Предлагаю сегодня отправиться в путь пораньше. Поедим в дороге и будем ехать даже ночью. Места здесь уже знакомые, так что доберемся до Зеленых полян еще до утра. Как идея?

— Хорошая, — Тенро снова согласился с отцом. Ему тоже не терпелось попасть домой, и охотник не скрывал этого.

 Отдохнувшие за ночь лошади легко тянули за собой раскачивающуюся на неровной дороге телегу. Колеса мерно вращались, тихонько поскрипывая и под этот звук, не выспавшийся за ночь Тенро уснул.

 Под полуденным солнцем кошмары не приходили к нему, отгоняемые толи окружающим спокойствием, то ли веселым пением птиц и незатейливой беседой Ульна и Тара. В этот раз мужчины говорили не о вере и Альтосе, а о вещах более приземленных, таких как жизнь в затерянных среди лесов Зеленых полянах.

— Вас послушать, так это замечательное место, — с мечтательным лицом произнес пилигрим. — Я всегда желал встретить свою старость в какой-нибудь тихой и уютной деревушке, где все друг друга знают, обучая детишек грамоте, а взрослых наставляя на путь просвещения.

— Тогда наши поляны — это то, что вы искали, жрец, — с неподдельной гордостью сказал Тар. Старик, как староста деревни, действительно испытывал гордость за свой дом и тех людей, что живут вместе с ним.  — Мы все больше чем соседи, мы — друзья, семья можно сказать, все два с лишним десятка домов!

— Это просто замечательно! Мне прямо не терпится увидеть всю эту благодать своими глазами.

— Скоро увидите! — Тар подстегнул лошадок, и те ускорили свой бег, с каждым шагом приближаясь к Зеленым полянам.

 Тенро проснулся, еще когда его старик в первый раз останавливал повозку, давая лошадям отдых. Но охотник не спешил открывать глаз. Он слушал беседу отца со жрецом и не хотел мешать.

 Охотник давно не видел своего старика таким оживленным. Все, кто знал Тара, говорили, что он сильно сдал после смерти жены. Возвращение сына его, безусловно, обрадовало, но тягостные мысли крайне редко пропадают навсегда. Они таятся в самых сокровенных уголках сознания, пробираясь в душу и, то и дело, выглядывают оттуда, неприподъемной ношей взваливаясь на плечи.

 Тенро часто замечал, как взгляд отца становится затуманенным, отсутствующим, а когда он говорил родственнику об этом, то Тар, грустно улыбаясь, отвечал: — «Ты бы сам посмотрел на себя, когда вспоминаешь минувшее, сынок. Пусть все и прошло, но пережитое навсегда остается с нами. В самом сердце».

 Как правило, на этом их разговор всегда и заканчивался. Тенро знал, что отец прав. Сейчас же, когда Тар, впервые за долгое время, кажется, нашел отдушину для своей души, Тенро был по-настоящему рад. Если вера в Альтоса и молитвы ему хоть как-то облегчат жизнь старика, то его сын никогда не будет против.

 Ульн и Тар говорили и говорили, они даже откупорили один из кувшинов с вином, что везли с собой, и их беседа стала проходить веселее и оживленнее. Потом они и вовсе бесцеремонно растолкали снова прикорнувшего Тенро и, всучив ему поводья, перебрались в телегу, чтобы продолжить разговор.

 Выспавшийся охотник не возражал. Он занял свое место, заметив, что Ар, почуяв знакомые места, спрыгнул на землю и затрусил в растянувшийся по левую руку лес.