На плахе Таганки - Валерий Золотухин

3 июня 1993 г. Четверг. Молитва, зарядка, кофе

Матрена Ф. похвасталась, что перечислила 400 руб. на храм.

Вот, Матрена Ф., давай наши грехи общие искупать, и за Золотухина С. И. тоже.

Что же касается совершенства творения, вышедшего из несовершенных рук, не думаю, что в «Живаго» он его достиг. Простите меня, Борис Леонидович.

Я многого от жизни не прошу сейчас — поздно. Да и дала она мне всего с лихвой. Теперь — сыновей женить, дождаться внуков, определить наследство и застолбить у властей церковных разрешение похоронить меня на территории церкви, под звон колоколов. Денис просит не ходить в патриархию и не просить денег на мой храм. Это может ему помешать при поступлении в семинарию — то, что я сын Золотухина, там, где это помогало, здесь, наоборот, может навредить. Заставил меня читать Левита 10 гл., где говорится про чистое сердце. Совсем у него мозги отравлены какой-то суетной гордыней, смирения нет в его сердце, книжное, наносное, пафосное, не тихое, богоугодное. И, однако, эта самостоятельность мне нравится.

6 июня 1993 г. Воскресенье. Троица — великий праздник

Главные события — в театре. Губенко со товарищи приходит, занимает 310-ю комнату, при помощи депутатов проходит в театр. Депутаты требуют от бухгалтера документы на аренду, угрожают. Что касается репетиций, тут, я думаю, нельзя это квалифицировать как безобразие и хулиганство — надо приветствовать и ждать решения суда.

Любимов из Греции вернулся неожиданно быстро.

15 июня 1993 г. Вторник. Молитва, зарядка, кофе

Главным событием вчерашнего дня стала пресс-конференция Любимова перед премьерой. Ужасающая как по вопросам, так и по ответам. Журналистов было огромное количество, испуганных, подозрительных, недоброжелательных. Такое впечатление, что у каждого из них уже все написано в презрительно-уничтожающей форме, что они пришли зачитать приговор убийцам. Ко мне единственный вопрос: «Не удивило ли вас назначение на роль Живаго?»

Думаю, что у Любимова не было выхода. А удивления мои начались давно. Когда я пришел из Театра Моссовета, где играл Недоросля, ребят с баяном, аккордеоном, то у Любимова я получил Грушницкого. Высоцкий — Гамлет, тоже многие удивлялись. Любимов: «Даже закрыли спектакль, что это за Гамлет?» Ю. П. назначил меня на Дон Жуана. Я, говорю, не Дон Жуан. «У меня другого нет!» Так и с Живаго. Я, конечно, прячусь за юмор, а на самом деле у меня страх... Но я знал, что спектакль будет музыкальным, поэтому какой-то шанс у меня был.

17 июня 1993 г. Четверг. Молитва, зарядка

Старый моторист завода любопытный диагноз поставил, почему мы не догоним никогда «Мерседесы» и «Форды»: «Рабочего класса нет. Все испортила лимита. У нас были хорошие мастера, хорошие кадры. Потом стали приходить лимитчики из сел. Хорошие люди, но без любви к точности обработки детали. Так, молотком, топором — и пошло-поехало... «

Я вывод делаю: селу напортил рабочий класс, рабочего испортил деревенщик, с его приблизительностью и неторопливостью. Интересное наблюдение.

Демидова:

— Хочешь мой совет профессиональный, только не обижайся: в первом акте меньше играй, вообще не играй. Эта калейдоскопичность не дает права... интеллигентный человек не будет так... Во втором акте, где большие сцены, там хорошо. В костюме переспи сутки. Я всегда в своих вечерних туалетах поваляюсь прежде.

По-моему, она говорила, что я молодец. А может быть, и не говорила. А вот то, что это адская работа, она говорила. Вообще, когда трудно говорить «хорошо», всегда прикрываются: «Ну, какая огромная работа!» Например, Юрова Г.: «Каждому, кто поет эти хоры, надо дать Героя Советского Союза!» Из противоположного лагеря: «Спектакль плохой. Смесь „10 дней“ и „Бориса“. Не такие плохие спектакли, надо сказать. И смесь не будет совсем дрянью.

Пастернак Евг. Бор. мне кивнул, но не улыбнулся. Жена Солженицына, Наташа, самая живая и выпивающая, разносила всем бутерброды и наливала. Какая-то дама произнесла: «В первом акте актеры вам не нужны...» Ни начала мысли, ни ее продолжения я не слышал. Любимов улыбался, чего-то все пытался острить, разговор явно не клеился — как бы не о чем говорить. Впечатление, что собрались чужие и чуждые друг другу люди, видящие друг друга первый раз, но одному из них чего-то надо. На меня же просто никто не обращал внимания, кроме шефа. «Съешь чего-нибудь, Валерий, выпей водочки... Крест ты несешь тяжелый».

И фраза Любимова: «Если разделят театр, уеду из страны навсегда».

Приходил Квадратный (Губенко) утром рано с Токаревым и меряли сцену. Прошел он и второй раз или, быть может, то был режиссер посторонний, которого не пустили. Получился опять скандал с депутатами, которые хамски разговаривали с Любимовым. Он намерен 22-го собрать и провести пресс-конференцию и закрыть театр. Я от актерского цеха должен буду сделать заявление в духе телеграммы к Ельцину-Лужкову.

4 июля 1993 г. Воскресенье. Молитва, зарядка, кофе

О жизни своей последнего времени не хочется вспоминать, особенно о собрании 30 июня, когда я требовал от людей подчиняться моему призыву, моей формулировке — «ни дня больше с ними под одной крышей!». Формулировки я провел, в газете напечатано, но на душе — свинец и осадок. Форма, в которой я истерически требовал, кричал, тыкал пальцем, убеждал, неволил... Оппонировал мне Граббе А., и резонно. Но они не понимали, что в этой ситуации скорейшее принятие решения общего собрания не привело бы к этой разрозненности мнений. Меня поддержали Полицеймако, Демидова, Антипов. Все выжидали и молчали. И стало мне обидно от сознания, что деньги у нас в разных банках и, защищая интересы «Таганки» — Любимова, я защищаю свои вклады, то есть это опять личная заинтересованность.

Марк Купер прислал стихи.

Как беспросветно длилась сагаУчения передового,В литературе — без Живаго,А на Таганке — без Живого.

Почти сто лет нас душит Яго.Не додушил. Мы дышим снова,Мы смотрим притчу про Живаго,Мы смотрим повесть про Живого.

Ура, таганская шарага!Не разменяла золотого!Глядит Европа на Живаго,Россия видела Живого.

Ах, Золотухин, бедолага,Из сельского — да в городского,Чтоб за полгода стать Живаго,Он двадцать лет тащил Живого.

И четверть века штормовогоС собой мы носим фляги с брагой.Нам есть что выпить за Живого,Нам есть чем чествовать Живаго.

Спасибо, Марк! Ты прослезил меня.

Денис будет поступать в семинарию и надеется, что поступит. Если все будет угодно Богу, я со временем стану отцом священника.

Любимов уехал куда-то, помахал крылом до Бонна. Что-то мне тревожно за 6-8 дней. Как бы чего не случилось, как бы содружество не устроило реванш какой-нибудь.