Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль

Но, с другой стороны, она ничего не смела без разрешения Арама. Денег у неё не было, да и куда бы она их потратила, в горах? Кино смотрели по телевизору, в столицы выезжали пару раз за год, про клубы и курорты и говорить нечего. Муж ещё по приезду объяснил, что вся её жизнь пройдёт тут. Одна надежда – дождаться, когда её сыновья вырастут и приведут в дом жён. Вот тогда она станет старшей женщиной в доме и сможет отыграться на невестках за унижения и побои, полученные по вине свекровки!

Она так хотела замуж за альфу или сына альфы! И после наказания и вести о гибели отца, мечтала покинуть эту страну. К сожалению, её мечты сбылись…

Глава 24

Снег пошёл на второй день после возвращения, и это было хорошо, потому что морозы, наконец, отступили.

Из Москвы Максим смог связаться с сородичами из Беттлса – парными Джеки и Вэра. И к его приезду волки хорошенько протопили дом.

Антонио с Ильёй отправились дальше – в Анкоридж, а оттуда уже самолётом – в резиденцию Дикой Стаи. Сыну крупно повезло, что альфа Диких решил им лично заняться, о дальнейшей судьбе волка можно не переживать. Конечно, отец всё равно будет волноваться, ведь работа Диких всегда связана с риском, но к подготовке своих волков и страховке групп Антонио подходит более чем ответственно.

Максим подошёл к верстаку, взял в руку куски моржовых клыков – хобби, благодаря которому он коротал долгие вечера. В бураны, когда из дома сутками носа не высунешь, волк выделывал шкурки, вырезал фигурки – хоть чем-то занять руки и отвлечь голову.

На этот раз всё было сложнее. Известие, что Илья и Ольга больше не ждут друг друга, подарило надежду. Он несколько дней ходил сам не свой, пока не сорвался, торопливо собирая вещи, не отдавая себе отчёт – что именно он бросает в рюкзак. А потом подошёл к полке, где лежали и стояли его поделки, и завис. Взял самую любимую – фигурку Умки, которую он никому не планировал отдавать или показывать, но тут рука сама потянулась.

«Оле, в подарок», - мелькнула мысль.

От самого сердца…

Переезд и перелёт прошли, как в тумане.

После тихого Беттлса Москва производила впечатление сумасшедшего города. Он и забыл уже, какая тут всегда суета и столпотворение! Будто вернулся из продолжительной спячки или пошёл на поправку после долгой болезни.

Волковы встретили Максима радушно, да он и сам был рад повидаться с давними друзьями.

- Прости, Оле мы ничего не стали говорить, - Андрей похлопал волка по плечу и жестом пригласил присаживаться. – Ей в суде выступать, опять переживать всё, что случилось. Я так думаю, лучше лишний раз девочку не тревожить.

- Но она увидит меня на суде, и кто знает, как отреагирует? – качнул головой Максим. – Я и сам не знаю, как отреагирую. Вернее, отлично знаю, только не уверен, хватит ли выдержки.

- Верю в тебя, ты справишься! – альфа Диких хлопнул по второму плечу и поднял бокал, призывая поддержать. – Твоя Оля – удивительная самочка. Когда заматереет – не волчица будет, а сокровище!

- Не моя, - отвёл глаза Максим. – Она уже – сокровище. И закроем эту тему.

- Как скажешь, - не стал настаивать Антонио и тут же перевёл разговор. – Илюшку твоего я на обратном пути заберу. Верну лет через десять-двенадцать, если, конечно, сам пожелает выйти из Стаи.

Они хорошо посидели.

Антонио подробно рассказал, как шёл по следу Ольги, Андрей – про результаты проверки клана.

Ох, распустил Виктор оборотней! У него не только дочь, что хотела, то и воротила, остальные волки тоже о дисциплине имели весьма посредственное представление. Вот и результат – проворовался альфа, стайные себя хуже шакалов ведут, щенки растут, как трава, самок в пары едва не силком ставят. В стае разброд и шатания. Но к своей особе Марков от сородичей требовал глубокого почтения и не прощал даже малейшего пренебрежения в этом вопросе. А ещё волкам настоятельно рекомендовалось не лезть в финансовые дела клана. Волки приспособились, научились льстить, скрывать правду и следить друг за другом, немедленно донося альфе, кто куда пошёл, кто что сказал или сделал. Не волчья стая, а сборище гиен.

- И кому-то всё это придётся разгребать, - вздохнул Верховный. - Я уж Матвею намекал, он бы смог. Да свой клан оставлять не хочет.

- И я его понимаю – с нуля, считай, на своих плечах всё отстроил, хозяйство завёл, посёлок. Шестнадцатый клан сейчас, пожалуй, из самых успешных, - кивнул Решетников. – Конечно, никто не захочет оставить своё детище и выносить чужое дерьмо. Ничего, наберутся претенденты.

- Они-то наберутся, только годных, кому, как себе доверял бы, кто реально сможет навести в стае порядок, среди них не видать, - буркнул Андрей.

Максим мысленно усмехнулся – не дурак, ясно, куда Верховный клонит. Но нет – такую головную боль он на себя добровольно не примет.

А потом был суд, и ему хотелось придушить Валерия на месте. А Маркова достать, оживить и снова прикончить. Несколько раз подряд.

Он слушал Ольгу, стараясь не слишком пристально на неё смотреть, ведь волки чувствуют чужой взгляд. Понятно, что на неё весь зал глазел, все без малого пять тысяч оборотней. Но кто знает? Вдруг именно его взгляд она почувствует и собьётся?

И не успел опустить голову, как Ольга повернулась, будто и вправду почувствовала.

Луна, какая же она красивая! И как он соскучился!

Дальше всё, как в кошмарном сне – нападение, его бросок, когда успел вырвать волчицу и перебросить её Андрею. А потом новая атака и тут уже – кто кого. Максим явно сильнее и опытнее, но Валерию нечего терять, поэтому он дрался, не жалея себя, будто хотел, чтобы альфа его прямо там, в яме и прикончил. И он почти, да Оля позвала.

А потом волк бежал по коридору и умирал одновременно от страха за жизнь и здоровье женщины, и от счастья, что несёт её на руках. При мысли, что он мог не успеть, что Валерий, будь поопытнее, смог бы убить волчицу в первую же секунду, его обдало таким ужасом, что даже в глазах потемнело. И Максим, первым делом убедившись, что волчица в относительном порядке и прямо сейчас умирать не собирается, от облегчения и пережитого ужаса принялся выговаривать Ольге – почему она не перекинулась?

Волчица за словом в карман не полезла, и вместо примирения, они наговорили друг другу лишнего.

А потом её унесли, и он сутки ходил вокруг больницы, пока Оля спала, махнув рукой на суд и попытки Андрея вернуть его в зал.

На Верховного он был так зол, что видеть его не хотел. Это же надо – притащить потенциального убийцу – и не наложить на него полное подчинение!

Оказывается, Верховный хотел, что бы все оборотни видели – расследование велось с соблюдением закона, и свидетель, он же соучастник, даёт показания почти добровольно. Почти, потому что какое-то воздействие Андрей оставил - на манер электрошокового ошейника, что надевают на непослушных или агрессивных собак. Казалось бы, этого достаточно, чтобы Валерий не наделал глупостей, но не учли, что волк загнан в угол. По сути, он уже приговорён. А раз нечего терять, то отчаянье и злость толкнули оборотня на новое преступление.

Нет, им с Андреем сейчас лучше не встречаться! Хорошо, что в этот приезд он – как чувствовал! – решил остановиться в гостевом доме, а не у Верховного.

Пошёл второй день пребывания Оли в стационаре, и он, измученный и уставший, на пару часов покинул больницу – принять душ и переодеться. Наскоро приведя себя в порядок, уже стоя перед дверью, Максим вспомнил о фигурке, которая так и лежала в чемодане. Вернулся и задумался – не нести же её так, в кармане? И волк потратил ещё полчаса, чтобы найти подходящую упаковку, оббегав несколько магазинов. Пусть Оля откроет коробочку в одиночестве, это слишком личный подарок. Может быть, она почувствует то же, что чувствовал он сам, когда работал над статуэткой?

Летел, как на крыльях, но в фойе встретил молодого волка, который пробивался к Леванцевой, во всё горло доказывая, что он – её жених, а значит, тоже родственник. Обязаны пропустить. Царапнуло, да, но Максим и сам подумывал назваться мужем, чтобы прорваться внутрь. Однако вчерашний переярок не сдавался и принялся тыкать врачу телефоном. Максим не утерпел, подошёл ближе и бросил взгляд на экран.